Люди Райнера открывают мне заднюю дверцу машины, позволяя юркнуть на одно из сидений. Не успевают закрыть дверь, как появляется Райнер, не давая ей закрыться. Несколько секунд задумчиво смотрит на меня, а затем заговаривает, словно только в этот момент решился на это действие. И причиной его решения стали мои заплаканные глаза, горящие от мести и злости.
— Садись на переднее сидение, — произносит он, и я послушно выполняю приказ, даже не думая сопротивляться.
Сам же Хартманн, обойдя машину, садится на водительское сидение и, обернувшись ко мне, спрашивает:
— Ты как? – его вопрос, в который раз, заставляет меня напрячься, потому что это несвойственное мужчине поведение.
— Чувствую себя просто ужасно, — выдыхаю, печально вздохнув, потянувшись к ремню безопасности, чтобы пристегнуться.
— Поехали, постреляем? — неожиданно предлагает, и я застываю, так и не успев защёлкнуть ремень. Лента выскакивает из моих рук, а глаза резко поднимаются вверх на мужчину, ожидая подвоха от его слов. Поняв, что шокировал меня, Райнер продолжает. – Составишь мне компанию. Спустим пар и расслабимся.
— Ночь ведь, — напоминаю, нахмурившись.
— Да, не день, — соглашается и решает за нас двоих, что сегодня мы спать не будем. Смотрю на него и вижу, что он с трудом сдерживает улыбку, явно забавляясь моей реакцией. Специально ведёт так, как не свойственно ему, чтобы я напрягалась и смотрела на него как на неандертальца, пока он смеётся надо мной.
А могу я смотреть на него как обычно, если знаю, что за каждой странностью может прятаться опасность? И пусть я знаю, что эта опасность не смертельная, вред она всё же может мне нанести.
В пункт назначения мы едем довольно долго, но я не чувствую дискомфорт и страх рядом с мужчиной. Мне, наоборот, с ним сейчас так комфортно и просто, что мир кажется райским, а мужчина рядом со мной богом, появившимся рядом, чтобы подарить мне этот рай.
Всю дорогу смотрю на Райнера и освежаю в голове образ мужчины, то и дело протягиваю руку, чтобы коснуться мужчины. Очерчиваю пальцами черты лица Хартманна, которые из-за долгого пребывания за решёткой и потерей несколько лишних килограмм, стали чересчур острыми. Стыдно в этом признаваться, но сейчас мне нравится он больше, потому что выглядит опаснее, жёстче и злостнее… и это возбуждает.
— Ты стал другим, — шепчу, проходясь ладошкой по мускулистой руке любимого мужчины, отмечая, что если лицо похудело, тело наоборот стало мускулистее и грубее.
— Вынужден, — отвечает, не отрывая взгляда от дороги.
В отличие от меня, мои прикосновения оставляют мужчину равнодушным, а вот меня нет. Я начинаю пылать каждую секунду, что наша кожа соприкасается.
— Тебя кто-то заставляет? Кто этот смельчак? Я хочу пожать ему руку, — проговариваю и начинаю улыбаться, поймав ответную улыбку Райнера. Добрую, весёлую и тёплую, что тут же хочется прижаться к мужчине и попросить спрятать от всех. И я знаю, что если я попрошу, он спрячет. Потому что, как бы он ни отрицал, я не безразлична этому мужчине.
— Ты, Амалия, — выдыхает, а затем решает пояснить. - Ты вынуждаешь меня становиться с тобой мягким, иначе твоя психика начинает ломаться. Я списываю всё пока на послеродовые последствия, потому что знаю — ты сильная. Но пока я вынужден быть с тобой мягче, иначе боюсь, ты сломаешься раньше времени, и я не успею наиграться. Вторую как ты, я не найду, — произносит и я не знаю как воспринимать его слова, как комплимент или проклясть его.
— Раньше времени? – переспрашиваю, решив временно отложить казнь. – Думаешь, я сломаюсь? Нет уж! Даже не надейся! Да, пострадала немного, но больше этого делать не намерена! Не дождёшься!
— Уже не думаю, — начинает хохотать и довольно улыбаться. - Ты вернулась. Моя сильная девочка вернулась, оставив слабачку и нытика в прошлом.
Легонько бью его кулачком в плечо, делая вид, что оскорблена его словами, но на самом деле мне весело. Удивительная и необъяснимая лёгкость селится в моей душе, выталкивая все переживания и страхи.
— И что, милости и приятности закончатся теперь? – спрашиваю, театрально надув губки.
— Не хочешь? – бросает на меня короткий заинтересованный взгляд.
— Ну,… может иногда… — тяну, отводя глаза в сторону. - В качестве поощрения?
— Я подумаю, — обещает, но уже принял решение, потому что в следующую секунду берёт мою руку и аккуратно её сжимает, после чего приподняв мою ладошку, подносит её к своей щеке и трётся об неё.
— Райнер, — окликаю его, и он поворачивается ко мне. – Не боишься, что Дилан сдаст нас Нику? И весь твой план полетит к чертям?
— Не сдаст.
— Ты его… это самое? – совершенно спокойно интересуюсь.
— Нет. У нас с тобой сделка, забыла? Я его не убиваю, а ты выполняешь мои прихоти, — напоминает, за что получает ещё один несильный удар кулачком в плечо.
— Поняла, — выдыхаю и всё оставшуюся дорогу лежу на плече мужчины, позволяя везти меня в неизвестность. Почему-то сейчас я доверяла мужчине так, как не доверяла никому раньше. Знала, что не навредит. Не убьёт. Не обидит. Будет рядом, защитит и спасёт даже от себя.
Мы подъезжаем к небольшому двухэтажному домику. Не такому примечательному и богатому, как прошлый дом Райнера в посёлке моих бабушки и дедушки, но идеально подходящему мужчине.
— Это дом моего отца, — рассказывает Райнер, ведя меня в дом. – Я, конечно, его отремонтировал немного и перестроил, но в основном всё осталось, как и было при нём. Это мой дом, Амалия. Я здесь жил и живу, когда приезжаю на родину.
— Ты же говорил мы едем стрелять? – напоминаю, дожидаясь, пока мужчина откроет дверь. Дверной замок явно изобретение Дэниела, потому как дверь открывается не обычным ключом, а специальной флеш-картой.
— Тир в подвале, — оповещает меня, и как только дверь открывается, берёт меня за руку и тащит в этом направлении, а я горю от того, что Райнер решил показать мне настолько личное для него. Послушно следую за ним, чувствуя себя в этот момент как школьница, которую понравившийся одноклассник ведёт в свободную комнату, чтобы уединиться и познать прелести интимной жизни.
Мужчина заводит меня в огромное помещение подвала и включает свет, предоставляя моим глазам действительно настоящий тир, как и тот, куда раньше ездил отец, чтобы потренироваться по службе вместе с коллегами. Иногда он брал меня, но стрелять никогда не давал, в отличие от Райнера, который сразу же вручил мне пистолет, стал учить, как целится, куда стрелять и как лучше стоять. Учителем он был терпеливым и спокойно выносил, даже если я делала что-то не так. Поправлял и начинал вновь объяснять, как правильно это делать. В итоге с седьмой попытки я попала в середину мишени. А затем ещё и ещё несколько раз подряд.
— Да! – радостно кричу. – Я попала! Я молодец? – разворачиваюсь и сразу же попадаю в объятия мужчины.
— Я соскучился по тебе, Амалия, — шепчет он, и в следующую секунду я понимаю, что стрельба окончена.
