— А что, жена надоела? – не выдержав, интересуюсь. - Дома мозги делает? Отдыхать не даёт? Или у неё критические дни, поэтому ко мне прибежал?
— Есть немного, - с улыбкой тянет. – Ты себе даже представить не можешь, как иногда она надоедает. В такие моменты, хочется её несколько раз головой о стену приложить, но сдерживаюсь.
— Так избавься от неё, - коварно кидаю. – Можно вены листом бумаги вскрыть, а потом бумагу сжечь. Улик не останется. Проверено!
— Хм-м, оригинально, - хохочет. - Буду знать, к кому обращаться, когда нужно будет убить кого-нибудь необычно.
— Обращайся, - кривлюсь, и дальше, на протяжении нескольких дней, демонстративно игнорирую женатого мужчину, что поселился в моей квартире. В моей кровати. Под моим одеялом. На моей подушке. В нескольких сантиметрах от меня. Но мне было не до него. Я была с сыном, и Райнер словно понимал, что я хочу пообщаться именно с Дэвидом, и не трогал меня. Ни к чему такому не принуждал.
Наоборот помогал с сыном, играл, заботился о нём и даже обо мне. Ночью укладывал малыша вместе со мной, вставая, если тот начинал плакать. Несколько раз, когда я среди ночи просыпалась, заставала себя спящей в его объятиях. И непонятно было: он меня прижал или я к нему. И всё же интимной близости между нами не было в эти дни.
Но день, когда Дэвида у меня отняли – всё же наступил. Лайла забрала его рано утром, спустившись этажом ниже, а мы с Райнером отправились в его загородный дом, решать дела, о которых я пока не знаю.
Я пыталась держаться от Хартманна подальше и не реагировать на его нападки, но кажется, после того как сына забрали, Райнер вспомнил, что ещё может со мной сделать, но я спать с ним больше не намерена. Хватит! Пусть к своей порноактрисе идёт! И её там… во все щели! А меня не надо!
— Кошка, - шепчет Райнер, внимательно смотря на дорогу, лишь единожды кинув на меня насмешливый взгляд. – Расслабься. Я всего-навсего тебя глажу, а ты шипишь, будто бить собираюсь.
— Понимаешь, у меня такая реакция на чужой запах! На запах чьей-то жены…
— Да, - неожиданно соглашается и убирает руку. – Тебе нужно смириться с этим, Амалия. Моя жена всегда будет со мной. Я не собираюсь с ней разводиться и как-либо избавляться от неё.
— Что настолько хороша? Или любовь до гроба?
— Ты так сексуально шипишь, когда ревнуешь, - ухмыльнувшись, проговаривает Райнер, а я смотрю на его лицо и мечтаю расцарапать до крови, до мяса. Чтобы мучался. – Хочешь, я могу ещё рассказать о своей жене.
— Пожалуйста избавь меня от этого! – выкрикиваю и, достав из сумки наушники, втыкаю их в уши и молча ожидаю того момента, когда мы приедем, решим все дела и я уеду домой, где больше не будет Райнера. Где я буду одна…
Глава 40
Доехав до дома Хартманна, того самого, в котором меня лишили анальной девственности, я сразу же заприметила Дэниела. Помахала ему рукой и, выйдя из машины, бегом направилась к парню, которого сейчас была рада видеть больше всех. По крайней мере, больше, чем Райнера.
— Детка! Тише! – восклицает Дэниел. - Рэй мне голову открутит, если я тебя дольше положенного обнимать буду. Но знаешь, хочу рискнуть и позлить старика, - тянет и в следующую секунду его руки оказываются на моей талии.
— Себе пусть член в узелок завяжет, - обиженно бурчу. – Может, тогда жене изменять не будет.
— Узнала? – хмыкает и отпускает. – Ну что уж тут поделать, - пожимает плечами. – Рэй всегда был таким и таким останется, Амалия. Привыкни. Смирись. В общем, от этого никуда не деться.
— С чем смириться? – переспрашивает Райнер, подходя к нам под конец разговора, недовольно зыркнув на племянника.
— С тем, что ты редкостная кобелина, - отвечаю за Дэниела и дарю мужчине кривую улыбку.
— Она… - начинает племянник Хартманна, но дядя его перебивает.
— Да. Ревнует, - гордо проговаривает, словно премию нобелевскую получил, а не мою ревность вызвал. Я могла бы отрицать этот факт, но зачем, если они оба это видят и понимают. Лучше уж признать и не дёргаться. Тратить силы на планы о мести, чем на оправдания.
— Будем тут дальше обсуждать мои чувства или сделаем то, что должны и я уеду, - ехидно усмехнувшись, интересуюсь у мужчин.
— Рэй, ты иди по своим делам, а я Амалию в курс дела введу, - тут же посерьёзнев, скорее предлагает, чем спрашивает, Дэниел.
— Я пока созвонюсь с Николсоном.
— Да, давай! Пошли, детка! – парень берёт меня под руку и ведёт в дом. – Всё началось с того, что мой отец скинул Лайлу с лестницы, и та получила травму. Мой дед был ученым и пытался создать обезболивающий препарат, который смог бы унять боль Лайлы, потому что другие ей не помогали. Но он допустил ошибку в расчётах и получился наркотик. Хороший действенный наркотик. Он ещё требовал доработки, но даже на тот момент, когда дед рассказал об этом Нику и Рэю – был уже действенным, - приглашает сесть на диван и продолжает рассказ. - Мой отец захотел денег и, украв у деда формулу, стал производить наркотик. Он, в отличие от меня, во всем этом смыслит и сразу сообразил, что к чему. Они называют его «гарью». Райнер же уехал за границу, потому что мой отец решил его подставить и засадить за решётку. Рэй – единственный, тогда и сейчас, кто имеет влияние над Ником, поэтому его надо было устранить. Это долгая семейная война, о которой я могу говорить бесконечно, но по итогу – у Рея был лишь черновик отца, а у моего отца формула, доработанная как наркотик, и не только. Лайла не должна была получить лекарство. Но почему, мы с Рэем, так и не поняли. Не может же Ник так сильно ненавидеть сестру.
— Ого, то есть всё из-за какого-то лекарства? – спрашиваю, и парень кивает.
— Больше года назад, отец, зная о моих увлечениях компами и успехами, попросил поставить защиту. Я согласился, но засунул свой любопытный нос дальше и обнаружил, что дед доработал лекарства для Лайлы. Но сам, как ты помнишь, в химической хрени этой не разбираюсь, поэтому позвонил дяде, с которым прежде мало общался. Тогда я и понял всё это,… отец не хочет, чтобы Лайла встала. Его интересуют лишь бабки и наркотики. Больше ничего!
— Почему ты помогаешь Райнеру? Когда по идее должен быть на стороне отца? Какое тебе дело до Лайлы?
— Я был на его стороне, пока не сравнил формулу той наркоты, от которой умерла моя мать и формулу наркоты, что производит Ник. Она была идентичной, и тогда до меня дошло: он испытал первую партию «гари» на моей матери. Урод! Как бы странно это ни звучало, но я люблю Лайлу до одури. Я помню её с самого детства, когда ещё дед был жив. Она дружила с моей матерью и была её лучшей подругой. Я помню её даже лучше собственной матери.
— О господи!
— Да! Я выкрал ноутбук для Райнера и Лайлы, но отец подсуетился и нанял тебя. Он сказал подчистить всё! Теперь нам нужно восстановить все файлы, удалённые тобой.
Понимаешь? – берёт меня за руку. - Пока у Райнера не окажется формула лекарства, он не начнёт план мести моему отцу. И эта сука будет жить дальше,… а Лайла будет страдать. Тот ноутбук, что был в ячейке банка и был украденным ноутом. Я пытался восстановить с него все файлы, но ничего…
