«Неужели, Карина права, говоря об искренней симпатии Богдана – причём, интересе, основанном не на примитивной похоти, не на том, чтобы затащить в постель разок-другой…» – я настолько отвыкла от внимания сильного пола… Трудно поверить, что могу нравиться кому-то, а за меня будут бороться.
Марат тоже постарался, внёс свой «значимый вклад» в мою самооценку, постоянно повторяя одну и ту фразу: «ты – никто, никому не нужна, а если кто-то осмелится посмотреть в твою сторону дольше, чем включают нормы приличий – придушу обоих и разбираться не стану, было у вас что-нибудь или нет».
– Гостей принимаешь? – Богдан улыбнулся уголком губ. В руках держит букет роз.
Даже не вспомню, когда в последний раз получала цветы просто так, без особого повода, а потому что за мной ухаживают, хотят добиться моего расположения.
«Приехал всё-таки…» – облегчённо выдохнула.
Были опасения… Думала муж, внезапно нагрянет и устроит показательный «разнос» с излюбленными методами «воспитания», если каким-то образом выяснил бы, где я. Но Карина вовремя заметила за собой слежку, сообщила об этом мне, и главное – не выдала моё местонахождение. С Хасановым у неё разговор короткий, она не боится высказать ему в лицо все свои мысли, не стесняясь в крепких выражениях, а он, получив отпор, ничего не может сделать – её-то бить не станет. Марат, вообще, учтивый со всеми, лишь я удостоилась нечеловеческого отношения и жизни в аду, быть сильным на фоне слабой женщины – «о-очень мужской» поступок. Ненавижу…
А Богдану, выходит, Карина сразу открылась… У моей подруги «глаз намётан» на людей. Не раз предупреждала насчёт Хасанова, ещё до того, как мы поженились, всячески старалась оградить от него, хотя тогда я ничего не замечала, любила его... Вот именно – любила, теперь это осталось в прошлом.
Несложно догадаться, какие ещё цели преследует она, по каким причинам рассказала, куда я уехала, по сути, постороннему человеку. И дело не в моих планах и стремлении спасти фонд… Счастья желает. Всеми силами подталкивает меня к решительным действиям, чтобы откинула все сомнения прочь, с головой окунулась в новые ощущения, испытала давно забытые чувства и эмоции.
Доверяю её чутью.
«Одно вызывает подозрения и кажется странным: раньше Марат настолько рьяно не искал меня, давая возможность побыть в тишине и одиночестве, отдохнуть от него. Чаще всего ждал, когда вернусь. После чего на время превращался в заботливого мужчину, просил прошения, заваливая подарками – всё это больше похоже на издевательство, никакие цацки не загладят вину…» – но сейчас что-то не так, происходит по другому сценарию... Что изменилось? Почему пытается срочно найти? – с этим буду разбираться позже.
– Ты здесь… – не отрицаю: рада видеть Богдана.
– Я, – он стал медленно приближаться, с грацией хищника – этим напомнил мужа.
И невольно сделала пару шагов назад, как это обычно бывает в подобных ситуациях – любит Марат загонять в угол, отрезая пути к отступлению, давить своей энергетикой и ощущать абсолютную власть надо мной – от чего мечтаю избавиться много лет. Забыть о нём, как о страшном сне, вычеркнув из жизни навсегда.
«Нет, сравнивать их в корне неправильно!» – и больше не хочу чувствовать себя жертвой или добычей! Поэтому сама подалась навстречу, испытывая в этот момент острую потребность – оказаться в объятиях Богдана. А если он – мой шанс, то готова попробовать (не в том я возрасте, чтоб сомневаться и чего-то ждать).
– Привет, хорошо, что приехал, – прижалась к нему, уткнувшись в грудь. Вдохнула насыщенный, терпкий, мужской аромат, оттенённый древесным парфюмом с лёгкими, свежими нотками «цитрусовых».
«Как вкусно пахнет…» – прикрыла глаза, наслаждаясь простой близостью.
– Привет… Значит, не прогонишь, – крепко стиснул меня одной рукой, второй – по-прежнему держит букет. – Как ты тут? – аккуратно спросил. Потом приподнял моё лицо за подбородок, изучая внимательно. – Что с тобой сделал этот изверг… – нежно обрисовал пальцами расплывшийся на скуле синяк (отечность спала, а вот след ещё остался). – Карина рассказала обо всём…
– Уже поняла, – «и благодарна ей за помощь, сама бы я долго могла бегать от себя, метаться и бояться кардинальных перемен – всего бояться!». – Я в порядке, правда, – «теперь в порядке» – так будет точнее. Рядом с ним не страшно и, на удивление, напряжения и неловкости нет, как будто мы давно знакомы.
– Не знаю, как относишься к цветам, и какие нравятся, но… Вот, это тебе, – наконец, вручил.
– Спасибо, очень красивые розы, – забрала букет. – Сейчас только в воду поставлю, – подойдя к буфету, потянулась за вазой, которая стоит на самом верху.
– Жасмин, – Богдан тихо рассмеялся, – со своим кукольным ростом, ты не достанешь, – приблизился ко мне сзади и, положив руку на мою талию, взял вазу. – Держи, — ощутимый жар его тела и тёплое ласковое дыхание действуют возбуждающе.
Со мной творится что-то невероятное… Такой мощный поток эмоций обрушился: трепетное волнение, томительное ожидание, предвкушение чего-то нового, обещающего истинное блаженство. Я словно вернулась в прошлое на мгновение – снова стала восемнадцатилетней девчонкой и впервые встречаюсь с парнем наедине.
Стоило позволить себе отвлечься от тягостных мыслей о муже и своих принципов – не заботиться о верности, ставшей давно ненужным понятием в нашем браке, не думать о последствиях, не сейчас уж точно, я приняла важное решение.
Обернулась на Богдана через плечо.
Терзаем друг друга взглядами…
У него на лице всё написано – хочет меня… а я не против…
8
Богдан
«Её утончённый нежный аромат сводит с ума, действует на меня возбуждающе… особенно, когда вижу, как Жасмин дрожит в моих объятиях и часто дышит…».
Но в то же время понимаю другое: я тороплю события, а ещё, продолжив сейчас, уже не смогу остановиться – лучше самому отступить назад. Терпеливо буду ждать, чем настаивать на близости или, тем более, принуждать – не хочу пугать своим напором и услышать «нет». Не хватало только оттолкнуть от себя и лишиться шанса – быть с ней. Вероятно, она не готова перейти оставшуюся между нами грань – и это нормально, больше удивило бы, если отдалась бы сразу, по факту – малознакомому мужчине. И хоть ощущается, насколько сильно взволнована – охвачена желанием, спешка ни к чему не приведёт.
Жасмин чуть вздрогнула, стоило мне провести ладонями вдоль её бедер, и выронила цветы из рук. Всё, это сигнал: надо тормозить – тормозить, пока не поздно, пока в состоянии совладать с собой, пока контроль не покинул окончательно.
– Прости… – я резко отстранился.
– Богдан, ты неправильно понял… – она развернулась лицом. Смотрит томным взглядом из-под густых ресниц. Поочерёдно снимает бретельки с плеч… Сарафан упал на пол, обнажив миниатюрную фигурку. Остались лишь трусики.
