– Отпусти ее, Лизамон, – спокойно сказал Валентин.
Та послушалась, хоть и скорчила недовольную гримасу, но осталась вплотную к понтифику, готовая пресечь любое движение подозрительной особы. Женщину трясло так, что она еле-еле держалась на ногах. Она даже не сразу смогла заговорить, лишь несколько секунд беззвучно шевелила губами. Но в конце концов собралась с силами:
– Вы действительно лорд Валентин?
– Да, я был лордом Валентином. Но теперь я понтифик Валентин.
– Да, конечно, конечно! Я знаю. Говорили, что вы умерли, но я никогда в это не верила. Никогда! – Она низко склонила голову. – Мой император!.. – Ее все так же била крупная дрожь. Она казалась молодой, но в этом нельзя было поручиться, поскольку голод и лишения изрезали ее лицо глубокими морщинами, а кожа была бледнее, чем даже у Слита. – Меня зовут Миллилейн, – представилась она, протянув руку. – Я хочу дать вам вот это.
В руке у нее оказалось нечто вроде длинного тонкого костяного кинжала, который она держала за острие.
– Покушение! – пророкотала Лизамон и замахнулась, чтобы нанести сокрушительный удар.
Валентин жестом остановил ее.
– Подожди. Что это такое у вас, Миллилейн?
– Зуб… священный зуб… зуб водяного короля Маазмоорна…
– Вот как…
– Чтобы защищать вас. Подсказывать вам. Он величайший из водяных королей. Этот зуб – драгоценность, ваше величество. – Теперь только ее рука мелко дрожала. – Я сначала думала, что поклонение им – грех, ересь, даже преступление. Но потом вернулась, прислушалась, поняла. Мой император, водяные короли совсем не зло! Они истинные владыки! Мы им подвластны, мы и все остальные, кто живет на Маджипуре. Я принесла вам, ваше величество, зуб Маазмоорна, величайшего из них, верховного владыки…
– Валентин, нам нужно идти, – негромко сказала Карабелла.
– Да, – согласился он и, протянув руку, осторожным движением взял зуб у женщины. Он оказался дюймов десяти в длину, странно прохладный на ощупь и блестящий, словно светился изнутри. Как только Валентин обхватил его пальцами, ему на мгновение почудилось, будто он слышит доносящийся издалека колокольный звон или какой-то иной звук, похожий на колокола, хотя мелодия совершенно не походила ни на какую колокольную музыку, которую ему доводилось слышать.
– Благодарю вас, Миллилейн, – серьезно сказал он. – Я буду бережно хранить это.
– Мой император… – прошептала она и отступила на нетвердых ногах в толпу.
Валентин неторопливо пошел дальше – по мосту в Кинтор.
Переход занял час, а то и больше. И задолго до того, как они подошли к другому концу моста, Валентин увидел толпу, поджидавшую его на том берегу, и почти сразу понял, что это не просто толпа, поскольку стоявшие впереди были одеты одинаково, в зеленую с обильным золотом униформу – цвета короналя. Значит, это армия, армия короналя лорда Семпетурна.
Залзан Кавол с еще более хмурым, чем обычно, видом оглянулся.
– Мой император?..
– Идем, как шли, – ответил Валентин. – Когда подойдем вплотную, пропустите меня вперед и оставайтесь по бокам от меня.
Он почувствовал, что Карабелла в страхе крепко стиснула пальцами его запястье.
– Помнишь, – сказал он, – как в самом начале войны за возвращение трона мы подошли к Пендивейну и обнаружили у ворот десятитысячное ополчение, а нас было всего несколько десятков?
– Мы не в Пендивейне. Пендивейн не бунтовал против тебя. Там тебя ждал у ворот не самозваный корональ, а всего лишь перепуганный провинциальный толстячок-мэр.
– На самом деле это одно и то же, – ответил Валентин.
Он дошел до конца моста. Тут дорогу ему преградили солдаты в зелено-золотых мундирах. Офицер, стоявший в переднем ряду, с выпученными от страха лихорадочно блестящими глазами хрипло прокричал:
– Кто вы такие, что пытаетесь войти в Кинтор без позволения лорда Семпетурна?
– Я понтифик Валентин, и мне не требуется ничье позволение, чтобы войти в любой город Маджипура.
– Чужеземец, корональ лорд Семпетурн не дозволяет вам сойти с этого моста!
Валентин улыбнулся.
– Разве может корональ, если это действительно корональ, что-то запрещать или позволять понтифику? Ну-ка, друг мой, отойдите в сторону!
– Ни за что. Вы такой же понтифик, как и я.
– Вы отказываетесь признавать меня? Думаю, ваш корональ должен сам сказать это мне в лицо, – негромко ответил Валентин.
Он двинулся дальше; по сторонам от него шли Залзан Кавол и Лизамон Халтин. Дерзкий офицер неуверенно взглянул на солдат справа и слева от себя и натужно расправил плечи. Солдаты демонстративно схватились за рукояти оружия. Валентин неторопливо шел вперед. Строй вместе с командиром отступил на полшага, потом еще на полшага, прожигая Валентина злыми взглядами. Тот шел, не замедляя и не ускоряя шаг, и строй продолжал отступать.
Но вот шеренга раздалась, и перед Валентином оказался низкорослый коренастый человек с багровым лицом. Он был облачен в белую мантию короналя поверх зеленого дублета, а на голове у него, поверх роскошной шапки черных волос, красовалась довольно точная копия короны пылающей звезды.
Вскинув обе руки ладонями вперед, он громко крикнул:
– Стоп! Ни шагу дальше, обманщик!
– И чьей же властью отдан такой приказ? – без тени раздражения спросил Валентин.
– Моей собственной, ибо я корональ лорд Семпетурн!
– Ах, значит, вы корональ, а я обманщик? Совсем ничего не понимаю. В таком случае, от кого же вы получили титул короналя, лорд Семпетурн?
– От Божества, поручившего мне власть, пока пустует трон на Замковой горе!
– Так-так… – протянул Валентин. – Но насколько мне известно, трон отнюдь не пустует. У Маджипура есть корональ лорд Хиссун, получивший титул законным путем.
– Самозванец не может производить законных назначений, – продолжал напирать Семпетурн.
– Но я тот самый Валентин, который был короналем до него и теперь стал понтификом – по общему признанию, тоже волей Божества.
Семпетурн мрачно ухмыльнулся.
– Вы были самозванцем, когда объявили себя короналем, и остаетесь самозванцем сейчас!
– Разве такое возможно? Неужели все принцы и лорды Горы, и понтифик Тиверас – пусть будет благостен его сон в Источнике, – и моя родная мать, Владычица, неужели все они заблуждались?
– Я скажу, что вы мастер обмана, и проклятие, обрушившееся на Маджипур, тому доказательством. Потому что Валентин, избранный короналем, был темноволос, а ваши волосы сверкают золотом!
Валентин рассмеялся.
– Но ведь это старая история, мой друг! Вы не могли не слышать о том, как меня колдовством пересадили из собственного тела в вот это!
