Я закричала, скользя влажными ладонями по стене, и в следующий миг рука запечатала мне рот, а у уха пророкотало:
— Тише, сейчас весь поселок разбудишь…
Прикусив кожу на его ладони, я сдавленно мычала. А стоило Басу снова коснуться клитора — взорвалась. Тело дернулось от мощных судорог, внизу запульсировало, ритмично обхватывая член. Бас разрядился следом с низким стоном, утопил его в моих волосах, отчего по коже разбежались горячие мурашки.
— Теперь можно и помыться. — С этими словами он стянул с меня, полностью расслабленной, свитер, лифчик и то, что осталось от джинсов и трусиков. Я развернулась и оперлась лопатками о стену, наблюдая, как Бас, чертыхаясь, стягивает с себя мокрый свитшот, который не хотел отлипать от литых мускулов. Мой взгляд скользнул по четко очерченным кубикам пресса к паху.
А презерватив… где? Я забегала взглядом по полочкам с бутылками. Вряд ли Бас спасал из самолета в первую очередь презервативы. Где бы он их взял в доме, где живет одинокая женщина. У парней одолжил?
— Мы не предохранялись? — осторожно спросила я.
— Нет.
Я обомлела от шока. Как? Совсем крышу сорвало, что сразу не обратила внимание?
— Погоди, погоди… Одно дело замуж, но к детям я точно не готова!
Бас выдавил на ладонь гель для душа, пахнущий лотосом и ванилью.
— У ресемиторов не бывает детей. Мы воины, у нас другое предназначение в мире.
— Что? — я невольно накрыла живот дрожащими руками. — Только не говори, что из-за дара у меня никогда не будет ребенка!
— Я не понял. Так ты хочешь детей или нет? — уголок его губ дернулся в улыбке.
— Хочу, но позже. — Я отвела взгляд. Бас растер гель между ладоней и провел ими по моим плечам, затем по груди.
— Значит, поговорим об этом тогда, когда захочешь.
Верно, нам слишком рано об этом говорить. Тем более никаких “нас” нет. От Баса я точно ребенка не хочу. Страшно представить, каким он будет отцом. Жестоким, холодным. Хотя с Мурёнышем он вел себя вполне ласково. Странно сравнивать отцовство с заботой о животном, да?
— Но… — начала я и потянулась к гелю для душа. Сама с удовольствием поласкаю руками его тело. — Все-таки ребенка я смогу иметь?
— Это можно устроить. Не волнуйся раньше времени.
Он правда так говорил, будто в его планах точно имелись дети. Не обманывал меня? Солгал ведь поначалу про месяц и про то, что сотрет мне память. Почему бы не солгать про то, что ресемиторы не могут иметь детей?
— Ты не лжешь? — спросила, уставившись в его глаза. Коснулась мыльными ладонями к груди и принялась водить по мускулам. — Сложно тебе верить после всего…
— Ты не меньшая лгунья, чем я. Когда начнем говорить друг другу только правду?
Вопрос повис в воздухе вместе с паром. А я ведь снова начала думать о том, как сбежать. К трону пускать меня не собираются — что не удивительно. И мои жалкие попытки строить из себя императрицу Баса не выводят из себя, а скорее забавляют. Не могу составить ему достойную конкуренцию. Наверно, и не стоило браться. У него больше жизненного опыта, я вечно ему буду проигрывать. И от этого невыносимо гадко.
— В чем дело? — Он приподнял мою голову за подбородок. Наверно, на лице отразилось все разочарование.
— Ни в чем.
— Снова что-то задумала?
Я быстро свернула его мысли в другую сторону:
— Ты подлый гад. Зачем такое сложное испытание придумал?
— Как тебе объяснить, что быть женой императора лучше, чем императрицей? Управлять очень сложно. Зачем это тебе? Ты и так не будешь ни в чем себе отказывать.
— Деньги, которые падают на голову, не имеют никакой ценности. Я за них не куплю себе счастье.
Может, Бас задумался о моих словах? Он молча потянулся к шампуню и намылил свои густые волосы. Только смыл пену, попросил меня повернуться к нему спиной. Пальцы зарылись в мои волосы, мягко массируя, и я едва не застонала. Блаженство.
— С тобой намного труднее, чем я рассчитывал. Но мне так даже интереснее.
Я хмыкнула и тряхнула головой. Ему наши отношения своего рода игра? Может, не стоит пытаться подвинуть Баса или обыграть его в том, в чем он хорош? Нужно искать свои козыри, которых у него нет?
— Ник говорил, мне нужен наставник.
— Ник? — Бас дернул за пряди. В трех буквах ярко скрежетнули ревнивые нотки.
— Наставником ведь будешь ты?
— Я бы на твоем месте использовал шанс найти другого наставника.
— Почему? — я развернулась к Басу лицом.
— Я строгий учитель, — говорил с предостережением, продолжая взбивать пену в моих волосах. — С тебя не достаточно испытания?
— Нет, хочу еще.
Что-то мрачно-порочное мелькнуло в его взгляде.
— Хорошо, Диана. Прибудем в следующую страну, и я тобой займусь.
— Когда это будет?
— В ближайшие дни. Мы в Канаде не задерживаемся. К сожалению, встреча с местным Командиром сорвалась. Сейчас очень опасно здесь высовывать нос. Я уверен, нас везде ждут. Но мы покинем Канаду так, что никто не заметит…
— Купишь самолет-невидимку?
— Этого именно все и ждут, — усмехнулся Бас, намекая на то, что собирается действовать так, как не ожидает никто.
Его вообще возможно переиграть? Не было ни единого сомнения, что он в итоге вернет себе трон, а меня посадит в золотую клетку. Жить придется в подземном городе, а наружу выходить в сопровождении охраны. Да у Мурёныша сейчас больше свободы, чем будет у меня. Пумыч остался дрыхнуть перед камином на первом этаже — клещами от тепла не оттащишь.
Смывая со спины Баса засохшую кровь, я с содроганием вспомнила, как отсюда торчал обломок двигателя и пробормотала:
— Тебе, наверно, было очень больно.
— Чепуха. Кальвин вколол лошадиную дозу обезболивающего. А потом вытащил ту дрянь прямо на одном из столов возле барной стойки. Зашил быстро — ты бы видела, с какой скоростью он орудует инструментами. Он специально учился оперировать ресемиторов — у нас слишком стремительная регенерация, операцию делать чертовски сложно.
В который раз пожалела, что пришла к нему с дурацкой просьбой. Не знаю, как научиться на эмоциях не совершать опрометчивых поступков. Но котику помочь хотелось.
Едва мы помылись, Бас начал вновь ко мне приставать. Я еле ему объяснила, что в отличие от него целый день провела на ногах и мне пора отдохнуть. И все равно в постели сковала бессонница. Бас весь день проспал и вырубился быстро, а я смотрела в потолок, думая, что делать дальше, пока не решила сходить проверить, как там котик.
Я оставляла его в кресле рядом с кроватью Симоны. Ребята говорили, что вкололи ей всего лишь снотворное, и Ник клялся, что ей поменяют воспоминания и обязательно перекинут много денег на карту, как только он взломает ее ноутбук. Все не так страшно, но я все равно злилась, смотря на спящую женщину. Котик тоже мирно посапывал.
