— Пойду собью с него спесь.
Дальность стрельбы базуки проигрывает моей остроте зрения. Между нами ровная местность с редкими кустами и деревьями, чуть меньше километра, над головой ясное небо, вдалеке холмы и снежные вершины гор. Тут, в низине, снега не бывает. Но я все равно хорошо видел темную фигуру самозванца и черную точку на его плече — базуку.
Белый рупор поймал слепящий луч — наконец меня заметили, и издали донеслось:
— Сдавайся, Себастьян! Ты ничтожество! Два года прятался, потому что боялся вернуться. Слишком много ресемиторов обрадовались тому, что ты умер. Мы праздновали твою смерть! И отпразднуем еще раз!
Он заслуживал жестокой и мучительной расправы. Но мне было некогда. Я спешил к своей девочке. И желание увидеть ее целой и невредимой было в тысячи раз сильнее, чем желание сейчас же привязать урода за ноги цепью к джипу и колесить по бездорожью.
Сначала в его руках вспыхнул громкоговоритель, затем загорелась базука. Самозванец откинул ее прежде, чем она взорвалась, и бросился мне навстречу. Я снял блок с дара и метнулся вперед.
Однажды, в финале турнира за трон, я уже победил его. Видимо, бедняга не смог это пережить. Я бы ему напомнил, как уже когда-то отправил его в нокаут, выкрутил ему каждую кость. За то, что он посмел пальцем тронуть Диану.
Но она ждала меня.
Я снес самозванца своей мощью, впечатал его в землю, держа за горло, и погрузил вспыхнувшую светом руку в его грудь. Вытащить дар нелегко, его нужно в первую очередь задавить своей энергией, подчинить, поймать. Затем преодолеть чудовищное сопротивление, сравнимое разве что с усердием, которое нужно приложить, чтобы перевернуть одной рукой грузовик с цементом.
Едва я за дар ухватился, самозванец уже не мог сопротивляться, лишь смотрел на меня широко распахнутыми глазами. Огонь в них сначала разгорелся до максимума, а когда я потащил дар на свободу, стал затухать.
Разноцветная сфера сорвалась с моих пальцев со скоростью света. Я откинул обмякшее тело в сторону, как тряпку, и взмахнул рукой, отдавая команду нападать.
До ворот я домчался за пару секунд. Снайперы уже сняли охранников с вышек. Я не стал ждать своих ребят с оружием, приложил немного сил и вынес ворота боком.
Ник еще раньше прикинул, где приблизительно может находиться Диана — в одной из комнат в подвале. Почему-то там не было видеонаблюдения, и я подозревал, что придется ломиться в каждую закрытую дверь.
По двору военной базы уже перебежками передвигались люди Мартина, пичкая вентиляцию шашками. Я кинулся к главному зданию. Внутри ожидал нападения — но этаж уже плыл в дымке.
На лестнице вниз я столкнулся с перепуганным до смерти охранником и машинально врезал ему в челюсть, отчего того откинуло назад прямо на бетонный пол через десять ступенек. Я перепрыгнул через тело и кинулся к первой открытой двери.
Диана была одна и, склонившись, отвязывала свои ноги от стула. Я на миг засмотрелся на ее шикарные золотые волосы, что мягкими волнами струились по плечам, спине, бедрам. Она вскинула голову, и ее лицо просияло от счастливой улыбки.
Какого хрена она раздета?! Я скинул с себя куртку и подскочил к ней.
— Почему ты голая?! — гаркнул я, укутывая ее плечи, отчего она вздрогнула. — Что эти суки успели с тобой сделать?
— Все нормально! Правда! Ничего не успели, я на них нагнала страху…
— Потерпи секунду… — Я достал из кармана шприц и всадил ей в бедро препарат. — Чтобы не уснула по дороге.
Диана обвила руками мою талию и прижалась лбом к моей груди, останавливая. Я уже собирался хватать за руку ее и уходить. Но куда я пойду, когда она прижалась ко мне, как котенок. Подрагивала, всхлипывала, отчего щемило сердце. Хотелось превратить всю базу в руины и убивать каждого, кто когда-нибудь в будущем косо посмотрит в мою или ее сторону. Чтобы моей девочке никогда больше не пришлось подобное пережить.
Делать или нет сегодня то, что я запланировал? Она будет злиться и, может, не сразу меня простит. Но другая идеальная возможность придет нескоро.
Глава 34
— Мряя! — Мурёныш урчал как трактор, терся о мои бедра, все своим видом показывая, как соскучился. Я радовалась, что его не обидели, когда меня похищали, что его уже покормил кто-то, пока мы добирались от военной базы к дому.
Правда, пумыч от волнения превратил три дивана в дизайнерские. Поправил им обивку на подлокотниках и вспорол спинки. Бас привычно не разозлился ни капли и почесал юного дизайнера за ушком, сталкиваясь с моей рукой. Это невинное прикосновение — все, чем я могла пока насладиться.
В зале особняка слишком много людей, и всем от Баса что-то было надо. То отчитаться, сколько секторов сгорели и начали обваливаться, а сколько осталось пригодными для жизни. То спросить, что делать с плененным бывшим Императором. Ко всему прочему у него разрывался телефон и сыпались пачками сообщения.
Мне хотелось избавиться от шума и суматохи, прийти в себя. Там, где тишина и где можно закутаться в теплые объятья Баса. Пока, наверно, придется довольствоваться только тишиной и компанией Мурёныша.
Я осторожно дернула Баса за руку, отвлекая от очередного разговора, и сказала, что пойду наверх.
— Так, на сегодня достаточно! — повысил голос он, окидывая взглядом всех собравшихся. — Основные указания я раздал. Мне с женой нужно отдохнуть. Продолжим завтра.
Под тихий гул ресемиторы потекли прочь из дома, а мы втроем поднялись на второй этаж в спальню. Я трепетала от радости, от нетерпения — нам наконец-то никто не будет мешать!
Едва Бас закрыл дверь, скинул по привычке часы на тумбу и сказал таким же строгим голосом, которым общался в подчиненными.
— Мартин, Ник и Афина через час улетают в Россию. Ты можешь полететь с ними.
У меня так резко подкосились ноги, что я осела кулем на диван. Сердце застучало в висках.
— Я прислушался к твоим словам по поводу контроля огня. Ты была права, ритуал не имеет ничего общего с ним. Когда тебя похитили, я много думал, анализировал, пытаясь выбраться из Апексориума. Что могло быть связано с контролем? Ко мне пришла мысль. У Императоров есть некоторый атрибут власти — старый каменный трон. Во время церемонии вступления на престол я садился на него. Он стоит в музейном зале, им пользуются фактически только раз в жизни. А раньше ведь сидя на нем правили. Я пробрался к этому трону, осмотрел его, нашел, как ни странно, высеченные символы стихий. Может, в троне есть какая-то магия или артефакт, но после того, как я посидел на нем, огонь начал мне подчиняться. Я веду к тому, что твоя роль насчет помощи в контроле огня завершена.
Почему он говорил так сухо и строго, будто не было между нами всего, что случилось за последние недели? Будто не он семь лет оберегал меня. Под ресницами предательски запекло. Бас не сказал ничего плохого и необратимого, но почему я чувствовала, что худшее впереди? В жидкой стали его глаз не теплилось ни капли нежности.
