Мускулистое тело танцора покрылось бисеринками пота; как и другие девчонки, я не смогла удержаться от соблазна по-женски полюбоваться им, но мысли мои были совсем не о нем.
Джонатан. Я украдкой посмотрела на хореографа и тут же отвернулась. Мне было одновременно немного неловко и жарко на него смотреть. Особенно когда я видела, как он жестикулирует, как двигаются его губы. Потому что тут же вспоминала, что делали со мной эти губы и эти пальцы.
Со стороны по моему лицу ничего нельзя было прочесть - я пришла достаточно спокойной и подготовленной; практически, замороженной самовнушением. Но за внешней холодностью клокотала такая адская смесь сожаления и желания дерзить, что я старалась лишний раз не обращать внимания на Джонатана, чтобы не спровоцировать себя.
- Отлично, Тим, - сказал мужчина, когда предложенная партия была закончена - Ты сумел сделать этот танец по-настоящему своим, и, в то же время, понятным зрителю. Мне понравилась Африка и твоя интерпретация истории человечества… Менять я ничего не буду, только сократим твой кусок до приемлемого для постановки предела. Пожалуй, ты выйдешь первым. Дальше пойдет «рождение». Дрейк, покажешь свой вариант, а потом продумаем связку. Кьяра, смотри внимательно на Дрейка - ты пойдешь следующей, и вам также надо будет какое-то время танцевать вдвоем.
Голос Джонатана на протяжении всей речи оставался холодным и даже равнодушным, впрочем, как и он сам сегодня, но когда хореограф произнес мое имя, я почувствовала, как голос дрогнул. Мне не было необходимости смотреть на него, чтобы понять - он не так уж спокоен, как хочет казаться. Точнее, совсем не спокоен. И даже если начнет сейчас хмуриться и ругать меня, что он и делал всю прошлую неделю, вряд ли я смогу обидеться. Собственно, теперь я понимаю, отчего он так злился.
Я постаралась сдержать улыбку.
Довела тебя? Ну-ну, ты еще не видел, что я придумала для «свободы».
Я внимательно смотрела на Дрейка, не понимая, как вписать в его новый балет стрип-пластику, а потом решила, что даже не буду пытаться. Я просто возьму его штурмом. И когда пришла моя очередь, поставила «Show must go on» и…
… замерла посреди темноты.
Пустота. Поглощающее ничто. Кто я? Ради чего существую? Чего ищу?
Изогнулась, пытаясь найти хоть что-то живое, настоящее позади себя, прикоснуться к теплу человеческой кожи, но поняла, что осталась одна.
Секундное помешательство и я сбрасываю оковы страха.
Мне не нужен никто, чтобы быть свободной.
Я то плавно, то резко перетекаю из одного движения в другое, оказываюсь в разных плоскостях, меняю позу, будто пытаясь найти то единственное положение, что мне подходит; демонстрирую гибкость и прикасаюсь к себе руками, очерчивая единственные границы, на которые я согласна.
Только это я готова выдержать.
Слой за слоем я обнажаю душу. И выгляжу даже более голой, чем могла бы без одежды.
Внутри бьется разорванное сердце; с лица осыпался грим, но улыбка по-прежнему со мной. Душа раскрашена, как крылья бабочки; руки трепещут в попытке взлететь. Но меня тянет к земле. Я распласталась на ней, желая поглотить её энергию. Я все ближе к истине и скоро заверну за угол: там обжигающее пламя.
Мне снова страшно, но я до боли хочу свободы.
И потому выпиваю этот огонь. Вырываю со стоном, поглощаю со вздохом. Я чувствую, как он разошелся внутри меня. В этом огне сгорают не только мои крылья, но и сомнения, страхи, остатки неловкости. Я готова предложить себя миру, раскинув ноги, раздвинув границы сознания. Бросаю все на волю случайности и обольщаю, дразню каждым жестом, каждым поворотом.
Выхожу за рамки дозволенного, за границы возможного. Я свободна. И пусть внутри меня разрывается сердце, грим осыпался, но я никогда не сдамся.
Шоу должно продолжаться…
Я не стала уточнять, получилось ли у меня. Полная тишина и отчаянный взгляд Джонатана были отличным ответом.
- Я скоро слечу с катушек с таким графиком и нагрузками, - прорычала Санни, в перерыве поглощая огромную порцию салата.
Мы с Мартой и Тайей устало переглянулись и кивнули - на занятиях у Джонатана все выматывались подчистую, и эмоционально, и физически. Да еще и мысли о выступлении, которое назначили на вечер субботы этой неделе, не давали нам расслабиться.
На самом деле, я бы не слишком волновалась, будь это обычная постановка или выход на публику, которых у меня было уже немало, но в том то и дело - для всех нас это оказалась необычной постановкой.
Даже не потому, что большинство увидело в реальный шанс попасть в труппу к знаменитому хореографу - и они готовы были пахать, как проклятые, ради него. А некоторые и пришибить могли. Дело в том, что Джонатан вытащил из нас все чувства и переживания, даже те, что мы не собирались показывать. Вытащил, подставил свету, повертел на ладонях перед зрителями, а затем осторожно вложил назад, не позволяя забыть пережитое ни на секунду.
И, несмотря на сложности в наших отношениях, я была до одури счастлива находиться здесь и сейчас; и заниматься именно тем, чем мы занимались.
- Ты уже подумала, что будешь делать дальше, Кьяра? Я так понимаю, вопрос с труппой у тебя решен? - осторожно спросила Тайя.
Я моргнула и удивленно уставилась на однокурсницу:
- Почему решен?
- Да брось, - немного нервно и грубо высказалась Марта, - все же видят, как он на тебя смотрит.
Я чуть вздрогнула. Неужели, действительно видят? И заметили ли они подобное с моей стороны?
- Ты имеешь в виду… - осторожно спросила я.
- Что он в восторге от тебя, - Марта наморщила нос, демонстрируя отношение к этому. Но потом сказала примиряюще, - да и все в восторге, если честно. Я вообще не понимаю, что ты делаешь в Академии, достигнув таких высот.
- Как только человек решает, что ему больше нечему учиться, как профессионал он заканчивается, - покачала я головой. - Но все-же, что с труппой?
- Джонатан присматривается к нам, ты не можешь этого не понять, - Тайя грустно улыбнулась и отвела взгляд. - Я бы очень хотела попасть к нему, но…
- Ты отличная танцовщица, - рявкнула Санни. Я заметила, что девушка взяла шефство над более сдержанной и скромной подругой. - И у тебя есть все шансы.
- Не в этом дело, - Тайя потерла ладони, будто ей сделалось зябко, - дома у меня остался ребенок… Родители дали мне возможность поучиться здесь - я ведь бросила колледж, когда родился сын; но потом мне придется вернуться в Алабаму и продолжить работу.
- Или открыть школу танцев, - уверенно предложила я.
Настал черед Тайи удивляться:
- О чем ты?
- Я ведь понимаю, что, раз у тебя маленький ребенок и ты не хочешь его оставлять - участие в концертной деятельности Джонатана невозможно. Но ты очень талантлива, плюс огромный опыт; теперь еще Академия и этот спецкурс… Пусть ты должна вернуться домой, но ведь это не обязывает бояться сделать следующий шаг. И точно не нужно возвращаться к тому, с чего ты начинала.
