Чтобы привыкла она.
К тому, что он рядом. К тому, что принял решение.
Он видел, как оттаивает девушка. Как тянется к нему, словно цветок к солнцу. Но также он видел, как она все больше закрывается от чувств, что бурлят у нее внутри. И это его беспокоило. Пару раз он даже думал позвонить её родителям или может быть психологам, но потом оставил эту затею.
Он понимал и сам, что с ней твориться. Она слишком привыкла быть хорошей. Быть идеальной.
Избранной. Она, в какой-то мере, считала себя непогрешимой. Не позволяла себе бояться, не позволяла себе срываться. И ей сложно было принять, что она может психовать. Печалиться. Принимать заботу. Джонатан усмехнулся.
Эгоизм и самоуверенность мессии.
Кьяра отказывала себе в бессилии, а ему - в силе. Неужели она действительно считала, что когда он осознает свои чувства, преодолеет огромный путь, сомнения и потребности, сможет вот так вот оставить её, отправить одну навстречу самому опасному нечто во всех мирах? Все в нем бунтовало от этой мысли; это он был защитником, это за ним она должна была быть, как за каменной стеной. И даже если обстоятельства сложились так, что в этой пьесе у нее главная роль, это вовсе не значило, что он уйдет со сцены.
Нет, всего лишь переоденется в черное трико.
В её отказе от негативных чувств, от сомнений и злости на судьбу, от слабости, таилась еще большая беда. Не будучи выраженными физически, словесно негативные чувства отравляли кровь. Затемняли душу. Умерщвляли плоть. Он же хотел, чтобы она кричала.
Чтобы плевалась ядом - пусть даже в него; истерила, царапалась и дралась. Оступилась во время танца. Сорвала с него и себя одежду, заставила взять её. Отпустила себя и приняла его полностью.
И он не знал, когда случится взрыв? И боялся, что он наступит слишком поздно.
- На моей планете, - заканчивал Джонатан очередной урок, - есть танцевальное направление, подходящее для всех, кто готов к экспериментам. Элементы этого стиля мы с вами разбирали сегодня на занятии: позы, связки, движения руками, ногами и бедрами. Но вы должны понять, что этот танец - не набор элементов. Это мощное средство самовыражения, которое позволяет танцорам проявить свое истинное «я». Танец контрастов: плавные, мягкие, даже замедленные движения сменяются резкими, взрывными и отрывистыми. И так много раз. Эротика приходит на смену безбашенности; нежные, легкие пируэты становятся интенсивными и агрессивными прыжками. Вы импровизируете: каждый такт музыки предполагает свое действие или положение. Длинные, протяжные ноты позволят вам застыть в манерной, артистичной позе, будто вы демонстрируете свои лучшие части тела. Четкие биты дадут простор для динамичных движений.
Это импровизация - каждый из вас может танцевать как чувствует, понимает эту музыку; вместе и порознь, повторяя движения друг друга. Рассказывайте собственную историю; демонстрируйте особую связь с музыкой, какой бы странной или немелодичной она вам ни показалась. Представьте, что вступаете с ней в отношения, - в зале раздались смешки, - но не пошлые или маловразумительные, а яркие, любовные, свободные. Здесь много творчества и четких движений; и, самое важное, харизма, характер. Ощущение собственной красоты и возможностей. Ваши чувства. Отпустите их на волю. Будьте некрасивы, будьте злы, ужасны, справедливы - все что угодно. Кривляйтесь. Главное - искренне. Дайте мне эмоции.
Хореограф включил музыку и улыбнулся. Хорошо, что он успел прихватить флешку с земными композициями и перевести их на местные носители. Джаз-фанк можно было танцевать под любую эстрадную песню, но он знал, что хотел бы предложить Кьяре - именно Кьяре - сегодня. И поставил одну из любимейших композиций Queen . Он беспокоился за Кьяру - сегодня даже больше, чем обычно. С самого утра она была похожа на взведенный курок; на сжатую пружину. И на занятие пришла чуть бледная, улыбающаяся: от нее волнами исходило отчаяние и безнадежность, настолько сильные, что он чуть не задохнулся.
Джонатан понимал, что, отчасти,повинен в этом состоянии. Без него она бы держалась; делала вид - верила - в то, что счастлива. Но он не собирался извиняться за свое появление.
Он находится там, где должен. И они вместе переживут эту бурю.
Окружающее пространство размылось. Они в темном, прокуренном баре. К стойке не пробиться, зато у стены полно места. Никто не готов танцевать, кроме одной девушки, в обычных широких брюках и футболке. Ни грамма косметики; ничего обнаженного. Но внутренняя сексуальность делала эти детали несущественными.
Она была хороша, необыкновенно эротична в своей естественности.
Сегодня вечером я по-настоящему хорошо проведу время…
Девушка прикрыла глаза и выгнулась назад при первых же аккордах, откинула голову невероятно сексуальным жестом и резко наклонилась вперед. Джонатан и так не отрывал от нее взгляда, но спонтанная активность, самоотдача и быстрая реакция вызвали у него восторг, электричеством пробежавший по нервным окончаниям. Ему даже показалось, что кончики пальцев заискрили - настолько захотелось прикоснуться к её нежной коже, под которой перекатывались мускулы.
Кьяра перетекла в другую позу.
Благодаря прихотливым и сексуальным прогибам, мягкая ткань её одежды постоянно натягивалась, очерчивая полукружие грудей, затвердевшие соски, видные даже сквозь спортивное белье, округлые бедра, между которых ему так и хотелось вонзиться.
Джонатан почувствовал, что во рту пересохло - и лишь один источник мог утолить его жажду; понял, что с него самого сходят все наплавленные слои: приличия, манеры, нормы поведения. Что-то внутри дрогнуло и запросилось наружу. Импульс образовался в верхней части тела, расходясь от груди, плеч и локтей. Он совершил быстрое движение в сторону и вперед. «Bk bounce» на согнутых ногах, падение на колени и резкий рывок назад. Он будто попытался избежать контакта, удержаться от Кьяры на расстоянии, но это было нереально.
Между ними возникла невидимая веревка. Джонатан чуть дернул её на себя.
Эй, я здесь! Я чувствую себя таким живым! А весь мир просто выворачивает наизнанку, да!
Я парю в экстазе.
Девушка быстро, экспрессивно начала двигаться, встряхивая то головой, то кистями рук, выводя всем телом сложный рисунок танца, а потом развернулась, оперлась руками о стену и прогнулась в спине, широко расставив ноги и чувственно подрагивая бедрами, будто приглашая его присоединиться.
Как он мог отказаться?
Четкими, мягкими, как у хищника, скачками он добрался до нее, избегая столкновения с танцующими парами и отдельными - людьми? существами? -, обвил рукой её талию и начал сначала медленно, а потом все быстрее выводить бедрами восьмерки.
Я парю в экстазе.
Так не останавливайте же меня, не останавливайте меня сейчас, потому что я хорошо провожу время; мне так хорошо!
Я – метеор, несущийся сквозь небеса,
Словно тигр, не повинуясь закону тяготения.
