Через два часа закончив все дела на объекте, поехал обедать… к своей семье! Черт! Как это здорово ехать туда, где тебя ждут и искренне рады. Максим уже скинул несколько СМС с просьбой не опаздывать. Очень был тронут.
Обед прошел в тихой семейной обстановке. Обсуждали их веселые приключения. Николай Сергеевич рассказал, что они сделали на могилках, собственно из-за чего они туда и ездили. Когда же с едой было покончено, на нас внимательно уставились две пары глаз. Максим перед этим успел убежать к себе в комнату.
— Ну-у-у, и долго нам ждать новостей? — попивая кофе, спросил отец Леры. — Я думал, что вы, перед тем как сесть за стол, объявите что-то, — выделив интонацией последнее слово.
— Николай Сергеевич, это моя недоработка. В общем, я сделал Валерии предложение, и она его приняла, — взял аккуратно Синеглазку за руку и, слегка приобняв за плечи, поцеловал в висок. — Надеюсь, никто не против?
— Я бы многое мог сказать… лет этак десять назад… Сейчас же просто поздравляю вас. Но про наш разговор, Стас, советую не забывать.
— Разумеется, Николай Сергеевич.
— О чем вы говорите? — Валерия смотрела то на меня, то на отца.
— Не бери в голову, солнце, — прошептал ей. — Это наша с ним договоренность.
— Ох, какая замечательная новость! — Ребекка, выпорхнув из-за стола, подошла и крепко обняла нас. До сих пор не привык к ее таким порывам. — Вы уже решили как, где, когда будет проходить свадьба? Гостей планируется много? О, господи! Нам же надо успеть купить шикарное свадебное платье! А то у меня одни сыновья, наконец-то, могу насладиться приготовлением к торжеству со стороны невесты!
— Родная, о чем ты? — Бекки удивленно глянула на мужа. — Нас не было всего три дня. Я думаю, что они до обсуждения таких мелочей еще не дошли. Я прав?
Валерия покраснела после слов отца, мы действительно так подробно на эту тему не говорили.
— Прав, пап, но мы не обсуждали такие подробности потому, что свадьба будет лишь в следующем году. Бабушке еще нет и сорока дней… Хотя бы через полгода.
— Ну, что же, я согласен с тобой, — а потом улыбнулся и добавил или, лучше сказать, добил: — Как раз у вас будет время чувства проверить… Ребенку-то, когда будете говорить?
— А что мне надо говорить? — буквально из воздуха материализовался Максим.
— Садись, внучок, — и похлопал по стулу рукой Николай Сергеевич. — Отец тебе сейчас объяснит.
Мальчик сделал все, что от него требовали, и уставился на меня немигающим взглядом.
— Макс, я попросил твою маму стать моей женой, и она ответила положительно.
Сын переводил ошарашенный взгляд с меня на Леру и обратно, молча. Валерия пыталась сделать спокойный вид, но я чувствовал ее нервозность. В какой-то момент она не выдержала:
— Родной, все хорошо?
— Конечно, а почему ты спрашиваешь? — Макс лучезарно улыбнулся.
— Возможно, ты против такого быстрого развития событий?
— Мам, с чего ты это взяла?
— Ты молчишь, никак не комментируя новость, вот я и подумала…
— Прости, мамуль. Я очень даже за! — в мгновение ока сын оказался рядом с нами и обнял крепко Валерию, и буквально через несколько секунд в нерешительности застыл передо мной. Видя его колебания и опасения, сам притянул ребенка к себе, получив, наконец-то, ответные объятия. — А вы теперь будете жить с нами?
Макс продолжал называть меня на "вы", обезличено. Он все-таки так и не решается назвать по имени, и я не совсем понимаю, хорошо это для меня или плохо? Уж название "отец" я особо и не рассчитываю.
— Макс, у меня пока даже визы нет. Сейчас как раз плотно занимаюсь этим вопросом, так что этот год постараюсь к вам очень часто ездить.
— Понятно… Жаль, конечно, ну а потом же будете?
— Как только все решится, обязательно.
— А вы сейчас на работу уезжаете?
— Да нет, на сегодня с работой я вроде как закончил, а ты что-то хотел?
— Может, тогда прогуляемся по городу? Мам, ты как?
— Не думала об этом… — и, пожав плечами, глянула на меня. — Наверное, можно. Как думаешь?
— Как скажете, я сегодня в полном вашем распоряжении. Николай Сергеевич, Ребекка, вы с нами?
— О, нет! Хватит с меня достопримечательностей и приключений. Вы молодежь, вот и гуляйте, а мы по-стариковски с женой дома посидим, ведь так, родная? — и приобнял Ребекку за талию.
— Конечно, милый. Идите, пройдитесь, — и заговорщицки подмигнула мужу.
Все оставшееся после обеда время мы гуляли по городу, переезжая с одного парка в другой, фотографировались, ели мороженое и много смеялись. Я сам ощущал себя ребенком: счастливым, беззаботным, великовозрастным дитя…
Уже в десятом часу вечера добрались до их дома. Максим выскочил из машины и остановился возле калитки, ожидая Леру.
— Стас, а ты разве не с нами?
— Не думаю, что это будет уместно, — и нервно сглотнул. Дико не хотелось возвращаться в пустую квартиру… В холодную постель.
— Надеюсь, ты сейчас пошутил? Или ты хочешь, чтобы я тебя поуговаривала?
— А как к этому отнесется наш сын? — и постучал нервно пальцами по рулю.
— Стас, он в курсе, откуда берутся дети и как они, собственно, "получаются". И не надо на меня так смотреть, это они проходят еще в детском саду. Видел бы ты эти учебники, хотя тебе лучше, наверное, все же не знать таких подробностей. Так что для него наше совместное пребывание в одной спальне не будет сюрпризом, поверь.
Меня, честно, очень нервировала мысль о том, что Максиму известно об этой стороне жизни мужчины и женщины. На кой хрен им рассказывают о таком так рано? Можно подумать они, потом не успеют!
— Стас… у нас еще столько ночей будет, когда мы вместе, но так далеко… Останься.
Я не смог ей отказать в этом, даже если меня осудит ее отец и Ребекка. Плевать… Она права, у нас еще будут одинокие ночи и много. Закрыл машину и пошел следом за Валерией навстречу радостному Максиму.
На удивление я не заметил в глазах Николая Сергеевича недовольства. Мне даже был предложен коньяк. Позже мы с ним сидели на веранде, пили и разговаривали о моих грандиозных планах. Максимка находился рядом, пока не задремал, прижавшись ко мне. Сложно описать чувства, которые испытываешь, глядя на спящего ребенка, доверчиво жмущегося к тебе, словно котенок, ища тепла и защиты… Неимоверно трудно понять как, имея живых родителей, я не смог найти с ними общий язык, построить доверительные отношения, а, казалось бы, с совершенно чужим для меня человеком мы нашли точки соприкосновения…
Хотел было аккуратно поднять сына и отнести в спальню, а он проснулся сам и попросил проводить его до комнаты. Зайдя внутрь, он оставил дверь открытой, и позвал меня:
