— Противоядие есть? — спросил Директор.
— Это зависит от того, к чему мы придем в результате переговоров, — сказал я.
— А ты не боишься, что я прикажу схватить тебя и твоих уродов-мутантов, и ты выложишь мне все в течение получаса? — прищурился Директор.
— Не очень, — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Во-первых, я не уверен, есть ли в твоих пушках снаряды. Во-вторых, ты не уверен, есть ли у тебя эти полчаса.
Директор думал недолго.
— Чего ты хочешь?
— Сохранения прежних договоренностей, — сказал я. — Но с некоторыми изменениями. Нам не нужен конвой, тем более что машин на ходу у Иона и вправду осталось немного. Ты даешь нам своего человека и пропускаешь БТР через заставу. Мы отъезжаем на безопасное расстояние — километра полтора, не больше, — и я передаю ему противоядие. Надеюсь, он хорошо бегает.
— Я сам поеду с вами, — быстро сказал Директор.
— Исключено, — покачал я головой. — Мне очень не нравится рожа твоего зама. Возможно, я и ошибаюсь, но человек с такими глазами запросто может выстрелить в начальника, одиноко бредущего по мосту. Тем более ты сам говорил, что есть железная инструкция отстреливать людей с измененной внешностью, идущих со стороны Москвы.
Директор посмотрел на стоящего рядом бледного зама, усмехнулся, потом вытащил из кобуры ТТ и выстрелил. Зам с простреленной головой упал на асфальт. Директор спрятал пистолет обратно.
— Ты лучше меня разбираешься в людях, Снайпер, — сказал он. — Я это понял еще тогда за столом. Что еще?
— В районе Речного вокзала есть территория, на которой невозможно кровопролитие.
— Я знаю, — кивнул Директор. — Там, где долго находится большое Поле Смерти, такое возможно. Земля становится отравленной и реагирует на кровь. Это знают все, даже кровожадные мутанты.
— Там мы сделаем рынок, — сказал я. — Уж не обессудь, Директор, но я тебе не доверяю. Раз или два в месяц от меня или прямо из Кремля туда будут приезжать люди и привозить с собой золото. Ты же привезешь товар, который мы закажем. В ближайшее время нам потребуется полсотни стальных стволов для крепостных пушек, стреляющих черным порохом. Калибр небольшой, миллиметров сто пятьдесят, длина ствола метра три.
— Кремль одолели нео? — хмыкнул Директор. — Полагаю, еще и картечь понадобится. Свинца мало, могу организовать стальную, из арматуры.
— Износ ствола повысится, — недовольно пробурчал я. — Ну ладно, делай из чего есть. Килограммов сто нальешь?
— Попробую, — кивнул Директор. — Что еще?
— Нужна сотня полутораручных мечей. Рукояти можете не делать, там сами разберутся. Только клинок с хвостовиком под сквозной монтаж, гарду самую простую и навинчивающееся навершие. И бронебойные наконечники для стрел. Немного, килограммов десять.
— Разбираешься, руконога только бронебойной и возьмешь, — хмыкнул Директор — и поморщился. Из трещинки на губе показалась капля крови. — За все я возьму пятьсот монет, таких же, как ты показывал. Через неделю заказ будет готов, и я готов встретиться там, где ты сказал. Ничего не имею против торговли на нейтральной территории, где пролитие крови чревато мгновенной смертью для убийцы.
— Триста, — отрезал я. — И то грабеж. С учетом исторической ценности монет, двести пятьдесят — красная цена.
— Четыреста, и не монетой меньше, — скучно сказал Директор.
И я понял — это его последнее слово. Причем не то чтобы я согласился с его последним словом — в других условиях я бы торговался насмерть. Но я всерьез опасался, что еще немного — и рядиться я буду с «куклой» осмов, за отсутствием хозяина-телепата тупо смотрящей на меня наполненными ядом глазами.
— Договорились, — сказал я. — Встречай моих людей через неделю. И похоже, что нам обоим пора. Кстати, с сыном ты уж мирись сам, он теперь в крепости маркитантов за главного.
— А твоя доля добычи? — прищурился Директор. — Ты ж собирался взять себе половину?
— Моя доля здесь, — кивнул я на БТР. — Доля тех, кто воевал вместе со мной, осталась в крепости. Также свою долю забрали те, кому я ее обещал.
— То есть осмы, — опять без вопросительных интонаций произнес Директор. — Я всегда подозревал, что они не так просты, как кажется, потому и старался избавиться от них при первой же возможности… Ладно, Снайпер, проезжайте.
И крикнул, обернувшись:
— Эй, Нед, иди-ка сюда.
Из бетонного укрепления выскочил знакомый стражник. Или, скорее, его оттуда вытолкнули.
— А ты уверен, что я его не пристрелю за то, что он меня сдал? — искренне удивился я.
— Уверен, — кивнул Директор. — Твоим друзьям нужно оружие, а друзья для тебя значат больше, чем личные моменты. А Нед будет бежать от тебя быстрее, чем любой другой мой стражник.
Я рассмеялся.
— Ты явно наговариваешь на себя, Директор, — сказал я. — В людях ты разбираешься нисколько не хуже меня…
…Ррау привстал со своего места и посмотрел поверх кучи ящиков, сложенных в десантном отсеке БТРа. Мне и вставать не надо было. Я и так знал, что Нед бежит по мосту так, что только пятки сверкают, судорожно прижимая к груди флягу с остатками противоядия.
— Все-таки удивляюсь я тебе, Снар, — сказал Ррау, садясь обратно на свое место. — Отпустить урода, который тебя сдал… Да еще отказаться от своей доли. Свои танки Директор легко починит на заводе, а в крепости маркитантов осталось намного больше того, что мы везем с собой.
— Директор знает о том, что Нед сдал меня после того, как я спас ему жизнь, — усмехнулся я. — Судя по тому, как он разобрался со своим замом, стражнику недолго осталось жить. Предателей никто не любит, ибо предавший однажды предаст и во второй раз. А насчет доли… Я думал о том, чтобы вернуться за ней, — и только что возле заставы передумал. Ион неплохой парень и помнит добро. Не думаю, что власть его испортит. И нам, и моим друзьям нужен такой союзник. Но при этом не надо пытаться взять у союзника больше, чем сможешь унести. Иначе недолго и надорваться.
— И то прравда, — рыкнул Грок. — О таком оружии, как у нас сейчас, я только легенды слышал. Ох и наворротим мы с ним! Не жалей о том, что не взял! Думай о том, что скорро возьмешь!
Ррау оскалился и согласно кивнул, а я в очередной раз удивился скрытым талантам нео. Грок из клана Арров — философ! Кто бы мог подумать? Вроде и в Поле Смерти не сидел, а на тебе… Хотя, если разобраться, то все мы за прошедшие сутки дважды прошли через поле смерти, обильно политое кровью наших друзей и врагов. И вряд ли кто-то лучше войны и смерти сможет научить философскому отношению к жизни. Так что у моих нео были отличные учителя для того, чтобы они в полной мере стали настоящими людьми. Конечно, не внешне, но внутри — на все сто процентов.
* * *
Когда ты в бронетранспортере и с пулеметом, жизнь автоматически становится намного проще. Тем более если ты не один и пулеметов много. В общем, ехали мы быстро и без особых проблем. Сунулась было к нам стая крысособак, но тут же тормознула и повернула назад. Даже стрелять не потребовалось. Умные твари. И оттого еще более опасные, когда ты один и без серьезного оружия.
