— Да легко, — соглашалась я, — хоть папки, хоть статуэтки!
Он лишь смеялся, но говорил, что не шутит, а я и рада была, что от меня не желают избавляться, так что была готова хоть коробки таскать, хоть мебель собирать.
На третий день я получила утром сообщение, что мужчина выехал из дома и совсем скоро прилетит к нам. Именно прилетит, чтобы быстрее оказаться рядом с нами. Вот тогда мы и развили бурную деятельность.
Как только бабушка Бориса узнала о приезде внука, мы моментально побежали в кухню готовить салаты, мариновать мясо, чистить картошку. Мальчишки бегали по дому с тряпками и пылесосом, драили полы в детской комнате и стирали вещи.
— Такого ажиотажа этот дом еще никогда не видел, даже когда я вас ждала, все было в разы скромнее, — смеялась бабашка Вера, сидя в плетеном кресле на веранде с чашкой чая в руках.
К обеду мы с ней так устали, что хватило сил лишь выбраться на улицу и усесться напротив калитки. Уж если Борис приедет, мы его сразу же увидим!
Солнышко здесь было ярким и очень теплым, а я впервые за долгое время смогла засучить рукава в присутствии другого человека, при этом не испытывала ни стыда, ни угрызения совести. Да, это была моя жизнь, пусть и недолгая, но все же…
Мне за нее стыдно, мне больно про нее вспоминать, но уже ничего нельзя изменить — увы… Бабушка Бориса спрятала улыбку за фарфором и подняла свою седую голову вверх, рассматривая голубое и чистое небо, которое терялось в кронах деревьев.
— Мне дочь звонила, — проговорила она, отставляя чашку в сторону и складывая руки на коленях.
Я даже рот открыла от неожиданности, ведь уже знала, что родная мать бросила своего сына, подавшись в лучшую, как она думала, жизнь. Но, на мой взгляд, Борису очень повезло с бабушкой и дедом, вот они действительно сделали из него человека, способного покорять вершины айсберга.
— И знаешь, что хотела? — я отрицательно покачала головой, — хотела через меня повлиять на своего старшего сына! Мол, если я попрошу за Елисея, ее второго сына, то Боря меня послушает и сделает все возможное, чтобы брат избежал ареста!
К концу этой речи бабушка даже своими небольшими кулачками стукнула по колеям, показывая все свое негодование, а я во все глаза смотрела на нее, не зная даже, что сказать.
— А вы? — все же выдавила из себя.
— Тебе подробно рассказать, куда я ее послала? — снисходительная улыбка и косой взгляд в мою сторону, а я расслабилась, даже плечи как-то вниз опустились.
— Нееет, — протянула, — боюсь, мои ушки такого не выдержат! — мы громко рассмеялись, а потом притихли, потому что послышался шум приближающейся машины.
— Неужели приехал? — удивилась бабушка Вера, — так быстро?
Я же поднялась на ноги и сделала нерешительный шаг вперед. За моей спиной поднялась старушка, а на крыльцо выскочили мальчишки с Митей. И вот калитка открылась, и я увидела бритого, довольного и счастливо улыбающегося Бориса, за его спиной стояла мама Миши и Матвея.
— Мама!
— Борис!
Мы с детьми наперегонки бросились вперед, и если сильные руки мужчины мгновенно подхватили меня и закружили над землей, то рядом раздалось счастливое рыдание Гали, которая прижимала к себе деток, целовала их носики и щеки.
— Мамочка! Милая, родная! — только и слышала, когда прижималась к Борису, терлась носом о его щеку и блаженно улыбалась.
— Как кошка, — усмехнулся он и легонько дунул в лицо, когда отстранилась.
— Уж какая есть, — широко улыбнулась, слезая с надежных и сильных рук.
Через минут десять мы уже сидели за широким столом, который успели накрыть все вместе. Дети не умолкали ни на минуту, рассказывая матери обо всех своих приключениях, а она только и делала, что обнимала их по очереди и целовала. Кстати, с Борей и Галей приехал еще и Глеб, который старался держаться рядом с женщиной и ее мальчишками.
— Роман, любовь и что-то еще, — тихонько прокомментировал эту картину Борис и со знанием дела кивнул головой.
Вот ведь, как бывает. Но, с другой стороны, а почему бы и нет? Такой сильной женщине нужен именно такой стойкий и выносливый мужчина!
Мы сидели за столом до самого вечера, Борис и Глеб рассказывали, во что успели ввязаться и как теперь из этого выпутываются. Дети же облепили охранника Мороза и чуть ли не в рот ему заглядывали, слушая рассказы. Мужчина даже в раж вошел, стал немного приукрашивать, руками что-то показать, а после с мальчишками на руках и с Галей ушел в детскую комнату.
— Завтра поговорите, — уговаривала по пути малышей женщина. — Дядя Глеб никуда не денется!
— Совсем никуда? — переспросил Миша, цепляясь за широкую шею мужчины.
— Совсем! — серьезно кивнул Глеб.
— Это хорошо, — зевая, пробормотал Матвей, — а то у нас в садике спортивные соревнования между группами, все будут с папами, а мы с дядей Глебом.
Даже я от этих слов вздрогнула, а вот что творилось с Галей — никто не знал. Она лишь чуть заметно стерла плечом слезы и быстро посеменила за мужчинами.
— Пошли, — потянул меня к выходу из дома Борис, — мне нужно тебе кое-что передать.
Я послушно поднялась вслед за мужчиной, который вышел во двор дома и вздохнул полной грудью.
— Присядь, — попросил он, — сейчас все принесу.
Через пару минут у меня на коленях лежала красная папка, которую я открыть очень боялась, потому что именно такие папки любил муж. Мои руки как-то мгновенно похолодели, но широкие ладони, которые легки на плечи — немного успокоили.
— Там нет ничего страшно, — пробормотал он, — только письмо я не вскрывал…
Осторожно открыла первую страницу и увидела главный документ, который я так долго ждала. Свидетельство о разводе. Слезы моментально полились по щекам, и сколько бы я их не вытирала, справиться с эмоциями было совершенно невозможно.
— С паспортом потом разберемся, — проговорил Борис, — смотри дальше.
А дальше я просто читала про доверенность на дом и квартиру, на многочисленные машины мужа и реально не знала, что с этим всем делать. Жить в них я ни за что не буду, никогда!
