— Странные они все здесь какие-то, — очень тихо проговорила Мирра, вкладывая меч в ножны и бросаясь догонять впереди идущих гостей.
Глава 9
Родовой замок Берлогов при академии Шагос. Семья Берризов
Алаида Берриз не отводила тревожного взгляда от площади. Рядом с ней стояла её давняя приятельница Валерия со своей юной дочерью Элейн. Женщины не могли вымолвить ни слова; никогда прежде в стенах Шагоса не наблюдалось такого вопиющего безобразия: прибывшие новобранцы на потеху зрителям устроили между собой потасовку и никак не унимались. Толпа ликовала и подначивала оборотней хорошенько проучить гостей, а преподаватели явно не справлялись с ситуацией.
— Знаешь, дорогая, я не в первый раз наблюдаю за отборочными соревнованиями, но такое вижу впервые, — в голосе Валерии слышалось неподдельное изумление.
— Да я сама такое вижу впервые, хотя живу в этом замке уже двадцать лет. — Алаида чуть сильнее перегнулась через массивные каменные перила. — О, Боги! На нашем Альрике верхом сидит голая девица.
Валерия нашла взглядом в этой куче-мале волка-альбиноса и привлекла к нему внимание дочери.
— Да уж, не завидую я этой девице. Если она всё же пройдёт отборочный тур, Альрик с неё десять шкур спустит. — Валерия посмотрела на Алаиду, истинную пару хозяина Берлога; ей почему-то казалось, что та уже давно живёт в этом замке. — Двадцать лет? Не может быть! Ты ничего не путаешь?
— Нет, не путаю. Моей дочери, первенцу, было всего два годика, когда судьба свела нас. — Алаида заулыбалась, вспоминая тот день. — Точнее, столкнула вместе на тесных улочках рынка. До сих пор помню его жуткий рёв: “Ты-ы-ы?!” Я тогда ему ответила: “Ага, я!” И со всех ног бросилась от него прочь. Мало ли, вдруг мне какой-то припадочный оборотень на дороге повстречался! Но не тут-то было! Догнал и больше не отпустил от себя.
Женщины засмеялись.
— Странно, я почему-то думала, что ты с Талэком уже целую вечность, — задумчиво проговорила Валерия, пытаясь вспомнить, когда они познакомились и начали так тесно общаться.
— Ну, допустим, целую вечность у меня навряд ли получится прожить, — Алаида горько вздохнула. — У ведьм не такая долгая жизнь, как у древних оборотней. Но я благодарна богам за каждый прожитый рядом с Талэком миг. Я безумно люблю его и готова признаться в этом всему белому свету.
— А по-другому никак не могло быть. Ты истинная пара альфы своего рода, а это что-то да значит в мире оборотней, — в голосе Валерии послышалась зависть: её брак был по расчёту, и никто — ни она, ни её муж — этого никогда не скрывал. — Каждая девушка мечтает найти того самого, единственного, который будет до конца дней своих носить на руках и говорить слова любви, но, увы, не всем так везёт. Поэтому среди оборотней испокон веков и заключались браки ради продолжения рода.
И такие союзы свершались гораздо чаще, чем по велению сердца: не каждому оборотню выпадало счастье встретить единственную — свою истинную пару. Кстати, первый брак Талэка был по расчёту, правда его первая жена умерла при родах, подарив своему мужу сына и наследника. Лишь через десять лет после её смерти Талэк повстречал свою истинную пару и привёл в дом, сделав полноправной хозяйкой замка Берлогов, который достался ему в наследство. Алаида сразу полюбила хмурого замкнутого мальчика, как если бы он был её родным, и никогда не делала различия между своей двухлетней дочерью и десятилетним сыном Берриза. А через восемь лет она подарила Талэку ещё одного сына. Брант сразу стал всеобщим любимцем не только для семьи, но и для всей челяди. Сейчас Орджине было двадцать два, Бергу — тридцать, а самому младшему — двенадцать.
В этот момент раздался оглушительный хлопок. Элейн испуганно вскрикнула, женщины в полном изумлении уставились на зелёный купол, который накрыл всех новобранцев разом; рядом с кромкой купола стоял верховный маг Бартобас.
— О, боги! — Валерия всплеснула руками. — Надеюсь, твоя Орджина сейчас не там. А то я помню, что она грозилась записаться на эти ускоренные курсы.
— И она записалась в этом году. — Алаида выглядела встревоженной: уж больно ей не нравилось решение дочери пройти испытания среди лучших из лучших. — Но Орджина сейчас не на площади, а с другими такими же желающими, как она, со своими однокурсниками — выпускниками прошлого года. Они на втором поле, где будут проходить отборочные испытания.
— Но зачем? — Валерия в страхе уставилась на подругу.
— Она сказала, что хочет испытать себя. — Алаида недовольно поджала губы. Нет, она, конечно, гордилась дочерью, но та в своём стремлении доказать всему миру, а самое главное, своему обожаемому отчиму, что она достойна быть его дочерью будучи обычным человеком, иногда перегибала палку. Вот только никакой обычной она не была, в ней до поры до времени дремала сила ведьмы.
Долгое время маленькая Орджина считала Талэка своим отцом, а Берга — родным братом и день за днём ожидала, когда она тоже превратится в красивого бурого медвежонка, как и они, чтобы вместе с ними отправиться на охоту. Но проходили месяцы, годы, а она всё не оборачивалась в зверя и со временем начала считать себя каким-то уродом. Орджина замкнулась в себе, перестала общаться с родными и безутешно рыдала по ночам в своей комнате. И тогда родители приняли решение рассказать ей о том, что она не родная дочь Талэка. Тот день стал самым страшным в жизни юной и горячей будущей ведьмочки. Орджина едва смогла пережить это потрясение. Но шло время и боль притупилась. Окружённая любовью и заботой приёмного отца и сводного брата, она понемногу оттаяла. И больше не считала себя ущербной.
“Ну и пусть! Пусть я человек и никогда не перекинусь в зверя, зато стану лучшей среди многих оборотней и людей! Во всём!” — сказала Орджина своим родителям, когда ей исполнилось пятнадцать лет.
И она стала лучшей выпускницей академии Шагоса.
— Я вижу твою дочь, — Валерия указала рукой в сторону второго поля. — Видно, услышали шум и бегут посмотреть, что творится на площади.
— Так и есть. — Алаида наблюдала за верховным магом, который только что настоятельно посоветовал преподавателям и старшекурсникам покинуть защитный купол.
— Кстати, Алаида, ты вчера говорила, что Берг изъявил желание понаблюдать за отборочными соревнованиями, — как бы между прочим поинтересовалась Валерия, делая вид, что тоже с интересом наблюдает за происходящим на площади. Вот уже год она лелеяла мечту: отдать свою юную дочь за Берга, который за свои тридцать лет так и не нашёл истинную пару, но и не женился для продолжения рода. — Элейн так восхищается им. Хорошо было бы, если бы наши дети подружились. — Легонько подтолкнула дочь в спину, чтобы она тоже приняла участие в этом разговоре, но та замерла как истукан, жутко покраснев с головы до ног и в ужасе тараща глаза на мать.
— Он обещал прийти, — спокойно проговорила Алаида, сочувственно наблюдая за смущённой девушкой.
Нет, она не осуждала свою подругу: Берг был завидным женихом для многих благородных родов, вот только сын не проявлял никакого интереса к таким вот знакомствам. Как он сам говорил: “Если сердце молчит, значит, моё время не пришло”. Наверняка у него кто-то был, но Алаида никогда не любопытничала и не лезла к нему со своими вопросами и советами.
