Берг едва сдержался, чтобы не вскрикнуть от радости, это ведь был самый первый прямой, открытый взгляд — глаза в глаза, такой желанный, такой пронзительный. Восторженная улыбка озарила его лицо.
Мимо прошествовала Альрик, он недовольно проворчал, что кому-то явно голову напекло и что-то ещё о богах, которые должны беречь от такого рода помешательств.
“Кого беречь? От чего беречь?” — Мирра проводила красноглазого преподавателя недоумевающим взглядом и пошла за ним следом.
Новобранцы со спокойной решимостью двигались за преподавателями и не произносили ни слова, но когда они свернули вправо и оказались напротив тёмного зева в подземное царство, напоминающего раскрытую пасть чудовища, все ошеломлённо застыли на месте и с сомнением начали переглядываться между собой.
— Словно домой вернулся, — произнёс Лодэт, радостно улыбаясь. — Чувствуешь? — спросил он, обращаясь к Громеру, тот довольно кивнул. — Пошли, что ли?
И гномы вошли первыми в пещеру, а глядя на них, потянулись и все остальные.
Мирра замешкалась у входа, с подозрением вглядываясь в темноту скального прохода.
— Смелее, — подбодрил её Берг.
Кифийка кивнула и зашагала вперёд.
— Все те, кто уже знает свой духовный тотем или имеют вторую сущность зверя, проходят вглубь пещеры и встречают новеньких. — Валенд говорил тихо, но его голос гулко отражался от стен. — Остальные все за мной.
Преподаватели и старейшины — маги, люди, оборотни, а также рыжая ведьмочка и её подруги — свернули направо в коридор, а новобранцы прошли прямо и оказались в подземной пещере.
— О, боги! — восхищённо прошептала Аурика, резко останавливаясь возле входа и в священном ужасе поднимая голову к потолку.
Кифийка врезалась в девушку и потрясённо застыла на месте.
Создавалось ощущение, что над их головами вовсе не земляной свод, а ночное небо с множеством ярких звёзд, которые вспыхивали и кружились по спирали. Мирра в полном изумлении перевела взгляд на озеро внизу, в котором, как в бескрайнем тёмном зеркале, отражался вращающийся “звёздный” поток.
— Магия, — прошептала Аурика.
— Своего рода, да, — подтвердил её слова Валенд. — Но только природного происхождения. — Поднял руку, указывая на потолок пещеры: — Перед вами самые обычные светящиеся насекомые, живущие на драгоценных камнях, которыми покрыт весь потолок. — Обвёл понимающим взглядом новобранцев, стоявших с открытыми ртами. — Так, давайте не будем здесь задерживаться. — Начал спускаться к озеру. — Я называю ваши имена, вы по одному заходите в воду и плывёте на ту сторону. Громер и Лодэт, подойдите вон к тем колоннам и выберите для себя плоты.
— Странно, я вижу водопад, но шума от него не слышу, — произнёс кто-то из толпы.
Мирра его тоже видела, но поначалу решила, что он неподвижен, пока не разглядела белые буруны на поверхности озера в том месте, где поток входил в водную гладь.
— Ничего более потрясающего я никогда в жизни не видела, — прошептала она, в немом восхищении разглядывая потолок.
— Все готовы? Тогда, пожалуй, начнём. — Валенд развернул свиток и торжественным голосом прочитал первое имя: — Гунар из рода Сорнера, войди в священные воды Шагоса и открой свой духовный тотем перед Оком.
Азарец подошёл к кромке тёмной воды, дотронулся до неё ногой, усмехнулся и смело нырнул с места рыбкой. Сначала ничего не происходило, но когда он доплыл до середины, вода под ним вдруг забурлила и засветилась. Все затаили дыхание, потому что каждый видел, что из глубины к нему поднимается что-то тёмное и большое. И вот на поверхности озера показался вовсе не азарец, а чёрный кабан. Зверь выбрался на берег, отряхнулся и тут же исчез с глаз, а следом за ним из воды показался Гунар — в своём привычном обличье. С той стороны озера, где собрались преподаватели и старшие курсанты, послышались ликующие крики.
За азарцем последовали другие; каждого зверя встречали с почестями, словно принимая в свою огромную семью.
Когда подошла очередь Мирры, она жутко волновалась и всё не решалась войти в тёмные воды.
— Нужно через это просто пройти, — прошептала она и, как азарец, нырнула в озеро с головой и сильными гребками поплыла к противоположному берегу.
Берг весь напрягся. Он стоял в первых рядах и не отводил взгляда от озера. Вода забурлила и засветилась под девушкой, но она уверенно продолжала двигаться вперёд. Мгновение — и перед зрителями предстала белая медведица. Зверь покружил вокруг кифийки и рванул вперёд. Воительница засмеялась и бросилась догонять свой духовный тотем.
— Мать моя волчица! — прошептал Торольв, обнимая ошарашенного Берга. — Она ведь, как и ты, — мишка. Только белая, навроде Альрика.
— Это многое объясняет, — тихо проговорил Талэк, улыбаясь сыну, который не шевелился и, похоже, даже не дышал.
Мирра выходила на берег медленной поступью. Нет, она, как и прежде, оставалась человеком, но находилась внутри эфемерного тела своего духовного тотема. В отличие от всех предыдущих, её тотем не спешил исчезать. Белая медведица вдруг пружинисто поднялась на задние лапы и открыла пасть в немом рыке, затем резко опустилась на все четыре лапы… и тут же осыпалась искрящимися каплями под ноги смеющейся воительницы.
— Друзья мои, — с восхищенным придыханием прошептал Берг. — Я, кажется, только что влюбился.
Глава 18
Посвящение проходило на удивление быстро: как только очередной новобранец выбирался на противоположный берег, тут же в тёмные воды заходил другой. Все хотели как можно скорее увидеть своё священное животное. Лодэт — рыжий гном с шикарной бородой — обзавёлся духовным тотемом в виде чёрно-бурой лисицы, а косматый Громер, как ни странно, заполучил себе рыжего хорька. Аурика из горной страны Азарии вышла на противоположный берег в виде трепетной лани, что несказанно удивило всех присутствующих и до ужаса насмешило Гунара, правда его смех никто больше не поддержал. Девушка смущённо отошла в сторону и старалась ни на кого не смотреть. А вот странный юноша в сером балахоне по имени Ньяр Милрод взмыл под купол пещеры в виде огромного чёрного ворона и, широко раскинув крылья, завис над озером тёмной тенью.
— Почему-то я не удивлён, — в голосе Бартобаса отчётливо послышалось раздражение. — Не люблю я этих птичек.
Мирра покосилась на верховного мага: седовласый мужчина тихо переговаривался со своим помощником. Валенд уже давно присоединился к преподавателям, перейдя озеро по деревянным мосткам, и называл имена новобранцев, получивших тотем.
— Этим людям хорошо и комфортно в одиночестве, они им совершенно не тяготятся, — продолжал вещать Бартобас, наблюдая за озером. — Им не нужны показная дружба и фальшивые чувства. Они самодостаточны и обо всем имеют собственное суждение. Ворон как тотем — это человек, которому не страшна темнота. Он всегда найдет дорогу к свету, если, конечно, таковой ему потребуется, — скривил губы в подобии улыбки. — Меня мучает вопрос: зачем этот юноша пришёл к нам?
