— Я тут буду, — Гена кивнул и сгрузил вещи на пол в комнате.
— Хорошо, — улыбнулся он, — тогда закажу еды и сам немного отдохну.
— Я приготовлю! — спохватилась, да только водитель растеряно потер лысый затылок и сказал:
— А в квартире еды нет, наверное…
Мы прошли в кухню и вместе заглянули в девственно чистый холодильник и точно такие же полки. Имелась только посуда, но не более того.
— Значит, пойдем в магазин, — пожала плечами, — даже утром нечем будет перекусить, не говорю уже о том, что нет ни единого чайного пакетика.
— Точно, — виновато пробормотал мужчина, — извини, мы как-то не подумали. Чур, покупаю я!
Лишь закатила глаза, но спорить не стала. Если хочется, то водитель вместе с Дамиром Игнатовичем могут, хоть каждый день в магазин ходить, я буду только готовить, мне не сложно. Но, насколько поняла, в этой квартире я только живу и отдыхаю после смены, потому что папа Миланы снимал ее для себя, а массажистка и сиделка шла в комплекте. Эх, я, конечно, прониклась тем, что мужчина просил ему помочь в воспитании дочери, но и сама, если честно, ничего в этом не мыслила. Все мои порывы шли изнутри, я делала так, как хотела бы сделать своему ребенку, покупала то, что могло понравиться девочке, да и мне. Одним словом, опыта в общении с детьми никакого не было, но, если Миланочка ко мне тянулась, готова была перелопатить всю педагогическую литературу, лишь бы помочь этому замечательному ребенку.
Перед тем, как пойти в магазин, прошлась по квартире и села писать список нужных вещей. Одними продуктами не обошлось, необходимо было купить и средство для мытья посуды, и тряпки, даже порошок и кондиционер для белья.
— Ничего себе, — присвистнул Гена, заглядывая в листок, — а ты настоящая хозяйка!
Даже большой палец показал, поднимая итак хорошее настроение еще на одну отметку вверх. Вообще, с этим незнакомым человеком даже находиться было приятно, от него не веяло агрессией, он не пытался просканировать меня своим взглядом, хотя делал это с пространством вокруг нас, когда выходили из дома.
Я так и не поняла, чего он опасался, что высматривал и вынюхивал, как ищейка, но тихонько всю дорогу до магазина молчала. Просто есть вещи, куда совать свой нос не следует.
Глава 11
Альбина
Груженые с ног до головы, мы с Геной пытались затолкать часть продуктов в тележку, которая уже итак была забита под завязку.
— Я сейчас другую привезу, — посмеиваясь, произнес мужчина и широким шагом направился в сторону кассы.
Переступая с ноги на ногу, я пыталась удобнее перехватить постоянно выскальзывающую из рук бутылочку питьевого йогурта. Но каждый раз она норовила сорваться вниз и если не разбиться, то откатиться куда-нибудь в самый дальний угол.
Мы с Геннадием не стали идти в большой супермаркет, который находился не так далеко от дома, но выбрали тот магазин, что располагался ближе к жилому комплексу, да и явно пользовался популярностью из-за свежей выпечки, что готовили прямо здесь. Собственно, не удержавшись, взяли два вида хлеба и половину рыбного пирога, так сказать, попробовать.
— Все, — оповестил о своем приходе мужчина и ловко подхватил падающий йогурт.
— Все-таки сбежал, — произнесла с сожалением, радуясь тому, что Гена успел как-никак вовремя.
— Но был пойман на месте преступления, — рассмеялся он, а вот крутящийся рядом молодой человек, что искоса смотрел на наши хаотичные передвижения по магазину, дернулся и напрягся, посмотрел так, словно был пойман с поличным. Или опять мне мерещится непонятно что? Да, скорее всего. За эти годы я постоянно за всеми наблюдаю, ищу среди прохожих тех, кто может причинить мне вред, кто может неожиданно напасть. Да, это паранойя, но что поделаешь? Ничего…
Гена уже давно погрузил все продукты и прочие мелочи во вторую тележку и вручил мне в руки ту, что была значительно легче. Так мы неспешно встали в конце кассы и говорим ни о чем. Мужчина спрашивает о меню и о том, нужна ли помощь, я охотно делюсь, но от помощи отказываюсь. Мне необходимо побыть одной. Возможно, даже включу телевизор в кухне, найду музыкальный канал и отвернусь от плазмы. Мне главное слышать звуки, которые бы разгрузили больную голову. А утром сделаю завтрак и отнесу его Дамиру Игнатовичу, ведь потом папе Миланы нужно на работу.
Собственно, по такому простому сценарию и прошел мой вечер. Первым же делом, как мы с Геной составили пакеты у входа, подхватила те, что не имеют никакого отношения к кухне, и быстро расставила вещи по местам. Убрала порошок, мыльные принадлежности в ванную, чистящие средства и те, которыми можно мыть посуду, зажала под мышкой и поспешила на шум, который раздался из столовой. Геннадий вовсю мыл фрукты, складывая их в найденную тарелку.
— И пусть стоят на столе, — довольный собой, проговорил мужчина, схватил самое большое яблоко и быстро исчез в коридоре, не мешая мне.
Как и планировала, включила телевизор, нашла нужный канал и, полностью отключившись от мира, приступила к тому, что доставляло мне удовольствие и приносило покой. Я готовила. Неспешно передвигалась по кухне, особо не думая о том, что трачу много времени на долгое разделывание мяса, на чистку картошки. Я просто механически работала ножом, стараясь не думать ни о чем на свете.
Через час в дверном проеме показал свой любопытный нос Гена. Покосился на сковороды и кастрюли, но не успел и слова сказать, как его живот заурчал.
Ох, я рассмеялась в голос, ведь никогда не думала, что такие огромные дяди умеют краснеть, причем от кончиков ушей, до шеи. Гена смутился и не знал, куда себя деть. Как маленький ребенок, честное слово!
— Садись, уже можно! — добродушно показала рукой на стул и проследила за тем, как мужчина усаживается в дальний угол, как не помещается там, но не претендует на другой стул, который явно нарушит пределы моего личного пространства, если внушительная фигура парня уместиться на нем.
Неспешно налила в самую большую тарелку борща и успела поставить ее на стол, как в дверь постучали. Отскочив от стола, сильно ударилась ногой о стул и зашипела от боли. Я не знаю почему, но в памяти вспыхнули воспоминания, которые как лавиной накрыли меня с головой.
Тот же стук, который не прекращался до тех пор, пока мама не открыла дверь. А ведь сама тогда только пришла со смены, уставшая, простуженная, она была бледной и замученной. Отчима, как и всегда дома не оказалось, поэтому мне пришлось помочь ей избавиться от верхней одежды и сапог, которые промокли из-за слякоти под ногами.
— Я так больше не могу, — прошептала мама, усаживаясь прямо на пол и откидывая голову назад к стене. — Видит бог, я терпела долго, тянула эту лямку как могла. Но с меня хватит.
Я помню, как она тяжело поднялась на ноги, как улыбнулась мне, пряча горечь, и произнесла.
— Квартиру придется разменять, но мы с тобой и в маленькой комнатушке уместимся, — и открыла замок.
