Виктор вытащил телефон, набрал номер. Дзюба уверен был, что молодой лейтенантик начнет мяться и жалобно блеять либо, наоборот, дерзить и грубить, демонстрируя власть, и немало подивился, когда услышал ровный, даже, пожалуй, равнодушный, какой-то механический голос напарника, без малейших эмоций талдычивший одно и то же. «Не сработает», – уныло подумал капитан. Но, как ни странно, сработало. И даже быстрее, чем Роман ожидал.
– Ну ты мастер! – Он одобрительно хлопнул Виктора по плечу. – Я ж слышал, сколько негатива они на тебя вылили в первый момент, динамики в телефонах теперь сам знаешь какие, а тебе хоть бы хны, знай свое гнешь.
– Меня всю жизнь ругали и обзывали, – спокойно откликнулся Вишняков. – Натренировался не реагировать, привык.
– Тогда пошли. Будем надеяться, что через десять минут они нас не выпрут. К тебе просьба: посматривай за мной, я взрывной, могу завестись не по-детски, а тебя ничем не прошибешь, так ты уж меня в бок ткни, если почуешь неладное. Договорились?
– Как скажешь, – пожал плечами Вишняков.
Роман лукавил, конечно. Он действительно был темпераментным, но владел собой хорошо, научился за годы службы. Однако чутье подсказывало ему, что оперативника из Восточного округа нужно как-то поддержать, придать ему уверенности и ощущения собственной значимости. Что-то такое было в этом пареньке, что-то неуловимое, чему Ромка не смог бы дать определения, но это «что-то» вызывало уважение. Не зря же Тоха Сташис глаз на него положил.
Второй разговор с супругами Масленковыми оказался более плодотворным. От упоминания фамилии Екатерины Гурновой, которую сбил Леонид Чекчурин, Олегу Васильевичу отвертеться не удалось, и пришлось все рассказать.
Почти три года назад к Масленковым обратились двое очень приятных молодых людей, Борис и Илья, один из них был, кажется, аспирантом, другой – каким-то научным сотрудником. Они сказали, что под руководством ученого-криминолога Светланы Валентиновны Стекловой собирают материал для исследования, чтобы провести оценку морального и экономического ущерба от преступлений. Частью такого исследования должно стать монографическое описание конкретных случаев, изучение того, как сложились в дальнейшем жизни близких как потерпевших, так и преступников. У молодых ученых был очень толковый опросник, в соответствии с которым они и собирали информацию. Встречались несколько раз, потому что вопросов изначально было довольно много, а в ходе разговора все время появлялись новые. Борис и Илья объяснили, что исследование только-только начинается и пул вопросов пока еще далек от совершенства. Олег Васильевич в методологии научных исследований был отнюдь не новичком, поэтому подход к сбору данных оценил по достоинству, да и цель работы вызвала у него понимание и одобрение. Спустя какое-то время Илья даже принес Масленковым сборник научных трудов со статьей, где была описана их история, а также история девушки по имени Екатерина Г. и ее семьи. Статья Олегу Васильевичу понравилась, она была толковой и аргументированной. Про Екатерину Г. он тоже порасспрашивал, его интересовали не вошедшие в статью подробности, вот тогда Илья и назвал ее фамилию полностью – Гурнова. В подобных публикациях считается неэтичным называть настоящие имена, пользуются либо псевдонимами, либо одной только первой буквой фамилии. Масленковы фигурировали в тексте как «М-в» и «М-ва», их погибший сын именовался «потерпевший М.» или «Александр М.».
– Да, конечно, экземпляр сборника нам подарили, – сказал Масленков-старший, – но я вам его не отдам, это же память о нашем сыне.
– А вы отберете и больше не вернете, – сердито добавила его супруга. – Знаем мы, как у вас там дела делаются: или теряете, или присваиваете.
– Мы не будем ничего изымать, – успокоил их Дзюба, – мы только на телефон перефотографируем обложку, выходные данные и текст статьи.
– Тогда ладно, – смилостивилась Галина Сергеевна.
Совсем недавно, буквально недели полторы назад, Илья снова пришел к ним, на этот раз не с Борисом, а с юношей по имени Матвей, и сказал, что исследование продолжается, несмотря на то что главный идеолог и вдохновитель, профессор Стеклова, скончалась. Но ее ученики дело не бросают, Борис уже представил диссертацию в ученый совет и активно готовится к защите, и Илье теперь будет помогать этот самый Матвей, которому предстоит собрать данные о том, как супруги Масленковы прожили три последних года, а заодно и уточнить кое-что из более отдаленного прошлого, поскольку опросник в ходе работы существенно модифицировали и усовершенствовали и появились новые вопросы, которые ранее не задавались. В первый раз Матвей беседовал с Олегом Васильевичем и Галиной Сергеевной под надзором Ильи, но во второй раз пришел уже один и вполне справился. А третий его визит закончился столкновением с лейтенантом Вишняковым.
На вопрос, почему же Галина Сергеевна так старалась уберечь Очеретина от встречи с оперативником и уговаривала его уйти поскорее «для его же блага», вразумительного ответа получено не было. Впрочем, нет. Ответ, конечно же, был. Только Дзюбу он не устроил.
– Я знаю, как у вас там работают, – презрительно скривилась Галина Сергеевна. – Вам лишь бы схватить и посадить, чтобы галочку в отчетность поставить, а тюрьмы невинными людьми забиты под завязку, и ни в каком суде потом правды не найдешь. Рука руку моет. Матвей ни в чем не виноват, но вам же не докажешь.
Может, она и в самом деле так думала. Но, возможно, это было лишь отговоркой. Итак, Матвей Очеретин, Борис и Илья (оба пока без фамилий), а также некая профессор Стеклова. Ученики и их Учитель?
Покинув квартиру Масленковых, Роман позвонил Антону Сташису.
– Может, мне приехать? – предложил Дзюба. – Посидим, обсудим, план на завтра составим.
– Не надо, поезжай домой, тебя Дуняша ждет. Заявку на телефон Очеретина я сегодня отдал, утром все получим, найдем этих Илью и Бориса. А может, Очеретин за ночь сам одумается и все расскажет.
– К следаку кто поедет? – спросил Роман. – Он же велел завтра утром доложиться по наркотикам.
– Вот ты и поедешь, а я задержанным займусь. Вишнякову передай, что он молодец.
Капитан сунул телефон в карман и повернулся к Виктору, который переминался с ноги на ногу возле своей машины, ожидая указаний.
– На сегодня закончили, по домам, – скомандовал Дзюба. – Подполковник Сташис велел сказать, что ты молодец.
– Значит, Очеретин… Я его правильно задержал? – обрадовался лейтенант.
– Правильно или нет – не знаю, это мы только завтра начнем выяснять, а молодец ты потому, что упоминание о Гурновой выцепил.
– Так я же не сразу, – закручинился Виктор. – Если б я сразу сообразил…
Роман рассмеялся:
– Вить, если бы мы все сразу соображали, то на планете уже ни одного злодея не осталось бы. А вот такого упорства и настойчивости, как у тебя, наищешься. Так что ты и в самом деле молодец. Честно. Завтра прямо с утречка Сташис получит биллинг телефона Очеретина, твоя задача – найти Бориса и Илью. Короче, назначаешься старшим по чугунным изделиям.
