Судья положила на стол папку, уселась. Она уже не выглядела веселой. Она выполняла рутинную работу, ей было откровенно скучно. Проверили явку участников.
– Судебное следствие объявляю открытым. Представитель Следственного комитета, слушаю ходатайство.
Грузный Николай Остапович нацепил очки и вперился глазами в бумаги, которые держал в руках. Из всего сказанного Матвей уловил только одно: следствие просит продлить срок задержания. Представитель прокуратуры ходатайство поддержал.
– Представитель защиты, слушаю вас.
– Ваша честь, подзащитный страдает тяжелым хроническим заболеванием, но из-за задержания не смог вовремя представить медицинские документы. Защита ходатайствует об освобождении Очеретина, ранее он не привлекался к уголовной ответственности, имеет место жительства в Москве и постоянное место работы, скрываться от следствия и суда намерения не имеет, – протараторила злая гончая.
– У сторон есть ходатайства? – задала следующий вопрос судья. – Представитель следствия?
– Нет, Ваша честь.
– Прокуратура?
– Нет.
– Защита?
– Ходатайств не имею.
– Переходим к прениям сторон.
Дальше все было быстро и как в тумане, Матвей даже не успел ничего понять. Что-то пробубнил следователь, две фразы бросил прокурор, несколько слов вякнула похожая на гончую адвокат. Матвей подумал, что сейчас уже и конец, но судья сказала:
– Дополнения к судебному следствию имеются?
Еще и дополнения какие-то… Нет, не так, совсем не так представлял себе процедуру Матвей Очеретин.
Дополнений ни у кого не оказалось, и судья объявила, что удаляется в совещательную комнату. Матвей уверен был, что там, в этой совещательной комнате, судья пробудет минут десять, делая вид, что тщательно обдумывает все, что ей сказали следователь, прокурор и адвокат, однако дверь снова распахнулась меньше чем через минуту, и вот уже судья скороговоркой зачитывает: «… Рассмотрев ходатайство старшего следователя Следственного комитета по городу Москве об избрании меры пресечения задержанному Очеретину… суд в соответствии с пунктом три части седьмой статьи сто восьмой УПК РФ постановляет: признать задержание законным и обоснованным… и продлить срок задержания Очеретина Матвея Владленовича на срок до семидесяти двух часов с момента вынесения данного решения для предоставления дополнительных доказательств обоснованности избрания меры пресечения в виде заключения под стражу…»
Все это звучало для него беспорядочным нагромождением слов. Матвей отчетливо понял только одно: его не выпускают.
– Задержанный, вам понятно решение суда? – спросила судья, не глядя на него.
– Да, гражданин судья.
– Нужно говорить «Ваша честь», – злобно прошипела гончая-адвокат. – И встать, когда разговариваешь с судом.
Матвей послушно встал.
– Извините. Да, Ваша честь, – громко проговорил он.
На этом все и закончилось. И снова конвойная лестница и тесный «стакан». Матвей был седьмым по счету, после него оставалось еще два человека. Он получил свою порцию кипятка, выпил маленькими глоточками, надеясь обмануть мозг и заставить его думать, что в организм поступает бульон. Куриный, с вермишелью, как мама делает.
Теперь можно и в туалет попроситься.
– Два человека – это же недолго? – спросил он у того же доброжелательного паренька, с которым разговаривал прежде.
Тот неопределенно покачал головой.
– Как пойдет, не угадаешь.
– И потом сразу домой? – Матвей понял, что сморозил глупость, и смешался. – В смысле, назад, в ИВС?
– Разбежался. Будем транспорт ждать. С утра развезли – потом всех собрать нужно.
– Значит, долго?
– Может, и долго. Как пойдет.
– И кормить не будут?
– Не положено.
– А еще водички?
– Ты свою уже выпил.
– А в туалет? Почему только один раз? Это же зверство какое-то!
– Не я правила придумывал. В принципе, могут и второй раз вывести.
– А в третий?
– Попробуй – узнаешь, – недобро усмехнулся паренек-конвойный, уже утративший всю свою доброжелательность.
Матвей помнил о предупреждении сокамерника насчет маломощных электрошокеров, которыми угощают тех, кто попытается злоупотребить правом на отправление нормальных физиологических потребностей. Пробовать почему-то не хотелось.
Он терпеливо мучился в тесном «стакане», думая о том, как меняется восприятие времени. Несколько часов, да что часов – сутки сидишь за компьютером и не замечаешь. А здесь каждая минута кажется годом.
Вот уже и девятый вернулся из зала суда. Последний. Но больше ничего не происходило.
Наконец раздался звонок телефона. Заклацали замки, людей начали выводить. Матвея вместе с другими подсудимыми посадили в автозак и вернули в ИВС.
Каменская
В этих местах Настя Каменская не бывала с тех пор, как завершила свою эпопею с написанием и защитой кандидатской диссертации. Как-то не пришлось ни по прежней службе, ни по новой работе, ни по личным надобностям. За полтора десятка лет все настолько изменилось, что она с трудом узнала даже сам комплекс университетских зданий, оставшийся нетронутым. На месте старых обветшавших трехэтажных домиков, построенных еще в позапрошлом веке, возник громадный офисный центр, а все прилегающие улицы пестрели вывесками и витринами дорогих магазинов и всевозможных заведений быстрого питания. Правда, нашлась и парочка довольно приятных на вид кафешек с вайфаем, где через большие оконные стекла виднелись немногочисленные посетители, сидящие за столиками с напитками и открытыми ноутбуками.
Встреча назначена на два часа. В две минуты третьего у Насти зазвонил телефон.
– Анастасия Павловна? Это Вишняков. Я подъехал. Где мне вас искать?
Настя опустила автомобильное стекло, высунула руку.
– Я вам машу. Видите меня?
– Да, вижу. Сейчас подойду.
Она подняла стекло, вышла из машины и стала рассматривать приближающегося молодого человека. Средний рост, среднее телосложение, волосы русые, походка легкая, шаг упругий, осанка безупречная. Хорошая спортивная подготовка? Среди нынешней молодежи это, слава богу, не редкость, теперь они предпочитают спорт и адреналин, а не пиво и сигареты. Темно-синяя куртка от известной фирмы спортивной одежды, достаточно дорогая, всесезонная, непромокаемая, легкая, неброская, очень удобная и практически не изнашиваемая, в такую имеет смысл один раз вложить крупную сумму и на ближайшие лет десять забыть о проблеме. Вишняков Виктор Игоревич. Племянник Витя.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался «племянник Витя», подойдя к ней.
