– Присмотрите за детьми, пожалуйста. Я сейчас.
Иду в ванную, умываюсь несколько раз. Пытаюсь прийти в себя. Провожу по подбородку рукой. Щетина отросла. А у Юли такая нежная кожа.
Открываю шкаф, беру станок и крем для бритья. На пол падает белый градусник. Поднимаю.
Беременна. Семь – десять дней. Гласит надпись на приборе.
Неужели получилось? Я скоро стану папой?
Выхожу из ванной, забыв о том, что хотел побриться. О всем забыл. Набираю номер Юли. Абонент не доступен. Тревога набирает обороты.
– Она просто отключила, потому что на приеме. – успокаиваю себя.
Я быстро переодеваюсь, собираюсь ехать следом за ней. Уверен, она сейчас у гинеколога. Отругаю её, что не рассказала мне, а потом…
– Нина я за Юлей. Присмотрите за детьми?
– Папа! – сначала кричит Джулия и обнимает меня за ногу.
– Мой папа! – кричит Руслан, бросает ложку на пол и тянет руки. Я не знаю, уходить, или нет.
– Идите, – машет Нина. – Сейчас я их отвлеку.
– Русланчик давай мой хороший. Поедим, – достает чистую ложку.
– И поиграем в ладушки. – сын скачет в своем стульчике и хлопает в ладоши. Слышу мелодию и не глядя на экран отвечаю, уверен, что это перезванивает жена, увидев пропущенный вызов.
– Незабудка моя, – произношу нежно. Хочу поддержать ее, чтобы она знала, как ее люблю. – Что ж ты не сказала о ребенке? Это правда? Ты беременна?
– Здравствуйте. Кем вы приходитесь Юлии Дадаевой? – слышу сухой мужской голос и смотрю на экран. Номер неизвестен. – Мы нашли сумку вашей жены и номер в записной книжке. – липкий пот скатывается по позвоночнику, а в горле встает ком. Мне не нравится официальный тон собеседника. Таким сообщают только плохие новости.
Тысячи предположений проносятся в голове. Ей стало плохо в больнице, она попала в аварию… Прокашлялся.
– Я муж Юли. А чо случилось? Она… жива?
– Пока мы не можем сказать со стопроцентной уверенностью. Сотрудниками ДПС была обнаружена сгоревшая машина. Номер зарегистрирован на Дадаеву Юлию. В салоне обнаружен труп женщины. – Тело… – сердце остановилось от этого слова. – невозможно опознать.
– Но как это случилось? Я лично покупал машину Юле. Специально выбирал самый безопасный автомобиль. Её машину только вчера проверяли на СТО. Она новая и в идеальном состоянии. Возможно тут ошибка. И это не ее машина.
– Нет ошибки нет. Номера принадлежат ей.
– Как это случилось?
– Она была подорвана из гранатомета, – перед глазами все плывет. Я едва стою на ногах.
– Где? – он говорит адрес. Это почти рядом с нашим домом.
– Я приеду.
– Мама! Мама! – радостно кричат дети. Мне переворачивают всю душу.
Нет, это не она. Не может быть! Тут ошибка! У нас же дети. И я. Как я без нее?
Эта мысль буравит мозг, превращает тело в вату. Через несколько минут я на месте. Тут журналисты, скорая помощь и машина полиции.
Черный обуглившиеся автомобиль только закончили вскрывать и из него вытаскивают черный, как уголь труп. Сердце обливаются кровью, но я заставляю себя подойти. Мне преграждают дорогу сотрудники полиции.
– Пустите! Возможно… это моя жена.
– Не стоит вам на это смотреть, – смотрю, как один лейтенант отходит в сторону и его тошнит.
– Я хочу посмотреть.
Подхожу к каталке, тело уже упаковали в черный пакет.
– Расстегните, – требую, прикрывая рот. Меня начинает мутить от запаха жженого мяса. Полицейский кивает. Я провожу по шее. Кусок сажи отваливается и я вижу приросший серебряный крестик. Юлин крестик. Я его узнаю из тысячи. Один край крестика был поврежден, но она не хотела его менять, говорила что это память о родителях.
Отхожу за машину и меня начинает выворачивать. А мозг разрывает мысль. Это она.
* * *
– Вы Джанну проверили? – почти кричу в трубку. Она угрожала, что сотрёт мою фирму, а когда не получилось, что-то сделала с Юлей. Я практически уверен в этом. Больше такое провернуть никто не может. Кто был против моей жены? Мама и Джанна. Больше некому. У мамы бы не хватило денег, связей, чтобы это сделать.
Молю, чтобы только она была жива. А иначе и мне не жить без нее.
– Проверяем, – отвечают мне на том конце провода. – Но пока ничего.
– Адлан, – в кабинет заходит Эмин. – Там привезли... – он запинается. – гроб с телом Юли. Нужно попрощаться.
– Я не собираюсь с ней прощаться. И это не она!
– Ты тешишь себя пустой надеждой. Юля мертва. Нужно проводить ее в последний путь достойно, соответственно их религии, – я подлетаю к брату и хватаю его за грудки.
– Ложь! Она жива! Я знаю! Чувствую! – я готов убить единственного брата, за то что он пытается убедить меня поверить в эту ересь. – Это просто разыгранный кем-то спектакль. Гениальная постановка. Они хотят, чтобы я так думал. – Ты мой брат, ты должен помогать мне. А ты!
– Что я? Ты с ума сходишь! А я должен тебе помогать в этом? Была бы хоть какая-то зацепка, что она жива, я бы первый носом землю рыл! Но факты вещь упрямая. Машина её, экспертиза показала, что это она. Зубы, анализ ДНК. Ты сам переделывал экспертизу. Это Юля.
Брат, – мягче начал Эмин. – Ты не о том сейчас думаешь. Вспомни, что у тебя двое детей и они также переживают. Им нужна твоя поддержка. Они сейчас в шоке, ничего не понимают. Они потеряли мать и отца целыми днями не видят. – Он тысячу раз прав, но я знаю, что нужен Юле больше, что счёт идёт на минуты.
Мне каждую ночь сняться сны, что она ждет меня, просит помочь, а я не знаю за что ухватиться. Где найти зацепку, чтобы привела меня к ней.
– Хорошо. Не веришь, что она жива. Ладно. Помоги мне найти того, кто подорвал машину.
– Конечно. Но сейчас. Сходи, простись с ней, – посмотрел на него, как безумный.
– Сделай хотя бы вид. – я кивнул. Я могу им подыграть.
Захожу в комнату и ноги становятся ватными. Посреди комнаты, обставленной венками, стоит закрытый гроб. Я шарахаюсь. Эмин кладет руку мне на плечо в знак поддержки. Я подхожу.
