– Ты же помнишь, как нам было хорошо? Я хочу все вернуть, – Адлан поднимает голову и смотрит на меня. Касается щеки рукой и я вздрагиваю. – Я хочу, чтобы ты смотрела на меня, как раньше, словно я твой Бог.
– Вот и ответ. Ты не меня любишь. Ты хочешь, рабыню. Не хочешь видеть во мне человека. То время прошло. Ты выбрал сомнительную славу, деньги. Ты хочешь быть первым во всем. И выкрал ты меня, потому что считаешь своей игрушкой. Не захотел отдавать брату. Но я не вещь! Я. Тебя. Больше. Не люблю! Пойми ты наконец! Повзрослей, Султан. Мир не может крутиться вокруг тебя. Ты должен считаться с чужим мнением, желанием. Пусть оно противоположно твоей хотелке. – он резко выпрямился.
– Ты меня утомила. Сейчас придут люди и помогут тебе собраться, – он подходит к шкафу и достает странную тряпочку. – На этом вечере, ты будешь в этом! – швыряет в меня дорогой полупрозрачной тряпкой. – Без белья! И только посмей надеть хотя бы трусы. Ты обещала быть послушной, – сглатываю слюну и смотрю на позолоченное платье на тонких бретельках. Надеть такое я и в Европе побоялась бы, а тут носить это непотребство среди мусульман, где голые руки считаются признаком доступной женщины.
– Я не могу.
– Значит я полечу один.
Я должна. Может об этом меня предупреждало шестое чувство? Если не полечу, упущу свой шанс на спасение. Пора посмотреть правде в глаза. Адлан при всем желание не сможет меня найти. Он даже не подозревает, кто меня украл. Для него, возможно, мы оба мертвы. Пора действовать самой. Быть сильной. Вернуться к детям.
Через полчаса приходят люди, расчесывают, ярко красят меня. Чудовищным персиковым блеском губы и золотистыми тенями веки. Теперь платье.
Верчусь перед зеркалом, краснея, как помидор. Платье более откровенное, чем я думала. Косой разрез на нем, доходит до поры. Я даже вижу ягодицу. Вырез декольте такой пошлый, из него виднеются мои полушария. Я в таком могла бы появится только перед Адланом.
Представляю, как его глаза наполнились бы безумным обжигающим желанием и что бы было после этого. Глотаю вязкую слюну.
Так на меня будут смотреть все. Султан представит меня ни как жену, а как шлюху. Поправляю французскую косу, заплетенную на бок, пытаясь хоть что-то прикрыть. Если меня сегодня никто не изнасилует, это будет чудо.
– Юля, – раздается голос Султана.
– Я не пойду! – девушка, которая помогала мне с примеркой в страхе выпучивает глаза и машет на меня, лепечет что-то на своем языке.
– Какого... – дверь настежь распахивается, Султан замирает в проеме, его взгляд собственнически скользит по голой ноге, виднеющийся в разрезе, задерживается на груди, он сжимает ручку двери до белых костяшек. Наконец мы встречаемся взглядом. Мне становиться страшно, он похож на хищника за секунду до того, как бросится на жертву.
Обнимаю себя руками, пытаясь прикрыть грудь. Он в обычной то одежде чуть меня не изнасиловал, а тут и снимать особо нечего. А он ещё не видел разрез сзади и мою то и дело мелькающую пятую точку.
– Я мать двоих детей, жена. Я не хочу появляться в таком виде перед толпой мужиков.
– Они обзавидуются, – довольно улыбается Султан. – Впрочем, мы могли бы остаться, – преодолевает расстояние между нами и сжимает талию. – Я так хочу сорвать твое платье, отыметь тебя. Везде, – проникновенным шепотом говорит он. И рявкает на прислугу. – Вон!
– Нет! – с ним таким я боюсь оставаться наедине. Он доведет начатое. – Тебя там гости заждались, – беру его под руку и пытаюсь выдавить улыбку. Подозреваю что это больше похоже на инсульт. При людях он со мной ничего не сделает. Надеюсь. А потом вечерний самолет, прием. И возможно, долгожданная свобода.
Мы спускаемся по мраморным ступеням. Галдеж прекращается. Десятки мужских глаз устремляются к нам. Точнее ко мне. Я в панике. Ощущение, что я спускаюсь, туда, где просторный холлкишит голодными крокодилами. Я вцепилась в руку Султана. Посмотрела на него, в надежде что он прекратит минуту позора. Но вопреки моим логичным мыслям, его лицо сверкало самодовольством. Ему видимо безумно льстило, что каждый мужик в этом здании хочет меня, а я с ним. Горечью ударила мысль, что Адлан скорее бы перестрелял всех здесь, чем позволил глазеть на свою женщину.
Мы спустились вниз. Люди выстроились по краям и с безумством кричали непонятные мне слова.
– Что они говорят? – шепнула Султану.
– Прославляют царя и царицу. Привыкай, – я не могла к этому привыкнуть. В ужас меня приводил тот факт, что на плече каждого мужчины висел автомат. – Ты сейчас не бойся.– шепнул он.
– Что?! – я вздрогнула, когда оружие взмыли вверх и раздалась автоматная очередь. Сзади нас сыпалась штукатурка, в ушах стоял дикий гул. Ноги отказывались идти. Султан буквально меня тащил на себе.
– Зачем это? – спросила, когда мы вошли в зал, уставленный столами.
– Традиция «Царей». Проверка на доверие. Что-то вроде почетного приветствия.
– А если бы они стреляли нам в спину?
– Они не посмели. Я их главарь.
Мы сели в центр стола. Рядом с Султаном сидел Халиф.
– Красивая она какая. Юля. – он задумчиво посмотрел в вырез, и произнес мое имя медленно по буквам, словно пробуя на вкус. Залпом выпила коричневую жидкость, лишь потом осознала что это было виски.
– Теперь ее зовут Хайя.
– Подходящее имя. Понимаю, почему ты так двинулся на ней. Эта шикарная фигурка и смущенный румянец... Её сестра, несмотря на то, что была профи и отлично сосала, ей в подметки не годится. Хоть они и похожи, как две капли воды, – у меня волосы встали на загривке. Так хотелось отвесить пощечину этому Халифу, за издевательство над сестрой. Я сцепила зубы и с силой сжала салфетку, стараясь не смотреть в их сторону.
– Что?!..
– А ты не знала, красивая? Твоя сестрёнка тут под каждым побывала. Мы вместе с Султаном её драли. Как она пищала от удовольствия. Та ещё... штучка.
– Уверена, вы её заставили, – сознание отказывалось принимать такую правду. Бедная сестренка. Пока я жила наслаждалась семейной жизнью, она такие мучения переживала.
Нам подавали одно блюдо за другим. Я только пила сок. Кусок в горло не лез. То и дело ловила на себе похотливый взгляд. Султан, между тем, вел спокойную беседу с Халифом, поглаживая мое бедро, напоминая, кому я принадлежу.
После множества тостов, как я поняла в честь Султана, заиграла сексуальная музыка и выбежали полуголые девушки в костюмах одалиски. Извивались, терлись друг об друга всеми частями тела.
– Ты говорила про выбор, – шепнул Султан. – Я его тебе предоставляю. Ты поднимаешься со мной наверх, и мы трахаемся. Или я ухожу с одной, двумя из этих танцовщиц.
– Делай что хочешь. С тобой я не пойду, – я опустила глаза. Нет ревности, только скользкое чувство отвращения к нему. Я ему не нужна. У него есть с кем развлекаться. Я даже вздохнула с облегчением, когда он ушел, обнимая двух девушек. На какое-то время он отстанет от меня. Я даже искренне пожелала ему, чтобы они его так укатали, чтобы у него никогда уже не встал.
