Создатель! Еще утром ее самой большой проблемой было то, почему она проснулась в чужой постели, а сейчас на разговоры об этом даже время тратить не хочется. Ну проснулась и проснулась. Не на полу, и то хлеб… Кстати о хлебе.
В дверь постучались, и после ее разрешения внутрь проскользнул служка, дрожащими руками выставляя изящный чайник с подноса. На его лбу выступила испарина, грудь часто вздымалась. Парень явно бежал и туда, и обратно, но при этом его не было достаточно долго. Задержался рассказать подслушанные новости кухаркам?
Замечательно.
— Как тебя зовут?
— Ник, Ваше Величество, — дрожащим голосом ответил парень.
Ник… Ник…
— Ты давно работаешь в замке? Откуда ты?
— Уже полгода, Ваше Величество, а откуда… — он стушевался, отчего на щеках выступили красные пятна. Заканчивал фразу он уже шепотом. — Ваше Величество, я плохо помню… До этого был в рабстве, а потом… не помню. Простите.
Блюдо со свежими булочками и нарезанным ломтями хлебом выскользнуло у него из рук от волнения.
Бездна. Да он один из тех, кого она покупала для ритуала. Один из тех, что не подошел ей. А она даже не узнала его, настолько смешались в ее голове лица ее неудавшихся попыток.
— Простите, простите, Ваше Величество… — испуганный своей оплошностью, парень упал на колени, трясущимися руками собирая с пола рассыпавшиеся булочки, — я сейчас же принесу новые… эти выброшу.
— Оставь, — чуть кашлянула она. — Ты свободен.
— Что? — он испуганно взглянул на нее снизу вверх, расширив от ужаса глаза. Будто бы она его не из комнаты отсылает, а, как минимум, отправляет на плаху.
Краем глаза она заметила, как наблюдающий Амоа откровенно наслаждается этой сценой. Ему нравится, когда она внушает другим людям страх, представляет себя на ее месте? Или он просто любит, когда другие боятся?
Вздохнув, Кая взмахнула рукой, и, послушно ее воле, булочки и блюдо к ним взмыли в воздух, аккуратно обосновываясь на столе.
От демонстрации магии лицо парня буквально посерело. Как же все-таки простолюдины боятся чудес. С этим обязательно нужно будет работать.
— Все хорошо, Ник. Ты можешь идти. Я не сержусь, — как можно мягче произнесла она.
С трудом поднявшись на ноги, служка, беспрестанно кланяясь, наконец-то оставил их.
— Чудная картина, — хмыкнул Амоа, как только за Ником закрылась дверь. — То, как этот парень отреагировал на простейшее волшебство… кажется, так в свое время даже меня не боялись.
— Научи меня.
— Вселять ужас и страх? По-моему, у тебя уже получается, но если хочешь мастер-класс… — самодовольно начал Амоа, но она остановила его взмахом руки.
Пальцы скрестились в нужной руне, и булочки внутри блюда занялись огнем. Не прошло и минуты, как внутри миски остались лишь угольки.
— Я хочу знать, как исправить это, — кивнула она на стол. — Научи меня.
— Хм… — лицо мужчины расплылось в хищной улыбке. — Значит, вот, что ты придумала. Поля сожгут, а потом ты придешь, вся такая из себя спасительница угнетенных, и возродишь их?
Он приподнял руки и сделал несколько громких хлопков, эхом отразившихся от стен.
— Отличный план, считай, что я в восхищении.
Киара пожала плечами. Ждать, пока ее враги начнут действовать? Еще чего. Она будет играть на опережение. Но, так или иначе, для начала ей нужно выучить новые чары.
— Так ты меня научишь?
— Ну… — он сделал вид, что задумался. — Я ведь не знаю, насколько способная ты ученица.
Это его «ученица» ей совсем не понравилось. Слишком уж напоминало о тех временах, когда за малейшую провинность ей приходилось стоять на коленях на горохе или же и вовсе довольствоваться розгами. Благородных девушек никогда не наказывали ударами, но на нее, как на ведьму, это правило не распространялось.
— Или я могу приказать тебе это сделать, — холодно ответила Кая. — Восстановишь поля сам, если это потребуется.
Но Амоа это ничуть не смутило. Медленно поднявшись со своего стула, он зашёл ей за спину и положил руки на плечи.
— Но согласись, это будет не так эффектно.
— Что я должна сделать? — Кая сухо кашлянула, стараясь абстрагироваться от того, как по коже от прикосновений чужих рук пробегают мурашки.
Раньше, когда старый хранитель учил ее, он сначала чертил нужную руну на бумаге, объяснял, что значит каждая черточка, каждый переход. Затем показывал, как правильно скрещивать пальцы, чтобы воссоздать рисунок, объяснял, на чем надо концентрироваться, чтобы заклинание послушно исполнило ее волю.
Вот только она не видела ни разу, чтобы Амоа использовал их магическую систему. Ни рун, ни правильных пассов. Впрочем, что еще ожидать от магии варваров?
Амоа же, тем временем, чуть наклонился, шепнув:
— Расслабиться.
Киара от этого дернулась и, вырвавшись из его рук, поднялась с места. Тело явно реагировало на нианца неадекватно, и ей это не нравилось. Что он такое задумал?
Мужчина на это закатил глаза:
— Я понятия не имею, как объяснить то, что я делаю. Поэтому лучше всего просто показать. Поскольку наши ауры связаны, возможно, если ты расслабишься и будешь в момент чар рядом, то сумеешь почувствовать и понять. Как-то так.
Он безразлично пожал плечами, словно говоря ей: «Не хочешь, как хочешь, это будут твои проблемы».
— Хорошо. Давай попробуем, — кивнула ему Кая, облизав пересохшие губы.
Как она себя ни настраивала, все равно не смогла не замереть, когда мужчина подошел со спины, прижимая ее к себе. Не то чтобы ее пугала близость любого рода, но вот те ощущения, которые возникали, когда этот конкретный человек был рядом — ей не нравились. И одно дело, когда она сознательно использовала это, чтобы пытаться манипулировать им, и совсем другое, когда нужно было самой расслабиться и отдаться, прочувствовать эту связь.
— Я колдую иначе, чем ты, — его голос мягко шелестел над ухом. — Ты колдуешь разумом, каждый раз прямо видно, что прикидываешь, что-то рассчитываешь в уме, а когда это делаю я — то все, о чем я в этот момент думаю, это результат.
— Но ведь в любом случае, вектор направляемой энергии… — попыталась вставить Кая, но ее губ коснулся палец Амоа.
Она с трудом удержалась, чтобы порочно не прикусить его. Внутри помимо воли разгоралось желание, дыхание становилось все глубже. Создатель, пусть он уже быстрее показывает все, что хочет, и пойдет прочь.
А воображение, вместе с тем, уже подсказывало, что именно он может ей показать. И это была отнюдь не магия.
— Тшшш… Здесь это тебе только помешает. Смотри.
Она почувствовала, как он прижался к ней чуть теснее и тяжело сглотнул при этом. От мысли, что ему сейчас приходится гораздо хуже, чем ей, даже дышать стало легче.
