Три или четыре раза дорога снова разветвлялась, и, понимая, что другого варианта, кроме как идти дальше, у него нет — Амоа каждый раз выбирал тот ход, что был левее.
Это продолжалось пару часов, не меньше. Захотелось пить, и Амоа подходил к стенам, надеясь, что они влажные, как это иногда бывает в подобных местах, но камни были сухими.
Затем начал нарастать тихий монотонный гул. Он действовал на нервы, заставлял сбавлять шаг, чаще озираться, с большей опаской заглядывая за повороты. Откуда в этой горе вообще такие огромные гладкие тоннели? Они явно не были сотворены человеком, а словно выгрызены какими-то гигантскими червями. Идеальной округлой формы, извилистые, уходящие глубоко вниз.
Он уже не верил в то, что найдет Рене. Может быть, она и ее сестра уже давно выбрались? Может быть, он сразу свернул не туда? Тот путь, по которому шел сейчас он — явно не был исхожен кем-то еще.
Амоа уже почти успокоил себя тем, что с Рене все в порядке и она выбралась, когда вдруг услышал ее голос впереди.
Он сорвался с места и, больше не думая о собственном страхе, кинулся на звук.
Всего два десятка шагов, и он вдруг оказался на берегу подземного озера. Здесь было еще светлее, чем в пещерах, водная гладь серебрилась рябью, а песок казался золотым.
Со всех сторон к озеру выходили пещерные ходы, причем не только снизу, но и даже над самой вершиной свода.
— Рене? Ты здесь? — позвал он, оглядываясь по сторонам.
И вновь никто не ответил. Сколько он блуждал по переходам проклятой горы, прежде чем вышел сюда? Четыре часа? Пять? Может быть, еще больше?
Воровато подойдя к озеру, он присел на корточки, зачерпнул горсть воды и поднес к лицу, но тут же брезгливо отдернулся — вода была черной.
Тряхнув ладонью, мазнул ею по песку… Да это и не песок вовсе! Это золото!
Первым инстинктом была жадность — в голове словно что-то щелкнуло. Это же сколько денег здесь раскидано просто так?! Да, он много раз слышал сказки про богатства подгорного короля, но он уже много часов бродит и так и не встретил ни короля, ни его ручных тварей. Богатство тоже могло оказаться сказкой. Но нет, вот же оно, только руки протяни, да набивай карманы…
Пришлось сделать над собой невероятное усилие, больно ущипнуть себя, ударить по щеке, чтобы хоть как-то прийти в чувства.
Что он будет делать со всем этим золотом, если так и не сможет найти выход?
И где же Рене? Ведь он точно слышал ее голос!
Вновь поднявшись на ноги, он снова осмотрелся и наконец заметил черный ручей, то ли втекавший, то ли, наоборот, вытекавший из озера и уходящий в один из множества тоннелей.
Едва подойдя ближе, Амоа почувствовал, как атмосфера неуловимо изменилась. А затем он увидел лежащие в том тоннеле рядом с ручьем чьи-то истлевшие кости в оборванных тряпках.
А поверх них бурлила и перетекала странная черная жижа. В своей жизни Амоа видел всякое и не был брезглив, но капающая с костей грязь внушала истинное отвращение на каком-то подсознательном уровне.
Мужчина развернулся было, желая уйти оттуда, но на поляне он уже был не один. Десяток огромных желтых глаз с вертикальными зрачками смотрели на него.
— Подгорные твари… — прошептал он, хоть и видел впервые.
Это были… разные животные, обезображенные магией. Он узнал из них лишь кабана, да летучую мышь, вымахавшую до невероятных размеров. Кем были остальные, сказать было практически невозможно. Вздыбившаяся шерсть, непропорциональные размеры лап, оскал.
Стоило ему сделать малейший шаг, как они утробно зарычали, наступая на него.
И Амоа не оставалось ничего другого, кроме как углубиться в тоннель. Он ожидал, что звери кинутся на него, но они не сдвинулись с места.
Здесь повсюду были скелеты и кости, на которых растекалась сама тьма.
Вопрос, где его подруга детства, вскоре наконец разрешился. Не прошло и пятнадцати минут, как он наткнулся на ее бессознательное тело. По крайней мере, он хотел верить, что она была всего лишь без сознания. Потому что на ее теле точно так же, как он видел до этого, бурлила и пузырилась черная дрянь.
— Столько гостей сегодня. Столько гостей… — раздался тихий шипящий голос, от которого пробирало буквально до костей, а на всем теле волосы становились дыбом. — Даже не знаю, с кем из вас начать играть в первую очередь.
— Кто здесь? — Амоа вскинулся, пытаясь понять, откуда идет звук.
Чёрный ручей, на берегу которого лежала Рене, утекал за поворот, и что там дальше, отсюда было не видно.
— А ты иди, иди… Увидишь, — прозвучал насмешливый голос. — Тебе понравится.
Точно! Голос раздавался прямо из-за поворота. Что же там было такое? Знать ответ на этот вопрос совсем не хотелось.
— Я уже нашел то, что искал. Я пришел сюда за этой женщиной и хочу забрать ее отсюда.
— Ничто не покидает владенья короля без его на то дозволения, — шипящий голос звучал почти ласково, но от этого еще более жутко.
Амоа тяжело сглотнул. Нужно было срочно придумать какой-то план. Как-то убедить притаившееся во тьме чудовище отпустить их. Но он — деревенский парень, не мастер риторики, не дипломат, даже не военный. Что ему может помочь отстоять сразу две жизни? Разве что наглость.
Доверившись интуиции, мужчина хмыкнул:
— Ничто не покидает без дозволения? А как же то золото, что выносят дети? Или ты отдаешь его добровольно? Что ж, это щедрый дар…
Шипение превратилось в скрежет. Казалось, камни крошатся, стираясь друг о друга. Амоа мысленно себя поздравил. Что ж, по крайней мере, теперь он уверен, что ди Хеики враг не только ему. А там… может быть, сработает старая истина, что враг моего врага — мой друг?
Но не успел Амоа вставить и слова, как странный голос задал вопрос:
— Что там говорят обо мне наверху? — спокойный тон никак не вязался с той реакцией, которая была до этого. — Они считают, что я слаб и немощен, раз позволяю себя обворовывать?
