– Да.
Ну надо же. Никакого жеманства, никаких подколов. Я снял куртку, разулся и вопросительно посмотрел на женщину. Она кивнула. Я стянул водолазку. Сразу стало прохладно.
– Пока достаточно. – Синицына подошла ко мне и коснулась пальцами моей шеи. Атлас она прижимал к себе другой рукой. – Это он сделал? Шиповник?
Я кивнул. Пальцы женщины оказались холодными и сильными. Ни намека на эротизм. А чего еще ожидать от такой ледяной особы?
– Очень интересно. Очень. Потрясающий симбионт. Никогда такого не видела, хотя читала, конечно.
О! В последней фразе госпожи Синицыной мне даже послышались эмоции. Паби гений. Ни на что, кроме шиповника, она бы не повелась.
– Это тоже он? – Пальцы женщины скользнули по моей спине, там, где остались шрамы от плети. – Непохоже. Нет, точно нет.
Отвечать я не стал, потому что Синицына уже потеряла интерес к моей спине и теперь так надавила мне ладонью под грудной клеткой, что я согнулся пополам.
– Он тебе дышать не мешает? – спросила она.
– Он – нет, – честно признался я, пытаясь восстановить дыхание.
– А что заставляет шиповник реагировать? – Пальцы женщины снова изучали мое горло. – Почему он выпускает шипы? – уточнила она, когда я замешкался с ответом.
Вот интересно – то, как применяют шиповник, тоже тайна Черного Круга? Сработает он на это или нет? Даже самому стало любопытно. Я на всякий случай сошел с коврика.
Сработал. Я закусил губу и сжал кулаки, чувствуя, что шиповник снова тянется к моему горлу. Если подумать, то это забавный парадокс – шиповник демонстрирует принцип своего действия, мешая мне рассказать о принципе его действия.
Плохо, что сегодня я уже не смогу полноценно пообщаться с Синицыной, но зато она будет чувствовать себя виноватой, а это уже кое-что.
Глаза женщины расширились, и она виртуозно выругалась.
– Ша! – вдруг с напором выкрикнула доктор биологических наук.
Я с трудом подавил желание спрятаться под ковриком. А вот шиповник оказался более впечатлительным. Он трусливо замер, так и не добравшись до моей шеи.
– Я все поняла. Успокойся. – Синицына провела ладонью, которая на этот раз оказалась почти горячей, по моей груди. – Все хорошо, милый, все хорошо.
Я растерялся. Я редко ошибаюсь в людях, и вот такой реакции никак не ожидал. Это меня несколько дестабилизировало. Но тут Синицына подняла на меня глаза, и все встало на свои места.
– И ты тоже больше так не делай! – строго сказала она мне.
Ясно. То есть слова утешения предназначались не мне, а шиповнику. Мог бы сразу догадаться. А у дамочки явно серьезные способности в природной магии. Паби будет доволен.
– Шиповник совершенно не в восторге от того, что приходиться причинять тебе боль. Он заинтересован в тебе – умрешь ты, погибнет и он! Не провоцируй шиповник, он вообще ни в чем не виноват, – хмурилась лейфа, всем видом выражая недовольство моим поведением.
А я честно попытался проникнуться сочувствием к несчастному шиповнику, но как ни крути, себя мне было жальче. Я вообще на редкость эгоистичная скотина.
– И вообще, заставлять растения убивать – это отвратительно! То, что вы сделали с шиповником – варварство и дикость! – Голос женщины звенел натянутой струной, а воздух в темном коридоре уже искрился.
Вот это эмоции! Вот ведь тихий омут. А интересно, в постели этот темперамент тоже проявляется?
– Ты ведь из зимнего народа, да?
– Да. Мы очень дикие варвары, – горячо заверил я, прежде чем вспомнил, что играю роль запуганного и несчастного котенка.
Надежда на то, что госпожа Синицына этого не заметит, не оправдалась. Лейфа удивленно моргнула и посмотрела на меня, словно увидела впервые. Взгляд у дамочки тот еще. Не удержавшись, я обхватил себя за локти. Плохой жест, демонстрирует желание закрыться от собеседника. Ну да черт с ним, мне холодно.
– Люди тоже так делали, – вздохнула женщина, – убивали при помощи живых растений.
– Что, правда? – удивился я.
Никогда даже не слышал, чтобы человеческая раса использовала темную природную магию. Но их лейфе виднее.
– Да, правда. Казнили при помощи бамбука, например. Ужасные страницы нашей истории. Пойдем в кабинет, мне нужно осмотреть тебя. – Женщина кивком приказала следовать за ней.
В кабинет! Для таких, как Синицына, кабинет – самое важное место. И меня туда пригласили, хотя я еще и пяти минут в доме не пробыл. Это уже половина задания Паби! Неужели все окажется так легко? Я мысленно поблагодарил шиповник.
Как по мне, то для директора Ботанического сада дом был явно маловат: одна большая комната, кухня-гостиная, вторая такая же разделена на две – маленькую спаленку, куда меня никогда не пригласят, и чуть более просторный кабинет, куда я уже попал.
Что удивительно, в отличие от остальной части дома, в кабинете не было растений. Ни одного цветочка. Стеллаж с книгами, плотно зашторенное окно, стол с ноутбуком, один-единственный стул, одно кресло у окна. Все в приятных коричнево-песочных тонах.
– Садись. – Синицына указала на кресло. – Я сейчас включу обогреватель.
– А то шиповник замерзнет?
Да что это со мной? Я методично и целенаправленно запарываю роль!
– Шиповнику пока все равно. – Женщина оставила атлас на стеллаже и потащила к креслу радиатор – такую батарею, которая включается в сеть. – Температура внутри твоего тела вполне комфортная. А вот ты стучишь зубами, это не даст тебе расслабиться и будет мне мешать.
И ведь ей даже в голову не пришло попросить меня помочь с радиатором. Мужчин в этом доме не было никогда. И, полагаю, не будет.
– Шнур не дотянется, – предупредил я.
– Что? – Лейфа непонимающе взглянула на меня.
– Если поставить обогреватель к креслу, длины шнура не хватит, чтобы дотянуться до розетки, – объяснил я, внутренне радуясь этому обстоятельству.
С этого места у окна мне будет совершенно не видно стол, а меня жутко интересовали фотографии на нем. Три фото в старомодных рамочках.
– Лучше передвинуть кресло сюда, – не дожидаясь разрешения, я перенес кресло к той розетке, которая находилась у двери, и подошел к Синицыной, чтобы помочь с обогревателем, – и радиатор тоже. Я помогу. Такие вещи не для женских рук.
Госпожа Синицына крайне неохотно выпустила обогреватель. Я его практически отобрал.
– Не надо всего этого, – раздраженно произнесла женщина, – мне не нужна твоя продажная галантность и лживые комплименты! – Ну и конечно, ушат презрения в качестве контрольного выстрела: – Я знаю, кто ты.
– Ничего ты обо мне не знаешь! – вдруг зло выпалил я, с грохотом опустив батарею рядом с креслом.
