— Подойди ко мне, детка, — попросила я и девочка, будто опасаясь чего-то, осторожно шагнула в мою сторону.
Я положила ладонь на ее лоб, а потом прижалась к нему губами — так и есть, у ребенка жар.
Полин с удивлением посмотрела на меня и потрогала лоб рукой, будто ища след от моих губ. Даже это казалось ей лаской.
— Малыш, по-моему, ты заболела, — ласково сказала я. — Давай пойдем в кровать.
— А как же Травинка? — девочка чувствовала себя плохо и послушно взялась за мою руку. — Она не получит свой подарок?
— Конечно, получит! — я подхватила ее на руки и стала подниматься по лестнице. — Как только ты почувствуешь себя лучше, мы сразу пойдем в парк.
— Можно ее подушечка будет со мной? — Полин положила свою головку мне на плечо и у меня от невероятной нежности, защемило сердце.
— Она будет с тобой, — пообещала я, отчаянно желая, чтобы это была обычная простуда. Господи, чем лечатся в этом времени???
— Ваша светлость, что случилось?
Я обернулась и увидела Мию, стоявшую внизу.
— Полин заболела. Ей нужно сбить жар.
— Ох, ты! — воскликнула девушка, испуганно прижав руки к груди. — Сейчас я позову Гуду, у нее есть травки, которые мигом поставят нашу малышку на ноги!
Служанка помчалась на кухню, а я облегченно выдохнула — хоть кто-то в этом доме знает что делать. Если бы это было в моем времени, то проблема не стояла бы так остро, а здесь мои познания заканчивались на компрессах с уксусом.
Гуда пришла сразу и, пощупав Полин, покачала головой:
— Застудилась под лестницей! Ну, ничего, сейчас тетушка Гуда все сделает.
Она повернулась ко мне и сказала:
— Ваша светлость, вы идите, а я займусь Полин.
— Не уходи! — тоненький голосок прозвучал так жалобно, что я тут же подошла к кровати.
— Не бойся, я скоро приду. Сейчас Гуда сделает тебе лекарство, ты поспишь, и мы снова увидимся, — я обняла девочку и положила ей в ручку подушечку. — Держи.
Малышка не стала капризничать и, зажав ее в кулачке, послушно опустилась на подушку. Мне не хотелось покидать ее, но нужно было заняться делами — подготовить комнату Хенни, которая должна была прибыть уже завтрашней ночью и навести порядок в оранжерее, чтобы понять, как там все устроено.
Я спустилась вниз и, подумав, что графу нужно знать, что Полин заболела, пошла в кабинет, где находились мужчины до того, как я их покинула. Но он оказался пуст — похоже, нотариус и Ливен уехали, а граф отправился по своим делам.
Чувствуя себя шпионкой, я подошла к столу и сразу же увидела расчетную книгу. Она была раскрыта и мои глаза с интересом пробежали по записям, сделанным рукой графа. Муж аккуратно вел свои приходы и расходы — не смешивая все в кучу, что говорило о его педантичности.
Мое внимание привлекла еще одна книга и, раскрыв ее, я поняла, что это записи касающиеся сыроварни. Граф составлял бизнес-план, если говорить современным языком. Не удержавшись, я углубилась в чтение и, конечно же, обнаружила некоторые моменты, которые требовали другого подхода. Но как это преподнести Филиппу? Он, скорее всего, будет несказанно удивлен, начни я рассказывать о стратегиях и планах по развитию бизнеса. Нужно, чтобы он сам рассказал мне о своих идеях.
С сожалением оторвавшись от своей шпионско-хозяйственной деятельности, я все-таки отправилась в оранжерею, прихватив ведро с теплой водой и кучу тряпок.
Фрост почистил печи и взялся за растопку — я хотела проверить, как они будут обогревать помещение, да и заниматься уборкой в холоде, не очень-то и хотелось.
В оранжерею была проведена вода, и со скрежетом повернув массивный кран, я чуть не подпрыгнула, когда в нем зашипело, забулькало, а после полилась грязная жижа. Скорее всего, здесь была та же система, что и на кухне — где-то находился примитивный насос, качающий воду из какого-то водоема или резервуара.
Я посмотрела на высокие окна и вздохнула, понимая, что мне не справиться.
— Ваша светлость, я скажу мужчинам, они принесут лестницу и можно будет вымыть окна и снять паутину, — сказал Фрост, услышав мой вздох. — Они с радостью сделают это, а вы угостите их пивом.
— Это было бы чудесно! — я с благодарностью посмотрела на старика. — Что с нашими печами?
— Они исправны и вскоре здесь будет тепло, — ответил он и добавил: — Давайте я позову Мию, она поможет вам.
Он ушел, а я прошлась между рядами кадок и ящиков — нужно, чтобы завтра привезли земли и желательно из-под деревьев, рыхлой, с перепревшей листвой — она идеально подойдет для моих роз.
Чтобы вода в ведре окончательно не остыла, я решила вымыть печные изразцы и, забравшись на перевернутый ящик, взялась за работу. Особой грязи на них не было, лишь слой пыли, которая с легкостью устранялась с помощью влажной тряпки и я настолько увлеклась уборкой, что даже тихонечко запела. Под веселую песню двигаться хотелось быстрее, и, конечно же, я не устояла на ящике и, взмахнув руками, полетела вниз.
Я даже испугаться не успела, как оказалась в крепких руках своего мужа и тихонечко охнула, когда он прижал меня к себе.
— Ваша светлость, вас можно оставить одну? — в его внезапно охрипшем голосе, зазвучал смех.
— Вы думаете, нет? — прошептала я, глядя на его губы.
— Мне кажется, вы или свернете себе шею или измажетесь медом и прилипните к ступенькам, а возможно вывалитесь из окна, затевая очередную уборку, — ответил он и аккуратно поставил меня на пол. — Итак, что вы решили здесь выращивать, моя неугомонная супруга?
— Розы, — призналась я, все еще приходя в себя. — Хенни привезет мне черенки из отцовского дома.
— Вы уже имели опыт выращивания роз? — поинтересовался он и я кивнула.
— Да, немного, — я кое-что помнила из прошлой жизни, ведь работала в соответствующем месте, но графу, конечно, озвучила иную версию. — Я ухаживала за розами в саду.
— Что ж, если вам хочется заниматься этим, я перечить не стану. — Филипп прошелся по оранжерее и, остановившись у окна, сказал: — Вот еще что, Клара. Я хотел вам сказать, что не претендую на деньги, которые оставил вам отец. Оставьте их себе и распоряжайтесь по собственному усмотрению.
— Филипп… — изумленно протянула я, впервые называя его по имени. — Но вам они нужнее, я думаю, что эти средства есть куда вложить…
— Не спорьте со мной, — не резко, но твердо перебил меня граф. — Это мое решение.
Вот это да… Узнав, что у меня есть приданное, я особо не радовалась и тут же мысленно попрощалась с ним, зная, что оно перейдет в руки мужа. Но граф огорошил меня своим поступком и теперь нужно хорошенько поразмыслить над внезапно свалившимся на меня счастьем.
— Благодарю вас, — мне хотелось как-то показать, что я оценила его поступок, но не бросаться, же на него с поцелуями? Решив, что легкого прикосновения будет достаточно, я подошла к Филиппу и взяла его руку в свои ладошки. — Я не знаю, как выразить свои чувства, но знайте — я считаю вас замечательным человеком. Даже не смотря на то, что мы мало знакомы.
