— Оставь Мия, я сама поговорю с ней, — сказала я и девушка вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.
— Что произошло? — я строго посмотрела на Полин. — Почему ты так ведешь себя?
— Я хочу, чтобы ко мне пришел святой Николай и положил мне в башмак подарок! — обиженно ответила девочка. — Мне Гуда сказала, что он скоро придет!
— Если ты будешь так вести себя, то вместо подарка получишь полный башмак золы и камней, — серьезно сказала я и ее глаза стали, как блюдца.
— Как полный камней???
— Вот так. Непослушные дети всегда получают золу и камни, а хорошие маленькие фрай — сладости и подарки, — я не улыбалась, хотя мне очень хотелось. Но пора было заняться воспитанием девочки, потому что она начинала привыкать к всеобщему вниманию и из дикого зверька превращалась в избалованную капризулю.
— И что мне нужно делать? — Полин тяжело вздохнула.
— Для начала научиться слушаться старших и стучать в двери, когда хочешь куда-то войти, — я не выдержала и прижала ее к себе. — Хорошо?
— Да, — малышка кивнула, а потом вдруг спросила: — А можно я буду называть тебя мамой?
Мое сердце сначала замерло, а потом ухнуло вниз. Черт, только бы не заплакать!
— Конечно, ты можешь называть меня мамой, — мягко сказала я, целуя ее в пахучую макушку. — Ты ведь моя доченька. Я это сразу поняла, как увидела тебя в первый раз.
— Правда? — Полин подняла на меня удивленные глазки, полные восторга. — Прям сразу сразу? И полюбила?
— Безмерно, — подтвердила я и чтобы не разреветься, сказала: — А теперь пойдем в кроватку.
— Пойдем мамочка, — малышка вцепилась в мою руку, будто я сейчас исчезну. — Я буду послушной, обещаю!
— Я знала, что ты хорошая девочка, — непрошеная слезинка, все же скатилась по моей щеке. — Возможно, святой Николай и отменит свое решение насчет камней и золы…
— Думаю, отменит, — задумчиво произнесла Полин, нахмурив брови. — Пусть положит их Мии, чтоб не заставляла меня пить теплое молоко… Да, я сегодня же крикну это в камин, надеюсь, Николай услышит меня.
Мои слезы моментально высохли, и я рассмеялась над планами мести маленькой шкодницы. Господи, ну что за чудесный ребенок!
Глава 38
Лисбет чувствовала себя настолько плохо, что еле смогла встать с кровати, чтобы вывернуть из себя съеденное за завтраком. Голова кружилась, руки и ноги тряслись, а отражение в зеркале могло напугать кого угодно — бледное лицо, темные круги под глазами и сухие, обескровленные губы.
Возможно, она съела что-то не то или в ее теле поселилась какая-то страшная болезнь?
Но даже эта мысль не испугала девушку — какое-то холодное равнодушие поселилось в ее душе с того самого момента, как она вышла замуж. Наверное, было бы лучше умереть, чем терпеть все, что с ней происходило.
Вернувшись в кровать, Лисбет забралась под одеяло и, скрутившись в тугой узел, закрыла глаза, чувствуя, как внутри нарастает очередной приступ тошноты. Неужели это никогда не закончится…
Когда в ее спальню вошел Леопольд, она не услышала его шагов и вздрогнула, стоило ему прикоснуться к ней. Он убрал волосы с ее лица и брезгливо сморщился.
— Что с вами? Вы похожи на труп.
— Мне плохо… Похоже я что не то съела… — прошептала Лисбет, сжимаясь еще больше. — Прошу вас, оставьте меня одну…
— И давно вы чувствуете себя плохо? — он уже более внимательно посмотрел на нее. — У вас что-то болит?
— Нет… Но странная слабость не отпускает меня и тошнота… с самого утра… — девушка натянула одеяло на плечи. — Я хочу поспать…
— Похоже, вы понесли, — в голосе графа прозвучало разочарование, смешанное со злостью. — Молите Бога, что бы это был младенец мужского пола.
Он покинул комнату, а девушка испуганно замерла — беременна? Как же она глупа… это ведь так очевидно… Лисбет принялась вспоминать, когда в последний раз у нее были женские дни, и покрылась липким потом страха — так и есть, она ждет ребенка.
Что граф имел в виду, говоря, чтобы она молила Бога о младенце мужского пола? И что случится, если на свет появится девочка?
От этого ужасного человека можно было ожидать чего угодно, и теперь сердце бедной девушки сжималось от дурных предчувствий и переживаний о еще неродившемся ребенке. Неожиданно сильное чувство взбудоражило ее так сильно, что даже недомогание отступило на второй план. Любовь, нежность, желание оберегать маленькую жизнь перевернуло все с ног на голову, и теперь Лисбет не желала находиться под влиянием этого человека. Не желала больше бояться.
Она села и опустила дрожащие ноги на холодный пол. Нужно одеться и попробовать что-то съесть, выпить горячего чая и хорошо подумать о том, как быть дальше.
Еда, принесенная служанкой, не лезла в горло, но девушка съела все до последней крошки и через полчаса почувствовала, что ей стало лучше. Может, стоит поговорить с Леопольдом? Ведь бывали случаи, когда мужья меняли свое отношение к женам после того, как узнавали о беременности. Возможно, и граф станет другим, как только свыкнется с мыслью, что у него будет наследник. Лисбет даже была готова простить ему грубое отношение ради нормального будущего их семьи.
Лелея радужные мечты и воспряв духом, она спустилась вниз и направилась к кабинету мужа, узнав у слуг, что он беседует там с братом. Нужно попросить, чтобы он уделил ей время и выслушал.
Лисбет подошла к двери и уже занесла руку, чтобы постучать, как до ее ушей донеслись приглушенные голоса. Мужчины говорили о ней.
Девушка прижалась к двери и затаилась, желая услышать, что именно говорит граф.
— Так значит ты не рад, что у тебя появится наследник? — казалось, в голосе Ксандра не было и намека на удивление.
— Нет, ну почему же… — отвечал ему Леопольд. — Мальчик — это всегда хорошо. Конечно, мне бы хотелось иметь наследника от ее рыжей сестрицы, но если Бог распорядился таким образом, то пусть будет так. В конце концов, у моей жены может родиться девочка, и тогда я без угрызений совести избавлюсь от них обоих.
Лисбет похолодела от ужаса и, прикрыв рот ладошкой, чтобы из него не вырвались рыдания, помчалась обратно.
Она влетела в свою комнату и принялась лихорадочно соображать, размазывая по лицу горячие слезы. Нельзя, чтобы Леопольд узнал, что она была возле его кабинета. Лисбет повезло, и никто из слуг не встретился на ее пути, а значит, у мужа не возникнет никаких подозрений.
Избавиться от нее и ребенка… Господи, как это ужасно… Но что он говорил о ее «рыжей сестрице»? Граф хочет наследников от Клары???
Лисбет не могла поверить в происходящее. Но Клара ведь замужем? Разве возможно посягать на чужую жену, да еще будучи женатым? Теперь, история с сестрой ван Роэльса приобретала совсем другой смысл. Возможно это не она дурная женщина, а отец Леопольда настоящий подлец!
