Ближе к Рождеству, у Филиппа забрали первую партию молодого, мягкого сливочного сыра. Ко всему этому, на полках зрели головки, которым нужно было минимум полгода и больше. Помимо того молока, что давали коровы подаренные бароном, приходилось покупать молоко у крестьян, чтобы его было достаточно для изготовления продукции на продажу.
Но самым удивительным событием, стал приезд хозяина «Золота Голланды». Он лично посетил сыроварню и настолько восхитился сыром с тмином, что заказал всю будущую партию.
По этому поводу мы закатили настоящий праздник. Накрыли стол, собрали всех домочадцев и уже по устоявшейся традиции, передали корзину с гостинцами дворовым слугам.
За окнами шел густой снег, а в нашем доме было тепло и уютно. Смех, веселая возня Полин и щенка возле камина, аромат выпечки и запах смолы от горящих поленьев.
На день святого Николая, малышка получила свои маленькие подарочки, но самый главный подарок ждал ее на Рождество. Хитрюга догадывалась, что для нее есть сюрприз и всеми правдами и неправдами пыталась выведать у меня что это.
— С чем в этом году будут олиболены? — поинтересовался граф у Гуды, и я с интересом подняла голову, услышав незнакомое слово. — Я с детства ждал момента, когда наступят рождественские праздники, чтобы поесть пончиков.
— И с изюмом, ваша светлость и с яблоками, — ответила повариха и Полин тоже навострила ушки.
— А что это, тетушка Гуда? — девочка подбежала к ней и нетерпеливо завертелась рядом. — Это вкусно?
— Конечно! Можно язык проглотить! — женщина отложила вязание и сказала: — Это такие праздничные колобки, обжаренные в кипящем масле, с начинкой внутри.
— А почему они праздничные? — маленькая «почемучка» прилипла к Гуде, заглядывая ей в глаза.
— Потому что в дни перед Рождеством духи и древние боги спускаются на землю и богиня судьбы Перхта решает судьбу каждого человека, — зловещим голосом произнесла повариха и Полин замерла, ожидая чего-то страшного. — В эти ночи Перхта, в компании злых духов облетает зимнее небо, и может своим мечом проткнуть любого, кто попадётся на её пути!
Малышка весело взвизгнула и забралась ко мне на колени под смех Филиппа.
— Но если человек съест олиболен, то богиня не тронет его, — Гуда обвела всех горящим взглядом. — Потому что масло, которым пропитаны пончики, намаслит не только желудок, но и тело! И меч Перхты просто соскользнёт «как по маслу», оставив человека живым и невредимым!
— Я съем целую кучу пончиков! — заявила Полин и, спрыгнув с моих колен, помчалась к Блинчику. — И ты должен съесть много олиболенов! Я прослежу за этим!
— Нужно распорядиться, чтобы мужчины срубили ель, — сказал граф, и я обрадовалась, ведь так хотелось привычного праздника. Я, конечно, помнила, что традицию устанавливать ель ввели протестанты, но вот в каком именно веке это было, в моей памяти не отложилось. — В «Темном ручье» уже давно не было Рождества и сейчас мне хочется, чтобы здесь поселился дух рождения Иисуса.
Именно этот праздник должен стать началом всех замечательных традиций в нашей семье, подумала я, глядя на мужа. Из этих приятных мелочей складывается уют дома, его дыхание, то, что тянет скорее вернуться из путешествия, потому что дом — это не место. Это — чувство. Для будущего ребенка он должен стать крепостью от невзгод и маяком, огонек которого всегда приведет в родные стены.
Глава 40
Барон, как и обещал, вернулся за три дня до Рождества и привез отличные новости. Мое мыло вызвало восторг в кругах дворянок и даже их мужей. Мужчины больше предпочитали цитрусовые ароматы, а вот женщины, как и предполагалось, прониклись цветочными оттенками запахов.
А случилось это так — барон наведался в один из знаменитых салонов, где собирались все сливки общества, и похвастался брусочком мыла, якобы купленным для себя. Дамы пришли в восторг сразу же и Ливен пообещал им принести в следующий раз еще несколько брусочков мыла, но при этом он не сказал, где купил его.
Бедного Ливена начали осаждать желающие, приобрести душистое мыло и он обратился за помощью к нашему общему знакомому аптекарю Христиану. Тот недолго думая, согласился продавать мою продукцию у себя в аптеке с минимальной наценкой, прекрасно понимая, что в этом есть определенная выгода — больше народа увидит и его товар тоже.
— Итак, вот что я вам скажу, — радостно объявил барон. — Христиан уже повесил на своих дверях объявление, что к Рождеству в продаже появится знаменитое мыло «Клара» и все желающие могут записаться заранее, так как количество товара ограничено.
— Каков хитрец! — рассмеялся Филипп, слушая Ливена. — Уж он точно сможет продать ваше мыло, дорогая.
А мы с Хенни переглянулись и тут же бросились друг к другу в объятия, понимая, что все получилось, и наши мечты становятся реальностью.
— У вас ведь есть еще мыло, графиня? — барон улыбался, глядя на нашу радость. — Его нужно отправить Христиану уже завтра.
— Да! — в один голос воскликнули мы с кузиной. — У нас есть мыло!
Две корзины разнообразного мыла, ожидали своей участи. Все брусочки были с оттисками, украшены полосками кружев или лентами из старых шелковых платьев — Мия трудилась над ними несколько дней, обшивая края и выглаживая специальной жаровней с углями. А к самой ленточке мы прикрепили маленький листок, сложенный вдвое, на котором, аккуратной рукой Хенни было описание того или иного свойства данного мыла.
— Не стесняйтесь ставить на него высокую цену, — сказал Ливен, разглядывая корзины с мылом, которые притащили слуги. — Душистое мыло везут сюда из Персии и поверьте, оно стоит немалых денег. Ваша продукция вполне может составить ему конкуренцию, тем более персидского мыла ввозят в страну очень мало.
— Скоро вы не сможете заниматься этим лично, — граф сказал это достаточно мягко, но в его голосе слышались твердые нотки. — Мне бы не хотелось, чтобы вы находились рядом с опасным производством и дышали щелочными испарениями.
Я и сама это прекрасно понимала, но ведь я и так не находилась возле чана с варившимся мылом. Пока у меня есть Хенни, да и женщины всегда помогут мне, если это будет нужно.
— Я сейчас все правильно понял? — Ливен переводил удивленный взгляд с меня на Филиппа. — Ваша светлость, ну не томите вы меня!
— Да! Да! И еще раз да! — воскликнул граф. — Моя супруга ждет ребенка! Мы не спешили объявлять об этом, пока сами не удостоверились.
— О Боже, Клара! — Хенни снова бросилась обниматься. — Я так рада!
Барон тоже поздравлял Филиппа с искренней улыбкой и за всем этим гамом, мы не заметили Мию, которая стояла в дверях с открытым ртом, а потом, подхватив юбки, помчалась на кухню.
Уже к вечеру весь дом гудел о будущем наследнике, и случилось то, чего я так опасалась — все принялись носиться со мной, как с хрустальной вазой. Гуда даже предупредила меня, чтобы я не появлялась на кухне, когда будет готовиться праздничный ужин, но я не могла согласиться на такое и после долгих препирательств, мне все-таки разрешили присутствовать.
