– Так если ты пьешь лекарство, как тогда Бельм…
– Бельм чисто случайно вызвал искусственный припадок, который никак не был связан ни со стрессом, ни с шоком. Не знаю, как и почему, но действие препарата не распространяется на такой очаг возникновения.
– Так что за очаг?
Данила слегка покраснел и опустил голову вниз, будто стеснялся говорить:
– Так глупо это, правда… я чувствую себя дураком, когда, это, думаю об этом… хах, даже смешно, – он вздохнул, но продолжил, – ты же видел плетку в его руках?
– Да.
– А видел наконечник? То, что делает ее удары такими болезненными?
– Нет, я не разглядел.
– Ну вот, это, на самом ее конце закреплен такой маленький серебряный треугольничек. И как-то во время одной из, это, наших стычек, – он снова неуверенно хмыкнул, – он чисто случайно начал раскручивать эту свою плеть. И этот серебряный огонек слишком часто начал мигать на солнце…
Он закрыл глаза, бледнея. Я видел, что ему стало не хорошо и испугался:
– Ладно, ладно, не продолжай. Я понял.
– У тебя все, говоришь?
– Да, думаю да.
– Вот и чудесно, черт тебя дери. Все. Я спать. И ты спать.
Он направился к выходу.
– Ты куда? – насторожился я.
– Спать, куда же еще. Ты, это, занял мою кровать, поэтому я в гараж. Там есть старый диван.
Я не стал больше спорить и что-то говорить. Устал я, поэтому молча откинулся на подушку, закрывая глаза.
Проснулся я от дикого голода. Тело болело уже чуть меньше, а вот кушать хотелось очень сильно. Я разлепил глаза, и первое, что я увидел – это кота, все еще сидящего у меня в ногах и вылизывающего свою шерстку.
– Привет… Кошка, – мне было неловко называть кота Кошкой, но что поделать, если его странный хозяин дал ему эту кличку, – не знаешь, где тут взять покушать?
Кот в ответ посмотрел на меня, мяукнул и спрыгнул вниз.
– Эй, ну ты куда… – с досадой спросил я, прилагая усилия, чтобы подняться.
Ноги тут же подкосились, но я устоял. Привыкнув к боли, я сделал пару шагов вперед, вслед за котом. Он деловито остановился возле своей миски с едой и снова мякнул.
– Очень рад за тебя, спасибо за поддержку, – хмыкнул я и в животе заурчало.
Кот посмотрел на меня немного, после чего прыгнул на столешницу над своей миской. Он пару раз мяукнул, поскребя лапой о дверцу.
– Хочешь, чтобы я открыл?
Кот недовольно забил одним хвостом, словно злился на мою нерасторопность.
– Иду-иду, не подгоняй избитого человека.
Я наконец доковылял до стола и шкафа, открывая последний, и удивленно перевел взгляд на кота:
– Мяукни два раза, если ты человек, но тебя превратил в кота этот горе-умник.
Кот молча спрыгнул, вильнув двумя хвостами и ушел вглубь комнаты. Я же достал с полки буханку хлеба и молоко, сразу жадно отломив половину, и запивая на ходу.
– Я смотрю ты не пропадешь.
Голос Данилы заставил меня поперхнуться, проливая молоко себе на грудь. Я обернулся. Панк стоял в дверях, одетый уже в привычный свой костюм. Но правда без рубашки: поверх майки были подтяжки и его полюбившийся плащ, а на руках снова красовались обрезанные перчатки.
– О, привет. Прости, но я очень сильно хотел есть…
– Еще бы. Проспал сутки.
– Сутки? – мои глаза округлились, – да как это такое возможно… а ты?
– А что я? Я уже кучу дел сделать успел, пока ты дрых. Съездил к Алисе, например. Она вроде как нашла нужную мне деталь, скоро доставит. Поэтому, собирайся, к отцу моему поедем.
– Фсяс? – ответил я с набитым ртом.
– А чего ждать, когда вечер наступит? – усмехнулся он, пребывая явно в хорошем настроении, – я осмотрел твои раны, пока ты спал. Вроде все в порядке, очень быстро заживают. Вещи правда твои… ну, это, испорчены конечно. Я переодел тебя в свое, тебе, правда, жмет.
И правда. Я только сейчас заметил, что на мне какие-то полу дырявые растянутые штаны, которые мне по щиколотку, и такая же, как и на Даниле, майка.
– А где моя…
– Я выкинул твою одежду. Мне, это, пришлось ее резать, у тебя были сильные гематомы и раны, было не до аккуратности. Ты поел? Тогда выезжаем.
– Что, серьезно, сейчас?
– Да.
– К чему такая спешка?
– Я же, это, говорю, Алиса справилась со своей задачей. Если кто из панков узнает об этом, они начнут вынюхивать. Короче, лучше, это, поторопиться, если мы хотим закончить с ракетой без происшествий.
– Ладно, тогда я только домой заскочу. Мне нужна одежда, к тому же, я обещал отцу, что через три дня я приду. Я всего на пару минут, и сразу поедем.
– Хорошо. Возражений не имею. Ах да, только, это, еще нужно обрез твой отыскать, ты же помнишь, где спрятал его?
– Да.
– Круто. Давай, доедай, а я жду тебя возле машины. Еду и питье я взял.
Он ушел, а я быстро закончил с хлебом и молоком и вышел следом.
Как только я уселся на пассажирское сидение рядом с ним, Данила включил магнитолу, но я убавил громкость.
– Что, это, вопросики свои опять задавать мне будешь? – слегка раздраженно спросил панк, нацепляя на глаза очки.
– Ну если совсем чуточку.
– Ты всегда такой любопытный был?
– Всегда.
– Ладно. Все равно не отстанешь же…
– Хотел спросить про вас с Алисой. Ты вчера сказал, что спас ее.
– Нечаянно.
– Ага, нечаянно. Расскажешь?
– А у меня есть выбор?
– Да. Можешь отказаться, тогда я спрошу у нее.
– Вот и отлично. У нее и узнай.
– Почему ты не хочешь рассказать?
– Ну Господи… ну потому, что это длинная и неинтересная история, мне, это, не охота столько болтать. Ну вкратце: их бордель до меня крышевал глава Западного района. Условия у них были там, это, врагу не пожелаешь. И так получилось, что я повздорил с этим самым панком…
– А как же Бельм?
– О, это было еще за долго до этого. Я тогда только-только перебрался сюда. Лет 10, наверное, прошло уже… тогда, это, все по-другому было. Не было никаких территорий, царил хаос. Все оборонялись друг от друга, только-только начинали формироваться группировки. Банда Лютого, ну, того самого панка, что бордель держал, была первой и самой отбитой. Они как раз и начали, это, вводить правила на территории. Всех, кто ослушивался – они убивали. Причем жестоко, чтобы, это, никому не повадно было. Я из-за этого с ним и повздорил. Я же, это, свободу люблю. И тут этот тип попер меня из дома, чуть Кошку мою не убил. Я ее еле выходил потом. Ну и, естественно, я не стал этого терпеть – напал на него, но правда я тогда погорячился, и он чуть не убил меня. И вот я, раненый, едва не лишившийся жизни, убегал от него. Когда мои силы уже совсем, того, я спрятался возле мусора у стен борделя. А за мной, это, все гнались его люди. И тут, Алиса вышла закурить. Вместо того, чтобы сдать им, она отвела меня к себе и спрятала. Алиса тоже ненавидела Лютого, видимо поэтому и решила, это, помочь. Потом, она меня подлатала, но я все еще был ослаблен и мне нужно было где-то залечь на дно. До чего комично вышло – я прятался от Лютого в его же заведении.
