За считаные секунды диски набрали высоту, преградив путь эскадрилье истребителей. Но тут им пришлось несладко.
Юркие боевые машины обрушили на летательные аппараты противника шквал огня, затормозивший их стремительный полет и, казалось, сбивший с толку пилотов — если в этих невиданных устройствах вообще были пилоты. Ещё три диска выстрелили свои сети — но лишь один американский истребитель аккуратно нашинкованной металлической соломкой осыпался в океан. Остальным удалось уйти от удара и с новой силой возобновить обстрел.
Свинцовый ливень молотил по броне дисколетов, оставляя на ней серьезные вмятины. Снизу, с кораблей эскадры, к обстрелу подключились зенитные орудия. Особенно интенсивный огонь вел эсминец из тяжелых стадвадцатисемимиллиметровых пушек, по сравнению с которыми двадцати- и сорокамиллиметровые пушки авианосца были как укус комара против напоенного ядом жала разъяренного шмеля.
Один из дисков, не выдержав свинцового ливня, покачнулся, накренился — и вдруг превратился в огненный пузырь, лопнувший с таким звуком, будто кто-то разом откупорил тысячу бутылок шампанского.
Неестественно белый, ослепляющий свет полоснул по глазам. Наблюдавшие воздушный бой люди на мгновение зажмурились. А когда открыли глаза — на месте взрыва не было ничего. Ни дыма в небе, ни каких-либо следов падения на воду частей летательного аппарата, словно тот просто растворился в воздухе.
Между тем оставшиеся три диска собрались вместе, образовав в воздухе треугольник, и немыслимым образом неподвижно зависли в воздухе, окутавшись полупрозрачной зеленоватой дымкой, в которой, словно горошины в тесте, вязли снаряды и пули. «Кондоры» беспомощно кружили вокруг застывшего в воздухе звена необычных летательных аппаратов.
— Пока что создание силового защитного поля возможно только в статичном положении, — с сожалением в голосе произнес Граберт. — Но через пару месяцев, думаю, мы справимся и с этой проблемой.
Тем временем между дисками протянулись дымчатые коридоры, в глубине которых зеленоватая дымка начала густеть и переливаться. В днище одного из аппаратов раскрылось отверстие, через которое наружу выползла кривая штуковина, смахивающая на жестяную трубу от печки-«буржуйки». Отверстие трубы было направлено на американскую эскадру.
— Закройте глаза, — посоветовал офицер и сам первым подал пример, для верности прикрыв лицо перчаткой.
Адмирал с генералом последовали совету — но вспышку они увидели все равно, словно на внутренней стороне век кто-то нарисовал светящейся краской росчерк идеально прямой молнии.
Когда они открыли глаза, две половинки эсминца, словно разрезанного надвое гигантской бритвой, стремительно погружались в пучину. А эскадра вместе со стаей «Кондоров» поворачивала назад.
Три диска еще повисели в воздухе какое-то время, потом развернулись и беззвучно нырнули в воду в том месте, откуда они появились всего с четверть часа назад.
Посол Новой Швабии недолго глядел вслед эскадре. Усмехнувшись, он махнул рукой матросу. Тот кивнул и, включив мотор, направил надувное плавсредство обратно к подводной лодке. Граберт повернулся к собеседникам.
Генерал, облокотившись на поручень, хмуро смотрел, как приотставший от эскадры американский тендер собирает с поверхности океана тех, кому удалось спастись после гибели миноносца.
На душе у него было погано. Как-никак, союзники, пусть даже и бывшие, после войны круто повернувшие отношения с Советским Союзом совсем в иное русло. А все равно — словно ножом резануло по сердцу, когда нырнули обратно в воду неповрежденными фашистские летающие диски со знакомыми до боли черными крестами на днищах.
На верхней палубе подводной лодки абсолютно искренне кричали и радовались победе матросы, вытащившие наверх через люк какой-то здоровенный ящик. А над покатой рубкой взвился еще один флаг — на белом фоне полотнища огненный орел сжимал в когтях свастику.
— Как вам это удалось? — хмуро спросил адмирал.
— Вы, наверное, не раз слышали о Vergeltungswaffen — оружии возмездия, — произнес Граберт. — Которое так и не было применено Гитлером, несмотря на пламенные заверения верхушки Третьего рейха, что вот-вот свершится чудо и секретные разработки Вермахта переломят ход войны. К сожалению, когда это оружие все-таки появилось на свет, время уже было упущено. Русская авиация полностью контролировала небо над Россией и Европой, а оба океана были напичканы судами американцев как рождественский пирог изюмом. И тогдашнее правительство Новой Швабии решило не рисковать. «Оружия возмездия» было слишком мало. И не было никакой гарантии, что его удастся доставить к намеченным целям.
— Вы имеете в виду летающие диски? Или такие подлодки?
Адмирал кивнул на субмарину, от которой медленно и очень осторожно отчаливало надувное плавсредство, на дне которого покоился длинный ящик.
— И диски, и подводный флот, и многое другое, — кивнул офицер.
— Вы собираетесь возродить Третий рейх? — прямо спросил адмирал.
— Что вы, Бог с вами, — отмахнулся посол Новой Швабии. — Подписав акт о капитуляции, Кейтель
[76]
уничтожил саму идею превосходства над другими расами, на которой базировался Третий рейх. Представители высшей расы не сдаются. Например, в Японии настоящие воины при поражении совершали сэппуку — взрезали себе животы, дабы избежать позора. Нацистская верхушка предпочла плен и позорную смерть через повешение.
Не сдалась лишь дивизия «Бранденбург» — элитное разведывательно-диверсионное формирование Абвера. Восьмого мая сорок пятого года мы просочились через Баварский лес и, сменив форму, прошли через американскую оккупационную зону. После чего нам просто крупно повезло.
Он усмехнулся.
— Мы захватили две подводные лодки, полностью готовые к автономному плаванию, и, переплыв океан, прибыли в Новую Швабию. По пути одна из подлодок была уничтожена американскими глубинными бомбами, но вторая достигла намеченной цели. Нам пришлось ликвидировать нерешительное руководство базы, после чего основать и новое правительство, и новое государство. Теперь же мы хотим только мира. И — чтобы мир оставил нас в покое.
— Чего вам надо от Советского Союза?
— Сейчас вы наиболее могущественная держава на мировой арене. Но вскоре равновесие может нарушиться. Мы же заинтересованы именно в равновесии сил.
Внизу к борту катера причалило надувное плавсредство.
— Разрешите воспользоваться лебедкой? — спросил посол.
Адмирал пожал плечами и подал команду.
Через десять минут на палубе катера стоял длинный ящик, чем-то неуловимо напоминавший гроб. На ящике был нарисован желтый круг с черным трехлопастным пропеллером внутри.
Один из матросов, доставивших ящик, подал Граберту толстую кожаную папку.
