Гвалт по дороге объяснил, что остальные дружинники остались охранять леренийские товары. Двоим дружинникам перед отъездом, он дал задание выяснить, где живёт барон и содержатся пленные. Через два дня мы остановились в лесочке, в получасе езды от Тироля. В город я пока решил не въезжать:
— Гвалт, езжай в Тироль, и узнай, где живёт барон, что нового случилось за эти дни, и с докладом сюда. Мы отдыхать!
Через четыре часа Гвалт с Зорром, одним из дружинников, был на месте стоянки.
— Господин барон, Эльмах живёт за городом в поместье.
— Это замок?
— Нет, именно поместье. Двухэтажный дом. Большой. Вокруг каменный забор в два человеческих роста. Мы по очереди дежурили там четыре дня. Ребят оттуда не вывозили. Дружинников барона там около сотни. Ворота всегда закрыты. Два раза там была пьянка. Съезжалось много дворян на каретах. Сейчас уже все разъехались.
— Что в городе?
— Очень тихо. Ярмарка продолжается, но к нам почти никто не идёт. Барон Эльмах отпугивает покупателей. Ну и сама ситуация… Покупатели хамят. Приходят разные, и…
— Сколько отсюда добираться до поместья этого урода? — я стиснул зубы.
— Пешком часа два. На лошадях за полчаса можно управиться.
Я посмотрел на садящееся солнце, и кивнул Ягу:
— Дай коня Зорру. Пусть он и три десятка дружинников едут в город. Защищать леренийские прилавки круглосуточно. Два десятка бойцов со щитами пусть стоят там. Остальные два десятка отдыхают. Любого, кто посмеет грубо говорить с купцами — избивать или убивать на месте. Я отвечу!
Яг кивнул, и пошёл отдавать распоряжения. А мы выдвинулись к поместью Эльмаха.
***
— Где держат пленников? — я, лёжа на холме, всматривался в высокий забор.
— Не знаю, вашество, — ответил Зорр.
— Яг, у нас сорок человек. Три десятка со щитами поставь напротив ворот. Я с пятью разведчиками перелезу через забор. Как только подам сигнал — атакуйте! Двери снести гранатами. Десяти хватит. И плотным строем с сомкнутыми щитами входите внутрь! Убивать всех без разбора! Ты понял?
— Понял, вашество! — опустил глаза Яг.
— Ты глаза не опускай! Убили твоего боевого товарища. Я поклялся защищать вас! И ты клялся не только мне, но и людям! Те, кто смеет поднимать руку на наших людей — должен сдохнуть! И так, чтобы ни у кого больше даже мысли не возникло поднять руку на моих людей!
— Да я только за, господин барон, — Яг пристально взглянул мне в глаза. — Просто боюсь, что за самоуправство королевский суд может строго спросить!
— Ничего не бойся. Отвечать буду только я. Вперёд!
Я и пять моих разведчиков чёрными тенями перемахнули через забор позади усадьбы. И тут же увидели двоих спящих часовых, умерших, не успев проснуться. Рядом с разлапистой усадьбой стояли два домика поменьше. Но на казармы домики не похожи. Значит, дружина барона располагалась в огромном особняке. С одной стороны хорошо, не надо разделяться. С другой — плохо — придётся штурмовать здание. А это мы делали только на учениях. Хотя когда-то нужно и практику нарабатывать. Пятеро разведчиков зарядили арбалеты, и я молча показал на двоих часовых возле ворот. Поднял и опустил руку. Тренькнули тетивы. И два тела завалились на траву. Я подождал, когда разведчики вновь зарядят арбалеты, отправил их на противоположную сторону поместья, приказав убивать или хватать всех, кто попытается выскочить через окна, и громко свистнул.
Взрыв не только вынес створки ворот, но и разворотил забор, проделав изрядную брешь. В поместье барона раздались испуганные крики. Из дверей выскочили двое дружинников и тут же юркнули обратно, увидев стену щитов, вплывающую во двор. Я подбежал к своим и отдал команду:
— Вперёд к поместью — марш!
Строй в колонну по пять двинулся к зданию. В это время оттуда выскочило человек двадцать людей с мечами. Один из них громко заорал:
— Да вы знаете, на кого напали, твари?
— Арбалеты, огонь! — заорал я, и два десятка арбалетных болтов с близкого расстояния вполовину уменьшили выбежавших. В том числе и крикливого зазнайку.
— Арбалеты за спину, щиты взять! Марш!
Три десятка действовали как один организм. В ногу двинулись к поместью. И десяток оставшихся в живых дружинников стали ломиться обратно в поместье.
— Яг, возьми две пятёрки — гранатами закидать окна первого этажа!
Глава 13
— Ты не смеешь, выскочка! — брызгал слюной Эльмах, когда мои дружинники заламывали ему руки, и накидывали на шею петлю. — Я дворянин! Тебя четвертуют! Ты знаешь, кто мой дядя?
Голос барона срывался и дрожал. Урод бился в истерике на фоне догорающего поместья. Вначале я его бил. Бил руками, ногами. Потом выведал, где он хранит свои деньги. Этот параноик устроил в поместье целых пять тайников, где хранилось денег и драгоценностей на полмиллиона рупьев. Неплохая вира за моего повешенного человека и за одного дружинника, погибшего при штурме. Больше потерь не было. Прежде чем войти в поместье, мы швырнули туда десяток гранат, и плотным строем вошли в помещение. В зале царил ад, стонали раненые и оглушённые дружинник Эльмаха. Мои люди принялись их методично добивать, укрываясь за щитами. Я разбил их на пятёрки и отправил по этажам. Трое с копьями — двое с мечами. Копьеносцы били из-за щитов выскакивающих дружинников и слуг, меченосцы добивали тех, кто успел проскочить мимо копий. Не повезло одному дружиннику. Слуга Эльмаха выскочил сзади из какой-то каморки и ударил в шею. Его сразу же убили, но пока я с медальоном исцеления добежал до раненого, тот скончался. В остальном всё прошло без сучка и задоринки. Эльмах забаррикадировался у себя в комнате, но три гранаты разнесли не только дверь, но и баррикаду из мебели. Обмочившегося, оглушённого барончика я за волосы вытащил во двор и стал бить. Вначале он рассказал, где мои люди, и дружинники кинулись их вытаскивать. Слава богам, все они были живы и сидели в подвале. Грязные, избитые, изголодавшиеся, но живые.
Потом я узнавал у барона, где он хранит деньги и драгоценности. Затем мои бойцы, к тому моменту добившие всех дружинников Эльмаха, вытаскивали всё ценное и вязали узлы. А я с интересом читал бумаги, взятые в одном из тайников барона. Потом я приказал повесить Эльмаха и даже Яг, посмотрев в моё перекошенное лицо, не посмел противоречить. Ловко перекинул верёвку через ветку дерева. И, когда барончика взметнули вверх, его визжащие выкрики превратились в хрип. Он засучил ногами и сдох. А я, тщательно запрятав бумаги на груди, со своими бойцами поехал в Тироль.
***
В главный торговый город Лесании мы въехали без проблем. Вряд ли кто-то успел сообщить о случившемся в поместье Эльмаха. Погибшего дружинника мы сожгли в поместье. Его товарищи сообщили, что он поклонялся Венею — богу войны и охоты, и потому погребальный костёр открывал свободный вход в его чертог. А что может быть лучше, чем погребальный костёр из поместья врага?
