Откусив кусок пирожка, я удивлённо глянул на Эльзу, мол, кому это он? Эльза в ответ лишь пожала плечами, но глаза у неё смеялись. Знала, чертовка, что спектакль предстоит увидеть. Я тоже пожал плечами, и, пережёвывая пирожок, вальяжно направился к ратуше. Двадцать толстяков, красные оттого, что пробежали метров пятьдесят от силы, остановились передо мной неорганизованной толпой:
— Кто такие? Отвечааать! — опять натужно заорал усатый пузан, бешено глядя на меня.
— А кто спрашивает-то? — с любопытством спросил я орущего.
— Я начальник стражи славного города Боробей Артур Солт! — выпятив грудь, заверещал толстяк, — Извольте отвечать, кто такие?
— А я барон Белогор, из Пустоши, — представился я, и увидел, как разом поскучнели и сдулись, напыжившиеся было за Солтом стражники.
Да и сам начальник стражи заметно растерялся.
— Го… го… господин барон, — замямлил он, — Бе… бе… бе
— Да что ты разбекался? — спрашиваю у него. — Мэр где?
— В ра… ра… ратуше, — опять стал заикаться стражник. — Я вас должен к нему доставить, значит.
— Меня? — удивился я, — Доставить? Спасибо, сам дойду! Свободен, служивый!
И, отодвинув с дороги Солта, бодро потопал к ратуше. Стражники быстренько расступились передо мной, и через минуту я уже входил в шедевр местного зодчества, а следом топала толпа из двадцати местных служак. Прямо на входе меня встретил ещё один толстяк. И на лице его были… усы! Я даже удивился такой моде верхних чинов власти, но решил узнать всё это потом, и потому с ходу «наехал» на мэра.
— А с каких это пор, уважаемый, с дворян плату на входе в города стали брать? — я отпустил руку Эльзы и вплотную подошёл к толстячку. — Представьтесь!
— Аааа. Эээээ. Мэр славного города Боробей Жэд Гулос, — проблеял очередной усач.
— Барон Белогор! — представился и я. — Повторяю свой вопрос — по чьему злоумышленному наущению дворянам Лесании чинятся препятствия в собственной стране? Уж не измена ли это государственная?
Зашедший со мной в ратушу Агель вдруг отвернулся и натужно закашлял, прячась за спины Яга и Рузера. А мэр пошёл пятнами:
— ЭЭээ. Я не в курсе, кто отдал такое распоряжение! — и повернулся к начальнику охраны: — Это вы, Солт, отдали такое распоряжение?
— Я? — изумился усач, — Да это же ваше распоряжение!
— Как моё? — теперь заверещал мэр. — В моём распоряжении ни слова про дворян не написано!
— Но вы же сами сказали, — обиделся Солт, — Платить всем! Дворянин он или нет!
— Я? — удивился мэр.
— Понятно всё, — покивал я, — А где у вас тут Тайная канцелярия?
— А здесь же, — почему-то не испугался, а обрадовался мэр, — Дальше по коридору. А вот и глава её идёт! — и тыкнул пальцем в толстенького и… усатого, конечно же, мужичка!
Тот бодро подошёл и представился:
— Жак Гулос! Что шумим?
— Таааак, — зловеще протянул я. — Звание? Должность?
— Шестой советник Тайной канцелярии Жак Гулос, — чуть взбледнув, ответил третий толстячок, — Временно исполняю обязанности главы Тайной канцелярии славного…
— Города Боробея, — закончил я за него. — Ну что же, будем порядок наводить!
Глава 6
В кабинете мэра я сел за его стол, а сам мэр, его братец и начальник стражи стояли передо мной навытяжку. Эх, люблю средневековье и сословные предрассудки. Даже не так: даёшь сословные предрассудки в массы! Маг Агель вместе с Ягом и Эльзой сели сбоку на стулья. И маг смотрел на представление не просто со смехом, но и одобрительно.
— Итак, дорогие мои, — начал я, — Что мы имеем в остатке?
— Недоразумение! — пискнул мэр.
— Недоразумение? — удивился я, — Эх, хотелось бы так думать. Но давайте разбираться по существу!
Эх, как мне пригодились купленные в Тироле своды законов Лесании. Не поскупился, потому как в армии ещё понял, если знаешь Устав, то даже офицера построить можно! Вот и тут при первой же возможности купил местные «уставы» и выучил их. И был невероятно признателен своей любознательности, уму и интеллекту. Эти знания помогали невероятно. Ну и делали жизнь более осмысленной.
— Итак, — начал я загибать пальцы: — Первое — на воротах с меня, дворянина, потребовали плату за проезд, как с купца, что строго противоречит Уложению о королевской службе. А именно пункту пятому, в коем сказано, что дворяне, как люди, находящиеся на службе короны, так и временно не служащие, имеют право на беспрепятственный въезд и проход в любые города и веси королевства Лесания. И вот, мэр славного города Боробея даёт указание главе городской стражи брать с дворян плату.
— Ваша светлость, — пытался проблеять мэр.
— Заткнись! — ткнул я в него пальцем, отчего Жед Гулос побледнел ещё больше. — Итак. Мэр нарушил пятый пункт Уложения о королевской службе. Но! Есть ещё и «свод законов»! И «Сословная правда»! И они тоже нарушены. И тут бы, увидев грубейшие нарушения трёх основных законодательных актов, должна вмешаться Тайная канцелярия, и пояснить мэру всю глубину его заблуждений. И тогда бы это считалось недоразумением. Но что мы видим?
— Ваша светлость, — проблеял теперь Жак Гулос.
— И ты заткнись! — ткнул пальцем во второго брата усача, и продолжил: — А мы видим явный сговор! Итак, представитель Тайной канцелярии потворствует мэру нарушить все мыслимые и немыслимые законы. И если раньше это просто была халатность, то сейчас становится… коронным преступлением!
Мэр охнул и схватился за сердце. Его брат выхватил платочек и стал вытирать испарину, покрывшую его лысину. А начальник городской стражи Солт просто сжимал и разжимал кулаки, и вертел шеей, будто ей тесно вдруг стало в накрахмаленном воротничке.
— И что же я, как верный служитель короны, должен сейчас сделать? — задумчиво проговорил я.
— Что? — прошептал мэр.
— Ну, по идее, отправить гонца в столицу в Тайную канцелярию, с указанием всех ваших преступлений. А вас… повесить как изменников и коронных преступников на площади перед огромным стечением народа!
Теперь испариной покрылся и мэр. А его братец моляще сложил руки перед собой и опять проблеял:
— Но ваша светлость!
— С другой стороны, — так же задумчиво проговорил я, — Ведь это может быть обычной халатностью?
— Это обычная халатность, ваша светлость! — умоляюще вскричал Жак Гулос. — Клянусь вам, это обычная халатность!
— Хм. Если это обычная халатность, то, повесив вас, я могу вызвать неудовольствие королевы. И она сошлёт меня в мой замок в Пустошь. И там опять мне придётся пить вино в компании друзей и девушек, и, быть может, целый год не сметь явиться в столицу, — я задумчиво поскрёб подбородок. А Агель, подлец, отвернулся к стене и его спина очень подозрительно вздрагивала. И я сильно сомневался, что от рыданий.
