— Извини. Ну извини, Ев.
— Всё, отстань, — она встала и ушла на кухню.
Н-да. Я сегодня просто молодец. По всем фронтам.
* * *
/login
Первое что я услышал, было шуршание Тушкана в углу клетки. Нас нещадно качало, пахло рыбой и сыростью. Судя по шуму моря, мы были на корабле. Сквозь серую плотную ткань, накинутую на нашу тюрьму, почти не проходил свет. В полумраке ярко светились желтые глаза Тушкана. Он целеустремленно царапал когтями деревянный пол. Увидев меня, он возмущенно фыркнул и показал головой, чтоб я подошел и помог. Доски были изрядно поцарапаны, но судя по их толщине и крепости, Тушкан занимался абсолютно бесполезной работой.
Да уж. Влипли. Исходя из параметров задания, нас везут на Архипелаг продавать в рабство. А я еще думал, что работать фабрикой на Красных Котов — это плохо. Просунув лапу сквозь толстые стальные прутья, я с трудом дотянулся до парусины, закрывающей нашу клетку. Ухватился покрепче и стал тянуть. Надо снять эту занавеску, а то не видно ни черта.
Спустя несколько минут кто–то снаружи заметил мои неуклюжие попытки, подошел и сдернул полог. Мы действительно были на корабле. Моим глазам предстала палуба и огромный, черный, кажущийся бескрайним, океан. Рядом с клеткой стоял и ухмылялся пожилой китаец в брезентовом плаще. Интересно, это тот же, что мне водки дал? Непонятные у них лица. Так сразу и не разберешься.
— Что смотришь, старый? — протявкал я ему. — Давай, начальника своего зови.
Моряк ничего не делал, просто смотрел и лыбился кривой беззубой улыбкой. Потом взял стальной шомпол и ткнул им в меня. Ах ты, сволочь! Я разозлился, зашипел и попробовал протиснутся сквозь прутья клетки. Старик засмеялся. Несколько матросов заинтересовались и подошли поближе. Меня опять ткнули шомполом.
— Ах вы, косорылое племя! А ну выпустили меня, собакоеды! Сейчас я вам всем ноги пооткусываю! Под корешок!
Моя тирада еще больше развеселила матросов. Они толпились, смеялись и переговаривались на незнакомом языке. Черт. Как же непривычно на них всех снизу вверх смотреть. Какие они все мерзкие и огромные. И я им всем по колено. Бедные зубаны, в каком поганом мире они живут.
Растолкав гогочущую толпу, к клетке подошел игрок. Матросы почтительно замолчали. Он стукнул по прутьям короткой дубинкой.
— Чего распищался тут?
— Давай выпускай, — сказал я ему.
— Зачем? — удивился он.
Я аж челюстями щелкнул от того, с каким искренним недоумением он это сказал.
— У нас задание, — снизошел до объяснений он. — Отвезем вас на Острова, закроем квест.
— У меня дела в Союзе, — мрачно ответил я.
— У всех дела. За твоего дружка чохов пятьсот получим. А за такого игрока, да еще автоматона, глядишь, и пару тысяч отвалят. Вот поездочку и отобьем. А ты несколько дней поработаешь на благо Архипелага, потом сбежишь и вернешься домой. Или там останешься. У нас на Островах весело. Мой тебе совет. Ты сразу, как освободишься, не уезжай назад. Походи, присмотрись. У Имперцев скучно, всё по линейке. В Союзе раздолбаи. У Валькирий устаёшь постоянно быть на стрёме. А вот у китаёз в самый раз. Красиво. С размахом. Мне больше всего понравилось. Ну что? Успокоился? Не будешь буянить?
Ответить я не успел, так как меня прервал свисток. И тут же, высоко, с мачты раздался крик: «Киты!» Матросы и игрок сразу потеряли ко мне всякий интерес. Над кораблем разнеслись густые звуки барабанов. Все бросились по своим местам. Тушкан оживился и подполз ко мне поближе. Мы вместе пытались просунуть морды сквозь решетку и разглядеть, что происходит.
— Кит, — раздался голос сбоку. К сожалению, я не видел, кто это говорит.
— Обычный или?..
— Вроде в наморднике. Давай сюда трубу. Сейчас… Точно, в наморднике. И дохлый. К верху пузом плавает.
— Точно дохлый?
— Черт его знает. Не шевелится, говорю же.
— Ну что, Вить, это тебе, конечно, решать. В этот раз ты капитан. Но если мы притащим в порт «Гончую Йорхотепа», сможем сразу здание для гильдии выкупить. С него одной ворвани натопим баррелей двести.
— А если живой?
— А если живой, то мы его быстро сделаем мертвым. Поворачиваем?
— Да подожди ты.
— Такую удачу нельзя упускать. Они обычно стаями. А тут один и кверху пузом. Я бы не колебался. Ну?
Молчание длилось с полминуты. Я уже начал думать, что они ушли подальше и я просто не слышу продолжение разговора.
— Рулевой! — внезапно крикнул капитан. — Машинный ход. Опускай паруса. Курс зюйд–ост. Всем постам занять место согласно боевого расписания! Канонир! Заряжай гарпун!
Народ засуетился, затопали тяжелые ботинки, послышались свистки боцмана и крики матросов. Корабль накренился. Над головой хлопнули и опустились треугольные шелковые паруса. Зашипел, а потом застучал паровой двигатель. Из тонкой, высокой трубы усилился густой черный дым. Пахнуло гарью.
* * *
— Трави понемногу. Вот так! Теперь малый назад!
Клиппер контрабандистов подошел к неподвижному киту. Матросы суетились вокруг большой лебедки на корме. Дело шло не слишком быстро. Я скучал. Попробовал бегать по потолку клетки. Получилось. Мои лапы легко держали вес тела. Я подумал, что при определенной сноровке я бы мог спокойно спать вот так, вниз головой. Забавно. Потом помог Тушкану скрести пол клетки. Но это мне тоже быстро наскучило.
Наконец–то лебедка заработала. Матросы налегли на рычаги. Корабль слегка накренился под тяжестью добычи. Вглядываясь сквозь толпу, я увидел край огромной стальной пасти, появившейся из–за борта. Железный череп, размером больше человека. Да что там, больше паромобиля. Грязный, почерневший и заросший ракушками. Все равно что кабина гориллы–гарганта, который сражался с моей фабрикой. Ничего себе у них тут киты! Понятно, чего они так опасались.
Потом лебедка заскрипела от тяжести, и появилось черное китовье тело. Я, конечно, не очень в китах разбираюсь, но это был какой–то особо монструозный экземпляр. Из нескольких глубоких ран медленно стекала густая бордовая кровь. Она вываливалась на палубу заливая всё вокруг. Моряки быстро извозились и стали выглядеть инфернально. Запахло так, что мне даже в механическом теле стало нехорошо.
Подбадривая друг друга криками, матросы затащили половину мертвого зверя на палубу. Внезапно раздался оглушающий треск. Всё перевернулось. Наша с Тушканом клетка сорвалась и с хрустом врезалась в угол рубки. Кто–то закричал: «Засада!»
Корабль сильно накренился на бок. Веревки, удерживающие мертвого кита, лопнули, и он скользнул назад. Люди заорали. Шум, вопли, корабль резко мотнулся в обратную сторону, и несколько моряков вылетели за борт.
От сильного удара доски клетки треснули, и я понял, что это наш шанс. Раздирая доски острыми зубами и когтями, мы с Тушканом выскочили на ходящую ходуном палубу. Свобода! Тушкан большими прыжками рванул к мачте и как мартышка в одно мгновение взлетел наверх. Я за ним. Раздался выстрел пушки. Я обернулся, стреляли куда–то вниз, за борт.
