– Почти идеально. – Она заговорщически подмигивает ему. – Но мне нужен партнер, чтобы зажечь на танцполе.
– Откуда вы знаете, что Бен хороший танцор? – вмешиваюсь я, не в силах сдержаться. Когда это он успел покрутить бедрами перед этой теткой?
Бен спрыгивает с табурета и смотрит на меня, качая головой.
– Сразу видно, что ты новичок. Всем на Каталине это известно.
Он уходит с Мел, и я понимаю, что мне тоже пора. Однако перспектива возвращения в коттедж Синтии пешком меня ужасает. Никогда прежде мне не приходилось столько дней подряд носить шлепки, поэтому у меня между большим и указательным пальцами надулись огромные волдыри.
Заметив Кертиса, запрыгивающего на свой квадроцикл, к которому крепится небольшой прицеп, я ковыляю к нему.
– Кертис! Подожди!
– Привет, Новенькая!
– Можешь подвезти?
– Конечно.
Я не удивляюсь его привычному молчанию, когда мы, петляя, едем по тропе. Обычно я бы этим удовольствовалась, но, похоже, выпитое вино развязало мне язык.
– Хорошо повеселился? – ору я, стараясь перекричать рев мотора.
Он едва заметно кивает.
– Ты каждый год на фестивале работаешь?
– Да.
– Кто, по-твоему, выиграет пари – ты или Люси? – Понимаю, что эти расспросы звучат навязчиво, но ничего не могу с собой поделать.
– Я выиграю. К концу вечера с ним даже моя собственная матушка потанцует.
– А кто она? – В голове проносится образ женщины, берущей с подноса шпажку с мясом. – Погоди-ка, мне кажется, я поняла. Подходила ко мне одна дама, и у меня возникло ощущение, что я откуда-то ее знаю, хотя вроде мы и не знакомы. Она – агент по недвижимости?
– Угу.
– Вау! Ты совсем на нее не похож.
Кертис подъезжает к коттеджу Синтии.
– Большинство людей уверяет, что мы очень даже похожи.
– Нет-нет, внешне – несомненно. Я имею в виду, что она вся такая из себя общительная и дружелюбная. А ты… ну, сам знаешь… не из болтливых, – неловко заканчиваю я.
Кертис улыбается, когда я спрыгиваю на землю.
– До сегодняшнего вечера я считал, что в искусстве молчания ты значительно меня превосходишь.
Глава 9
Солнечный свет проникает в мою комнату через занавески, которые я, похоже, забыла задернуть прошлой ночью. Я натягиваю одеяло на голову, но толку никакого. Во рту пересохло, а при виде стоящей на прикроватной тумбочке пустой бутылки из-под воды я чуть слюной не исхожу.
Еле-еле встаю с кровати, благодаря Фестивалю еды и вина ощущая еще большую, чем обычно, усталость. Но оно того стоило. По крайней мере, теперь я знаю, что все еще способна смеяться. Хотя бы с Беном. Или выпив вина. Еще не решила, что сильнее повлияло.
Натягиваю привычную для хижины одежду – практически униформу: купальник, свободные шорты, рубашку и флисовую толстовку с капюшоном, потому что с утренним туманом шутки плохи. Тут телефон вибрирует входящим сообщением.
Нина: Только что получила мейл из Университета Колорадо с анкетами на проживание в одной комнате! Заполню и за тебя тоже!!!
Я еще недостаточно проснулась, чтобы самой этим заниматься. Собираю волосы в конский хвост и спешу на кухню, как домашний голубь в голубятню. Вода и крабы зовут!
Синтия уже проснулась и сейчас хлопочет над соковыжималкой, от которой по кухне расходится кисловатый цитрусовый запах. Она открыла выходящее на залив окно, впустив в комнату ветерок, холодящий мои голые ступни.
– Доброе утро, – приветствует она меня непривычно сдавленным голосом. Похоже, тоже вчера поздно легла.
– Никогда не доверяй мужчине! – провозглашает сидящая в клетке Шанти, отлично имитируя Чипа.
Я замахиваюсь, притворяясь, будто хочу треснуть ее кулаком.
– Власть народу!
Синтия жестом велит мне сесть за стол и придвигает керамическую кружку зеленого сока с травянистым запахом, который, однако, едва ли можно счесть приятным и ароматным. Какой-то он земляной. Но меня мучает такая жажда, что я с жадностью пью. Ожидаю ощутить на языке неприятный вкус, но он оказывается на удивление сладковатым, с нотками меда и лаванды.
– Спасибо! Зеленые соки всегда меня пугали, но этот великолепен. – Я осушила уже половину кружки.
– Он очень питательный. – Тетя облокачивается о кухонный стол и, тоже сделав большой глоток, добавляет: – Решила, что после вчерашнего это именно то, что тебе нужно.
Я с трудом понимаю, о чем она говорит.
А! Я же вчера перебрала.
– Вино – лучший способ позабыть все невзгоды, – не подумав, брякаю я. Это первый раз, когда я заговорила о своей… ситуации.
– Это не повод для шуток, Эбби. Существует прочная связь между злоупотреблением алкоголем и болезнью. Тебе может показаться, что испытываешь временное облегчение, но на самом деле это порочный круг. – Она говорит очень серьезно, без намека на веселость.
Внезапно я чувствую себя, как пятилетний ребенок, который таскал украдкой печенье после обеда и был пойман взрослыми.
– Да я всего два бокала выпила. – Отлично. Теперь я еще и оправдываюсь в точности как тот ребенок: «Я всего две печеньки и съела, ма-а-ам!»
Тетя хмурится сильнее.
– Я понимаю, ты ищешь свой путь, и готова снова повторить то, что сказала, приглашая тебя сюда: я даю тебе свободу действий.
– Я очень это ценю. – Чувствую, как вокруг меня сжимаются стены.
– Однако я надеялась, что ты воспримешь это как возможность хорошенько обдумать ситуацию и начать действовать.
– Я так и делаю. – Разве смогла бы я изо дня в день вставать с кровати, если бы каким-либо образом не решала свои проблемы?
– Что именно ты делаешь? – Тетя усаживается на стоящий напротив стул, ставит локти на стол и глядит на меня в упор. – Ты бесконечно работаешь и игнорируешь звонки Брук, напиваешься… Судя по всему, ты вообще не обсуждала ситуацию.
– Потому что это бессмысленно. Не буду я об этом думать.
– А я считаю, что нужно поступить как раз наоборот. Обсуждение ситуации может помочь разобраться в себе.
Мое лицо полыхает от гнева. Все-то у тети так просто!
– Послушай, Синтия, я понимаю твое стремление помочь. Но ты и понятия не имеешь, каково это – находиться по другую сторону.
– Какую такую сторону?
Ее притворное непонимание раззадоривает меня еще сильнее.
– Болезнь Гентингтона! У тебя-то тест отрицательный.
– Вообще-то я в этом не уверена.
