До мириаподов пленников тащили волоком, подняв за тот конец псевдосетей, где были их головы. Мендис по пути не забыл захватить флягу с водой от водопада.
— Как вы тут? — спросил Лерой, когда пленники были уложены на спину животным.
— Мы нашли минерал для моего амулета, — сказала Лора, — так что хотелось бы поехать домой. Только тут всё собрать надо…
— Так это мы быстро, — успокоил её король.
— Хосе! Инструменты и всё для экспедиции тащим в нашу пещеру. Забираем с собой только то, что нужно дома.
Ахига помог Лерою и Мендису собрать палатки, столик со стульями, матрасы, инструменты и отнести их к пещере. На одного из мириаподов они положили коробку с найденными кристаллами и кусок скалы с зелёным камнем.
В долину они въехали в лучах восходившего солнца, освещавшего первыми лучами бистинскую пустошь за их спинами, в которой лежала одна убитая опасная тварь, и белеющий ярким факелом звёздчатый многогранник впереди них, оставшийся от другой убитой твари. А между ними Лерой видел цель своего пути — маленький дом, который сделали для него родным худенькая женщина, прижимающаяся сейчас к его боку и домовой, который её понимает.
ГЛАВА 27
На следующий день разверзлись хляби небесные. С полудня поднялся ветер, приползла откуда-то огромная тёмная туча, закрыла собой всё небо и принесла ливень.
Не успевшие толком отдохнуть Лерой и Ахига Вэй, накинув непромокаемые плащи-накидки, взяв всех мириаподов, съездили в пустошь забрать убитую ими накануне тварь. Оттуда Вэй уехал домой, а Лерой долго разделывал тушу твари и сгружал мясо в ледник. Причём разделкой он занимался в том сарае, где стояли просторные клетки-вольеры для живых тварей, и где сейчас были заперты пленные бандиты.
Лора заварила для них сбор успокаивающих и способствующих сну трав — кипрей, мелиссу, мяту, пустырник. Лерой сам относил им еду и питьё, Лора не хотела их видеть. Помочь определиться с их дальнейшей судьбой обещал Ахига Вэй, мимо которого не прошло имя, которое назвала Лора, рассказывая о том, что произошло с ней в пещере старателей — господин Зигфрид. Судя по реакции Вэя Лора подумала, что это имя было ему знакомо.
Вообще же этот человек, совсем недавно появившийся в их с Лероем жизни, интуитивно вызывал доверие к себе и словно источал ощущение надёжности. Лора видела, что её муж и этот охотник порой будто бы понимают друг друга без слов. Даже Фаня проворчал в его адрес одобрительное:
— Тако ум крепкодушьн людие имуть.
От дождя попряталось всё живое. Камнеедки погрузились в спячку, свернувшись серыми клубками в отведённом для них загоне. Лора забеспокоилась о сусликах — вдруг их нору зальёт водой, которая бежала сейчас по наклонной долине к океану, кое-где соединяясь в полноводные ручьи. Она надела большие сапоги Лероя из пропитанной каким-то водоотталкивающим составом кожи, плащ с капюшоном, вооружилась лопатой и прокопала канавки для воды в обход холмика сусликов.
Подобрав в шкатулке пару сломанных амулетов, Лора попросила Хосе Мендиса смастерить из них для домового обещанный тому значок, желательно с использованием крошек зелёного минерала, который она отколола вместе с куском камня.
— Мне хочется, чтобы этот значок был похож на орден, — сказала она, — но и чтобы носить его можно было постоянно и удобно, прицепив на волосы домового.
Любопытные Тиана с Лейхой прослушали разговор, который вёлся между Лорой и Хосе в уютном общем холле экодома, и решили тоже украсить своего домового. А поскольку их домовой был самкой, женщины смастерили ему небольшой, но красивый розовый бантик. Уговаривать домового разрешить прицепить ей бантик пришлось Лоре, потому что Тиану с Лейхой Отрада не понимала, и даже начала убегать от приставучих хозяек. Лора как могла убедила её, что с бантиком она станет гораздо красивее, хотя та долго отнекивалась:
— Не зри в зерцало, видевше бо нелепоту лица своего, зане болшую печаль приимеши!
— Но ты же не смотришься в зеркало постоянно, и лицо твоё вполне симпатичное. Так что можно, я думаю, — авторитетно покивала она.
За ужином Лора обратила внимание, что Лерой часто хмурится и задумывается.
— Тебя беспокоят старатели? — спросила она.
— Да нет, не очень. Звание короля открыло передо мной многие двери в обоих других королевствах. Если не поможет Ахига, я официально обращусь в королевские силовые службы.
— Тогда что ещё тебя беспокоит? Что-то случилось на охоте? — предположила она.
— Да. Человек погиб.
— Как? — ахнула Лора.
Король коротко рассказал ей о гибели директора театра, и о том, что привело к этому. Он не стал скрывать своих прошлых отношений с Валери, и сообщил о предложении той развестись со своими супругами.
Лоре потребовалось время, чтобы самостоятельно всё обдумать. А если честно, то прежде всего для того, чтобы перейти от эмоций, которые ею завладели, к самой возможности что-то обдумывать.
— Я — королева и не буду опускаться до ревности из-за того, что какая-то женщина претендует на моего мужа, — сказала, наконец, Лора, — Но я не готова прощать человека, который собирался фактически убить моего мужа, вытолкнув его в мир с монстрами. Тем более, что этот человек — король, и покушение на его жизнь — это уже государственное преступление.
— Лора, о чём ты? — возмутился Лерой, — я рассказал тебе о гибели человека. Понимаешь — у меня на охоте погиб человек! Хороший человек, любящий и самоотверженный. А ты про какие-то ревности и несостоявшиеся покушения на меня говоришь.
Лора поняла, что если она сейчас тоже повысит голос вслед за Лероем, у них разразится скандал, в котором один просто не слышит другого, или слышит лишь то, что позволит ему ещё больше себя накручивать и собирать негатив. А ей были слишком дороги отношения с мужем, чтобы позволять им разрушаться. Поэтому она встала и направилась к выходу из кухни. Но в дверном проёме всё же оглянулась и спросила:
— Я тогда не понимаю — за что ты запер бандитов в клетках? Ведь никто не погиб.
Сначала Лора вышла на террасу, но там было очень неуютно — разлитая в воздухе сырость и стена воды, полностью закрывшая видимость чего бы то ни было вне террасы. Поэтому она вернулась в дом и, нерешительно потоптавшись в пустой гостиной, поднялась на чердак. Оказалось, что там было открыто окно, направленное к океану, и в него натекла лужа воды. Лора закрыла окно, достала из сундука старое и грубое "монашеское" платье, которое надевать точно никогда не собиралась, и положила его на мокрый пол. Дождь сильно и ровно стучал по деревянной черепице, накрывающей чердак, и Лору потянуло прилечь на кровать.
"Я только десять минут полежу и спущусь к мужу", сказала она себе. Проснулась она мельком через час от того, что Лерой улёгся рядом с ней на узкую кровать, крепко обняв её.
Наутро Лора проснулась в уютных объятиях Лероя и просто лежала, не желая его будить. Судя по звукам, дождь всё ещё лил, хотя сила его заметно уменьшилась. На свежую голову она обдумала их вчерашний разговор и решила, что она более неправа, чем Лерой.
