— Относительно. Смотря какие у тебя планы, — ответил Лерой.
— Как это? — с любопытством повернулась к нему Лора.
— Если тебе недалеко идти — то кончился, а если далеко ехать — то идёт. Потому что тогда ты всё-таки промокнешь без плаща.
— Но мне как раз надо далеко ехать, — вздохнула Лора.
— Одна не поедешь, — сказал Лерой, — Мендиса возьми с собой.
— Он же в ссоре с магистром.
— Значит, подождёт тебя около башни.
Лерой помог Лоре запрячь мириапода и вдвоём с Хосе они погрузили на него кусок скалы с минералом. Отправив в путь жену с практикантом, которому наказал не оставлять королеву без присмотра, Лерой собрался и сам, только в противоположную сторону.
Спрятавшиеся от дождя и скопившиеся в отвесных укрытиях рыжих скал мушки сегодня набирались псевдосетью по нескольку штук за один бросок. Лерой быстро набил ими клетку, усыпил их дымом от синего мха и поехал в Ромул.
Ученик магистра алхимии как всегда быстро открыл дверь башни и явил своё рыжее взъерошенное лицо.
— Здравствуй, Петер. Магистр у себя?
— Да, господин Обен, Ваше Величество. Проходите.
Известие о коронации охотника Лероя Обена не сделало Матеуша Тангора заметно вежливее, чем обычно.
— Потроха тика привёз? — проворчал он, — Газеты кричат о несчастном случае на охоте в пустоши. Звучат и такие мнения, что Обены наживаются на смертях простых граждан.
— Мнения иметь не запрещено, — пожал плечами Лерой, — Будете брать органы?
— Селезёнку и желчный пузырь возьму. Да, и печень тоже.
— Печень не привёз, — покачал головой Лерой, — я же помню, вы говорили раньше, что она не годится ни на что в алхимии.
— А я её и не для алхимии взять хотел, а на еду.
Лерой развёл руками. Как еда печень тика стоила не меньше, чем ингредиенты для магических зелий.
Магистр разложил покупки по стеклянным ёмкостям.
— Полторы тысячи? — обернулся он к Лерою.
— Две. И я вам небольшой кусок мяса тика подарю, раз уж оставил вас без его печени.
— Петер! — крикнул магистр Тангор, — Проводи господина Обена и возьми у него мясо. А мне некогда тут…
В отчем доме Лероя ждало радостное, хоть и давно ожидаемое, известие — Мэри родила сына.
— Крепкий мальчик, крупный, — гордо похвастался Хьюго.
— Поздравляю, папаша, — похлопал Лерой брата по спине, — Как Мэри, в порядке?
— Слаба ещё, лежит всё больше. Но ничего, скоро оправится.
— И как вы моего племянника назвали?
— Мы давно выбрали ему имя — Рэншэн. Это означает "драгоценность".
— Кстати, о драгоценностях. Вот, возьми, здесь несколько необработанных рубинов. Это для Мэри, в честь рождения наследника рода Обен.
— Спасибо, я сначала отдам их ювелиру, пусть колье ей сделают, что ли, она давно мечтала о чём-то таком статусном, — сказал довольный Хьюго.
— Пока я не ушёл, принеси несколько пузырьков зелья бодрствования, мне скоро может понадобиться, — попросил брата Лерой, — И позови домового, я отдам ему мясо тика.
Потом Лерой навестил Мэри и новорожденного племянника, поздравил женщину, немного поговорил с ней и пошёл в кабинет отца.
Густав Обен встретил Лероя неласково.
— Что вы там в пустоши учинили, что мне приходится перед людьми оправдываться? Газета жёлтая ещё прицепилась, "Светский сплетник", чтоб им, требуют интервью, или так и будут слухи муссировать.
— Будет им интервью.
— Солидные люди интервью таким газетам не дают!
— Интервью будет коротким. Такое, как ответы людей, захваченных врасплох где-то в пути.
— Ладно, — проворчал Густав Обен, предварительно подвигав бровями в размышлении, — Смотрю, ты вошёл во вкус этих всяких интервью.
— Положение обязывает.
— Положение… Карту доставай.
— Тут тоже проблема, — вздохнул Лерой, доставая свой экземпляр карты пустоши Бисти, — Я не посмотрел на часы после открытия портала. Время поставил потом, приблизительное.
Густав Обен гневно посмотрел на сына.
— Ты что, мальчишка и в первый раз сталкиваешься с тварями? Что могло тебе помешать кинуть взгляд на часы?
— Смерть человека. С ней я в пустоши ранее как-то не сталкивался, — с нажимом ответил Лерой.
— Ты понимаешь, что это значит?
— Понимаю. Дни трёх следующих открытий будут рассчитаны неточно. Первое из них состоится то ли через четыре дня, то ли через пять, то ли через шесть.
— И ты будешь все эти дни торчать в пустоши?
— Ну а что делать? Придётся…
— А спать ты когда собираешься?
— Приму зелье бодрствования.
— А последствия?
— Переживу. Да и может, мне повезёт и портал откроется в первый же день. Тогда и зелье не потребуется.
— Ну смотри сам. На следующее сафари у меня записался один юноша, решивший испытать свою отвагу, но его родители, как прочитали в газетах про смерть Переса, заставили того отозвать заявку. Так парень и не узнает, отважен он или нет, — усмехнулся господин Густав.
— Вот и хорошо. Ни о каком платном сафари в три следующие охоты не может быть и речи.
После этого Лерой отправился в редакцию "Светского сплетника".
— Две тысячи крон за интервью по пути отсюда до дома гильдии охотников, — назвал он цену тоном, исключающим возможность какого-либо торга.
Получив указанную сумму, Лерой вышел из редакции и быстрым шагом пошёл по адресу, указанному в уставе гильдии. За ним вприпрыжку бежал, немало не смущавшийся таким способом работы, журналист, умудрявшийся на бегу ещё что-то помечать в своём блокноте.
— Ваше Величество, сколько денег вы получили за прошедшее сафари? — начал он, следуя тематической направленности своей газеты.
— Не знаю, спросите у господина Густава Обена.
— Что вас связывает с Валери Перес?
— Мы встречались, когда она носила фамилию Гузель.
Журналист сделал запись.
— Вы намеревались продолжить с ней связь?
— Нет.
— А не приревновали ли вы её к Дагу Пересу? — нагло улыбнулся журналист, записав предыдущий вопрос и ответ.
Лерой почувствовал, что хочет врезать этому журналисту по его сальной ухмылке. А тот, провоцируя, словно бы подставлял лицо и ухмылялся ещё наглее. Поняв это, Лерой решил не доставлять ему такое удовольствие.
— Нет.
— Что вы можете сказать об убитом, ваше личное мнение, — несколько разочарованно спросил журналист.
