— Какую вашу жилплощадь? В Лысых Горах Саратовской области, где вы прописаны? — спросил полицейский, — В общем так, я передаю мировому судье протокол о мелком хулиганстве гражданки Волдырёвой Стеллы Леопольдовны. И предупреждаю — при поступлении новых жалоб на ваши хулиганские действия, как рецидив, дело будет уже уголовное.
— Рецидивистка, — ахнула баба Дуся, — Костенька, ты на ком жениться собрался? Она же тебя по кривой дорожке направит, под статью подведёт! С Таисьей-то всяко лучше, небось, жилось, и зачем ты только тогда рыжую шалаву сюда привёл, супружеское ложе осквернил? Таисья ни на неё, ни на тебя за это не напала и даже не вопила на весь дом, как эта оглашенная.
На этих словах Зуев не выдержал и рванул к выходу. Стелла побежала за ним. Полицейский дал нам подписать протокол и чинно удалился. За ним ушла и баба Дуся, до краёв наполнив себя впечатлениями и темами для пересудов с Ивановной.
— Часто у вас такие события происходят? — спросил Клиффорд, когда наступила тишина.
— Никогда такого не было, — ответила я, — Но зарекаться на будущее всё-таки не стоит.
Я вдруг зевнула. Несмотря на бодрящие события, ночное время требовало отдыха. Предстояло решить один деликатный вопрос — где постелить будущему мужу. Можно было вынуть подушки из кресел и сложить их у стены вытянутой дорожкой.
— Что ты делаешь? — спросил Клиффорд.
— А на что это похоже? — спросила я, не оборачиваясь. Почему-то смотреть в его глаза сейчас было неловко.
— На то, что ты собираешься определить мне место для сна на полу.
— Так и есть, вообще-то.
— Нет, дорогая, — мягко, но категорично сказал он, подойдя сзади вплотную и дыша мне в затылок, — С этого времени спать мы будем вместе.
И поцеловал. В шею. А потом продолжил поцелуи цепочкой. И я не нашла в себе сил на возражения, пришлось раскладывать диван.
На следующее утро мы подали заявления в ЗАГС. В своём я указала, что желаю принять фамилию мужа. Практика показала, что эта фамилия может быть полезной в нашем нецивилизованном мире, ею удобно отпугивать враждебно настроенных граждан.
Потом Клиффорд проводил меня на работу в мебельный магазин и познакомился с некоторыми моими коллегами. Больше всех ему обрадовался Сашка, известный в определённых виртуальных кругах как Мёртвый Душ. Сашка часто выходил в сеть со своего телефона, даже для того, чтобы перекинуться написанным словом с коллегой, находящимся за стенкой, поэтому его ник был всем нам знаком.
— Душик никак не может собрать диваны, которые вчера поступили, — томно сообщила продавщица Соня.
— Там инструкция какая-то неправильная, — оправдывался Сашка, — мне помощь нужна, чтобы собрать все эти планочки-реечки-брусочки.
Клиффорд сказал, что будет рад получить возможность обучения чему-то новому и пошёл помогать собирать диван по инструкции, а я занялась своими служебными обязанностями по расправке подушек. По окончании я заглянула в цех по сборке мебели. Душик с Клиффордом сидели над аккуратно разложенными деревяшками и периодически кто-то из них брал одну, приставлял к другой, а потом со вздохом клал на прежнее место.
— Видимо, мы неверно истолковали указания, — сказал Клиффорд, тыча пальцем в листок со схемой.
— Несомненно, — пробормотал Душик, продолжая гипнотизировать взглядом деревяшки. По-моему, он незаметно для себя подхватил это словечко у Клиффорда.
— Не получается? — сочувственно спросила я, — Вы выглядите… побеждёнными.
— Несомненно, — меланхолично повторил Душик.
— Что конструируете? — бодро спросил пробегающий мимо кадровик.
— Хотели — диван, — ответил Душик, — А получилось…
— Испытательный лабиринт для подопытных мышей, — определил Клиффорд то, что у них получилось.
— А точно, — оживился Сашка, — смотри, если запустить мышь вот в этом месте…
— Дорогой, ты ещё тут побудешь или со мной пойдёшь? — спросила я, — Хочу увидеться с Дианой, поговорить о салоне красоты.
— Я тебе нужен для этого разговора? — спросил Клиффорд, — Мне не хочется оставлять недоделанным то, что начато.
— К ужину жду тебя дома, — ласково улыбнулась я.
Оставив благоверного в надёжных узах его собственного энтузиазма, я пошла дальше — меня ждали великие дела.
ГЛАВА 6
Первым, кого я встретила в "Дельфине", был парикмахер Стасик Вахрушин. Он, правда, настаивал на названии "стилист". Из тех, кто торит собой дорогу "золотому миллиарду". Ну, вы поняли. Выглядел он, как всегда, сногсшибательно — зауженные коричневые брючки на серых подтяжках, выглаженная рубашка, белая в тонкую розовую полоску, и галстук-бабочка на несколько тонов темнее, чем эта полоска. При виде меня он отбросил со своего лба платиново-блондинистый локон длинными пальцами с отполированными ногтями и сказал:
— А, Тася… привет. Ты подстричься или к Маринке?
— Нет, я к Диане, поговорить. А ты считаешь, мне пора стричься?
— Ну, кончики надо бы освежить, махрятся. Ты в курсе, что она…
— В Австралию уезжает. А ты свободен, сможешь подстричь?
— Несколько минут есть, идём. Я-то, конечно, в любом случае не пропаду…
— Не собирайся никуда пока, я к ней как раз по поводу покупки салона. Мыть голову мне не будешь?
— Нет, из брызгалки попшикаю. А кто покупатель?
— Я покупатель. Хотя, смотря сколько она запросит. У тебя какой-то гель новый?
— Взял на пробу, клиент один хвалил. Откуда лавэ, если не секрет?
— Выгодно замуж выхожу. Приятно пахнет.
— Глаза закрой. Где бы и мне такого найти?
В принципе, говорить со Стасиком можно было и больше, чем по двум тематическим каналам одновременно, как мы это сейчас делали, просто других тем не нашлось.
Вот казалось бы — мелочь, кончики волос обстигли на пятнадцать миллиметров, а настроение улучшается, тонус повышается, осанка выпрямляется. В таком приподнятом настроении я вошла в кабинет к владелице салона, отделенного от основного помещения стеклянной стенкой с жалюзи. С Дианой Врежовной мы были знакомы по "вечеринкам", которые она иногда устраивала у себя в салоне для работников и некоторых постоянных клиентов.
— Молва тебя опередила, — усмехнулась она, когда мы поздоровались, — Марина Климова сказала, у тебя появились деньги и ты заинтересовалась покупкой салона.
— Уверена, что она упомянула, что это будет зависеть от цены. А вернее, насколько существенна разница между продажной ценой и рыночной, — улыбнулась в ответ я, — вы же знаете, я стараюсь ничего не покупать по обычной стоимости.
— Срочность этой продажи связана с тем, что я покупаю там аналогичный бизнес, в Перте. Поэтому, хоть я и тороплюсь, но цена будет не ниже приемлемой для меня, иначе я просто уеду, а салон будет продаваться до тех пор, пока не получит максимально выгодное предложение, понимаешь?
