- Он нахрюкался, как восьмиклассница на первой дискотеке. – Слышу приятный глубокий голос рыжей спутницы. – От него толку ноль.
- Ой, прошу прощения, – совсем забыл о хороших манерах, – Иван – протягиваю руку.
- Елена. – жмет руку - Я не пила, могу помочь.
- Очень выручите.
- Эй, Ваня, это что еще за кидалово! Две девчонки за вечер для тебя перебор! – обиженно заявляет Зайцев.
- Ты, давай, иди расплачивайся и собирайся. С нами поедешь. – командую.
Через пять минут мы уже не спеша исследуем окрестности, вглядываясь во мрак обочин. Ливень прекратился, потому что температура опустилась ниже нуля. С неба посыпался пушистый белый снег. Спустя сорок минут блуждания натыкаемся на яму. Торможу и выхожу наружу. На дне глиняного рва стоит одинокий Лэнд Крузер. Черный, как сама ночь. Не удивительно, что его не нашли эвакуаторщики. Если бы не снег, высветливший ночь, мы бы еще долго блуждали в поисках.
Целый час мы с Зайцевым впотьмах меняем колесо. На морозе друг протрезвел, и его нотации обрушились на мою голову неудержимой лавиной ругательств.
- Тургенев, ты придурок! Тебе всего лишь нужно было чпокнуть малышку, а не впрягаться во все ее проблемы! Что ты за самаритянин? Учишь тебя, учишь, а в ответ одни траблы!
- Заяц, не нуди. Будь мужиком. Что ты ноешь, как Хрущев над кукурузой! Крути давай гайки!
- Все нормальные мужики в наше время сначала спят с женщиной, а потом уже решают ее напряги. Один ты, как будто в семнадцатом веке застрял! Все через одно место! Сначала бабские заморочки решаешь, потом ЗАГС тебе подавай! Как будто без всего этого аттракциона не может быть полноценного секса.
- Я не собираюсь тащить ее в ЗАГС.
- А вот я не удивлюсь!
- Просто решил помочь по-человечески. Что в этом странного?
- Ты, Тургенев! Я слишком давно тебя знаю. Вот скажи мне, почему все мужики до последнего избегают хомута на шее, а ты наоборот стремишься под каблук?
- Серый, ты можешь сколько угодно раскидывать своими мозгами, но тебе не понять. Потому что у тебя есть мать, отец, три сестры и двое племянников, у тебя есть дед, да вообще куча родственников. У меня же была только бабушка. А теперь никого.
- И поэтому ты здесь так отчаянно зарабатываешь себе пневмонию?!
- Я здесь, потому что могу помочь. Потому что это правильно. Потому что нельзя бросать человека в беде.
- Ой, заткнись. Эта девка может тебе вынесет всю квартиру, пока ты тут играешь в героя.
- Не вынесет. Скорее ты вынесешь весь мой мозг.
- Э нет, брат! Так не пойдет! Речь шла о двух вариантах развития событий. Первый – вы вместе проводите прекрасную ночь и наутро расстаетесь без взаимных претензий. Второй – вы просто разбегаетесь. Но ты же состряпал какую-то третью невероятную версию. Пьяная девка спит в твоем доме, в твоей постели, в шерстяных носках твоей бабушки, а ты носишься по городу в собачий холод и, стоя по колено в каше из глины и снега крутишь гайки на ее внедорожнике. Мало того, ты еще и мне испортил всю малину! Я уже мог вовсю отрываться с невероятной крошкой на своих шелковых простынях, а сдирать тут кожу с рук, изображая автослесаря. Тебе не кажется, что это перебор? Вы даже не целовались!
- Все, Серый! Заткнись…
Пока мы, препираясь и переругиваясь, меняли колесо, мороз сковал почву, пропитавшуюся дождем. Я сел в Асин внедорожник и завел мотор. Послушный, мощный, урчащий, как дикий зверь, автомобиль без труда выехал из канавы на трассу. Я остался за рулем железного коня Шелест, а Елена повела мой старый добрый фольц, «наслаждаясь» обществом Зайцева.
Спустя двадцать минут мы парковались во дворе моего дома. Затем я развез по домам помощников и вернулся назад уже в третьем часу ночи.
Квартира встретила тишиной и сумраком. Я слонялся еще около получаса – принимал душ, жевал бутерброд, развешивал Асины постиранные вещи, закинул в стиралку теперь уже свои, искал в недрах шкафа теплое одеяло, проверял в порядке ли моя гостья. Ася спала сном младенца, свернувшись калачиком под пуховым одеялом. Нос и ладошки девушки были теплыми, значит, согрелась. Наконец, устроившись на диване, я уснул…
Глава 7.
Я потерялась во времени и пространстве. Разум и тело опутала густая вязкая темнота. Каруселью проносились обрывки бессмысленных снов, из которых никак не получалось вынырнуть.
Иногда, мне казалось, что сознание вот-вот преодолеет тяжелый морок, и я очнусь, но тело не слушалось. Руки, ноги, язык – ничто не подчинялось воле. Голова, лицо и шея горели огнем. Веки тяжелым грузом давили на глаза, не позволяя распахнуться навстречу свету.
Сквозь пелену охватившего жара доносились обрывки фраз. Чей-то нежный голос звал, ласкал, успокаивал. Стараясь ухватиться за этот островок реальности, преодолевая ноющую головную боль, я пыталась проснуться. Но тогда последние силы покидали ослабшее тело, утекая, как вода из разбитого стакана, и мир вновь погружался в тревожную тьму…
Перед глазами мелькают бесчисленные рога, кружа вокруг меня в синем воздухе. Словно белка в колесе, без остановки таскает чашки с кофе Лариса, одетая в форму команды «Альтаир», и ставит их мне под ноги. Чашки утопают в коричневой грязи, постепенно засасывая и мои голые ступни. Глубже и глубже неведомые силы утягивают на дно, а я даже не сопротивляюсь, потому что тело не слушается. Я пытаюсь кричать, но вместо звука из горла вырывается жалкий хрип. И вот, грязное болото засасывает меня полностью.
Я проваливаюсь в темноту. Вижу вдалеке дрожащий огонек. Он приближается и теперь, в тусклом свете мерцающей свечи, улавливаю маленькие снежинки. Они поднимаются с земли и плавно возносятся к небу. Снегопад наоборот. Красиво. И жутко. Как будто бы кто-то потряс снежный шар, в котором я застряла.
И вдруг чувствую частое дыхание за спиной. Потоки горячего воздуха рывками опаляют затылок, отчего тело покрывается гусиной кожей. Ужас и паника, охватившие мгновенно сознание, не дают обернуться. Слышу рык. Собрав в кулак все мужество, превозмогая дрожь, разворачиваюсь.
Огромная псина дышит прямо мне в лицо. В черных глазах ее вижу свое отражение и отблеск свечи, пляшущей за моей спиной. Узнаю в ней собаку с дороги, из-за которой попала в аварию. Животное делает шаг навстречу и звонко лает. От неожиданности пошатываюсь и лечу спиной назад. Зажмурила глаза. Падаю. Падаю. Падаю…
И просыпаюсь.
Открываю глаза. Головной боли нет. Вообще никакой боли нет, только жутко затекли ноги. Пытаюсь пошевелить ими, но что-то давит и мешает. Приподнявшись, замечаю толстого рыжего кошака, развалившегося на моих ногах. Он то ли мурчит, то ли похрюкивает, подергивая задранными кверху лапками, и шевелит густыми белыми усами. Приподнимаюсь и тянусь рукой к животному. Мягкий, теплый, настоящий антидепрессант. Кошак лениво приоткрывает зеленый глаз и довольно зевает. Глажу короткую шерстку, и кот заводится, как трактор. Тхррр… Тяну прелестное создание, освобождая ноги, и с облегчением разминаю конечности. Кот не сопротивляется. С охотой позволяет взять себя на руки. А я наслаждаюсь его приятной компанией.
