– Все! – Григорий Викторович с задачей справился, но влезать из-под стола не спешил. Смотрел, как Елена с кряхтением встала на ноги, и залип на ее покрасневшие коленки.
– Пап, ты там живой? – Антон протяну ему руку, помогая подняться. – Что там такое было?
– Стол старый, щепа повсюду. Нужно бы сменить.
– Ясно.
– Здравствуйте!
Синхронно обернулись на незнакомый голос. Возле двери стоял внушительного размера мужик в полицейской форме. Григорий тут же отметил звание – полковник. Подтянутый блондин чуть за сорок с выправкой и прямым, изучающим взглядом. Впечатление он производил суровое. Интересно, что ему тут надо? И почему охрана не предупредила?
– Илья? – Елена сделала попытку привстать со стула, на который не без удовольствия только что села, но передумала – колени ныли невыносимо. – Ты что тут делаешь?
– Вот, – он прошел в приемную широким, уверенным шагом, переводя хмурый взгляд с Елены на мужчин, – пришел посмотреть, где работает моя жена.
– С какого перепугу? – возмутилась Елена, пока Григорий и Антон растерянно переглядывались. – Ты меня что, контролируешь?
– Здравствуйте! – Григорий мужа оценил, протянул полковнику руку, – Григорий.
– Здравствуйте, Илья.
– Антон.
– Здравствуйте.
Мужчины пожали друг другу руки, Илья навис над Еленой и грозно произнес:
– А ты увольняешься!
– С хрена ли? – Она все же встала, глядя на мужа волком.
– Потому что я так сказал.
– Ах вот оно что, – выскочила из-за стола, схватила мужа за рукав, потащила из приемной. – А ну иди сюда, птица Говорун, потолкуем!
– Даже обсуждать это не хочу! – пробасил он, но послушно пошел следом.
– А я хочу! Так хочу, что вся горю аж! Офигеть!
Глава 7
– Что ж, – Антон бросил на отца хитрый взгляд, – становится все интереснее. Она тут уже месяц работает, а муж только сейчас решил проведать?
– Не удивлюсь, что из командировки недавно приехал. Справки навел, сделал вывод и пришел забирать жену.
– Какой вывод?
Григорий повернулся к сыну.
– А ты бы отпустил свою женщину работать под началом двух мужиков? Он ведь не дурак, сразу понял, что мы тут не просто так красуемся.
– Я надеюсь, ты ошибаешься, – настроение у Антона резко испортилось. Муж Елены в планы не входил, да и не представлял, почему-то Антон, его как соперника – Елена никогда о нем не рассказывала. А тут вот как – целый полковник. – Сливаешься? – ухмыльнулся Антон на отца, прощупывая почву.
– Я только начал.
Полковник Григория не волновал. Волновало то, как Елена на него смотрела – ласково, с любовью, преданно.
– Уважаю. Пошли ко мне.
– Зачем?
– Пап, у меня тут камеры везде, будем подглядывать!
– Ожигов, ты охренел? – Елена притащила мужа под лестницу, толкнула к стене. Настойчиво, возмущенно. Илья сразу понял, что этот бой он проиграет. – Ты чего меня перед людьми позоришь? Никуда я не уволюсь!
– Ален…
– Я только в люди вышла, а ты меня опять на цепь?
– Да что сразу, на цепь?
– Значит, когда я с метлой ходила, тебя все устраивало?
– Алена… – Илья понимал, что усмирить возмущенную жену будет не просто. Он и не думал, что эта работа ей так нравится, да и заревновал уже здесь, на пороге приемной, когда увидел Волковых. Досье на эту семейку ему собрали подробное, вот только ни одна фотография не могла передать тот накал, что он сегодня почувствовал. – Найди себе другую работу…
– Зачем? Вот найди мне причину, чем мне эта не подходит? Тебя, случаем, в твоей командировке, по голове не били? Ты чего устроил?
– Аленка, хватит! – Если сейчас он ее не остановит, домой придет надутая обиженка, а Илья слишком соскучился. И без секса оставаться не хотел. – Ты же не знаешь, что это за люди…
– А ты, значит, знаешь? Я увольняться не буду! Я только разобралась, что к чему, мне нравится эта работа!
– Работа нравится? – Илья вдруг разозлился, вспомнив Волковых, их взгляды на его жену. – Или мужики твои, начальники?
– Чего? – Елена даже пыл сбавила, как ошеломили ее слова мужа. – Ожигов, ты дурак? Какие начальники? Ты еще скажи, что я с малолеткой тут мучу!
– Ален, вот ты слепая, что ли? – он навис над ней горой, понимая, что может сильнее разжечь ее злость, но сдержаться не смог. – Ты видела, как они на тебя смотрят?
– Глазами смотрят, – рявкнула Елена. Такие разговоры были в семье редкостью, и она их не любила. – Илюх, ну ты придумщик. Я просто тут работаю. Ничего лишнего никто себе не позволяет. И вообще, с какого перепугу ты начал ревновать?
– Ты уволишься.
– Нет! Хватит меня контролировать! – Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. – Я двадцать лет давала тебе возможность звездочки на погоны собирать, одна детей растила! Вот, посмотри на себя, получил, что хотел! А я как же? По прихоти твоей должна всю жизнь с тряпкой и метлой бегать?
– Можешь не работать…
– Все, – она повернулась, чтобы уйти, слезы сдерживать уже не получалось, – дома договорим. Да и говорить не о чем. Ты меня за человека не считаешь. Удобное приложение к кухне…
– Стой, – шагнул к ней, обнял со спины, понял, что она плачет, – прости…
– Отвали от меня, – дернула плечами, хоть и знала, что не отпустит.
– Не уходи вот так. – Развернул к себе, вытер дорожки от слез, нежно тронул губы. – Я был не прав. Надумал. Прости…
– Ожигов, ты сволочь! – всхлипнула, прощая. – Целуй уже…
На свое рабочее место Елена вернулась спокойная и довольная. Только села, как появился Антон.
– Елена Васильевна, – юлить не стал, как и скрывать недовольство. Поцелуи под лестницей выглядели жарко, отец досматривать не стал, ушел,– что тут только что было?
– Это был Ожигов, – ответила она. – Простите за представление, муж у меня горячий. И ревнивый, зараза, стал…
– Вы увольняетесь? – задал он самый главный вопрос.
– Нет, – Елена отчего-то напряглась. – А что?
– А вы сами не помните, что ваш муж тут устроил?
– Да ну, – она расслабилась, махнула ладошкой, – он только с виду такой грозный. На самом деле Илюха как ручной тигренок. Пришел, поорал, успокоился, ушел. Нормально все. Главное, чтобы он про Саида не узнал. Вот тогда будут проблемы.
– Проблемы? – Антон сел на диван, закинул ногу на ногу. – Какие?
– А какие проблемы может организовать мент в звании полковника с характером моего мужа? – Елена горько усмехнулась. – Ожигов меня бдит как национальное достояние, ему под руку лучше не попадаться, растопчет и бровью не поведет.
