– Шутишь? – Григорий склонился над ней, – Свободные отношения?
– Хотя, – она повернулась к нему, – тогда я не смогла бы. А сейчас могу. Кстати, захочешь еще – зови. Было круто.
Он хотел возмутиться, но понял, что не имеет на это права. Она свободная женщина и вольна делать то, что пожелает. Но от одной мысли, что кто-то другой может ею обладать, в душе закипала ярость. Он смотрел в ее глаза, совсем еще недавно горящие возбуждением, вспоминал ее стоны, ее тело, дрожащее от оргазма, и не мог представить, что кто-то еще будет это видеть.
– Выходи за меня.
– Что? – взмахнула ресницами, удивленно подняла брови.
– Выходи за меня замуж.
– Гриш, – отодвинулась сердито, натянула на себя одеяло, – я только что развелась. Не надо так шутить!
– Я не шучу. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
Наверное, сейчас до нее впервые дошло, о чем он говорил все это время. Она замерла, вцепившись в одеяло, растерянно хлопала ресницами и нервно облизывала губы. Он ждал, давая ей возможность все осмыслить и прийти в себя.
– Ты серьезно? – спросила, наконец.
– Даже очень. Я не прошу дать ответ прямо сейчас.
– Ты меня совсем не знаешь…
– Я. Тебя. Люблю. И я знаю, что тебе не безразличен. Так ведь?
Это был очень важный вопрос. Потому как любить он может, а вот она его, может, и нет. Он ждал ответа глядя в глаза, чтобы быть уверенным в правдивости ее слов. Сердце с каждым ударом стучало все громче.
– Да, это так, – ответила она. И вдруг приблизилась к нему – взволнованная, растерянная. – Так вот что это было такое…
– Что? – он даже сглотнул от напряжения.
– Чувства, которых я не понимала, которые гнала, и мне от этого было плохо, потому что я на самом деле ничего такого никогда не испытывала. Вот ведь дура…
– Скажи, – выдохнул он.
– Я… Я не знаю.
Соскользнула с кровати, стала суетливо одеваться. Григорий наблюдал за ней, улыбаясь. Она все осознала. Именно сейчас. Не удивительно, что растерялась. «Никогда не испытывала». Глубоко вздохнул, чувствуя прилив адреналина. Он пробудил в этой женщине то, что не смог бывший муж. Он победил. Окончательно.
– Я отвезу тебя домой?
– Отвези.
На обратном пути пришлось заехать на работу. Роман предлагал оценить свое мастерство. Что-то он разогнался. Надо бы его притормозить. Григорий вышел из лифта не переставая улыбаться. Уверенный, довольный, спокойный. Пока вез Елену домой, завел разговор ни о чем, уводя ее от неудобных мыслей. Сейчас она должна понять, что все, что происходит с ними – нормально. Разговоры о близости, о чувствах пока стоит отложить. Пусть осознает все и сама примет решение. О том, что Елена согласится на более тесные отношения, Григорий не сомневался.
По инерции зашел в свой кабинет. Увидел на месте, где сидела Елена планшет, который она все время таскала с собой. Взял посмотреть.
На листке формата А4 ровным почерком было написано:
«Найти для статистов отдельный закуток для архива. Сделано».
«Взять слесарей, выяснить, почему в подвале пахнет сыростью. Сделано. Трубу заварили».
«Провести на складе завхоза ревизию. Походу подворовывает. Сделано. Ошиблась».
«Вставить кренделей службе безопасности за то, что Гришу не уберегли. Сделано».
Как там ее должность называлась? «Менеджер по внутренним связям».
Она и вправду выполняла свою работу – искала проблемы внутри фирмы и старалась их решать.
– Какая же ты умница у меня, – улыбнулся Григорий, повернул голову на стук. Роман из соседнего кабинета махал ему рукой.
– Что скажешь? – Ведущий дизайнер стоял, заведя руки за спину, перескакивая с пятки на носок. – Завтра все закончим.
– Не плохо, – оценил проект Григорий. – Думаю, ей понравится. Но все же жалюзи замени. Не любит она розовый.
– Фуксия, – вздохнул Роман. – Ладно. Но фонтанчик я поставил. Зацени! Умиротворяет, успокаивает, а?
– Это не ко мне, – Григорий покачал головой. – И вот еще, завершать работу тут не торопись. Это даже не намек.
– Понял, – Роман лукаво сощурился. – Будет сделано. Недельку протяну.
– Сойдет.
Елена стояла посреди кухни и нервно мяла в руках полотенце. Денис и Диана сидели за столом, терпеливо наблюдая за ней.
– Дети, – она все же осмелилась признаться, – я полюбила другого человека…
– Я даже знаю, кого, – вздохнула Диана. – Только я его папой называть не буду!
– Да перестань ты! – Одернул ее брат. Встал, подошел к матери, обнял нежно. – Мам, это твоя жизнь. Не нужно перед нами оправдываться, мы уже взрослые.
– Спасибо, милый, – Елена закрыла глаза, прижалась к широкой груди сына. – Спасибо…
– Я тоже так хочу! – Диана подлетела, обняла обоих. – И я тоже взрослая! Фиг с ним, вроде дядька не плохой.
Впервые за долгое время Елена почувствовала облегчение. Больше не нужно врать ни себе, ни кому то еще, можно наслаждаться тем, что есть сейчас и не винить себя. Просто жить. Просто любить. И быть счастливой.
Он мог подарить ей любой номер в самом дорогом отеле в любой стране мира, но Елена, по своему обыкновению, удивила – выбрала на медовый месяц нетипичное место. Они поехали на Байкал. Сняли отдельный домик на окраине леса и словно оказались в сказке – такой дикой, вольной красоты Григорий, привыкший к Мишленовским отелям и вышколенной обслуге, никогда не видел. Их поездка больше напоминала вылазку на природу, чем полноценный отдых со всеми удобствами. Ни одна из его женщин никогда бы не променяла походы по бутикам и салонам красоты на рыбалку. Ни одна, кроме нее.
Елена спала, раскинувшись на простынях, уставшая от его ласк, а он не мог на нее наглядеться. Не отпускало чувство, что жизнь начинается заново. Даже с молодой женой, на которой он женился от отчаяния, таких ощущений не было. Их просто некому было ему подарить, да и жить особо не хотелось.
– Как же я тебя люблю, – прошептал он, перебирая шелк светлых волос, в прядях которых проскальзывали серебристые нити.
У Елены зазвонил телефон. Она сладко потянулась, открыла глаза и улыбнулась ему – тепло, радостно. Так, что у Григория сладко замерло сердце.
Взяла трубку.
– Алло… Кто это? Змея? Ну, привет, соскучилась? Ты бухая что ли?
Звонок от любовницы мужа был как минимум странным. Вначале Елена подумала, что Катерина звонит просто позлорадствовать, но вскоре поняла, что разговор будет не простым.
– Я рассказала все Илье, – с трудом выговаривая слова, произнесла Катерина. – Я так больше не могу…
– Проспись, – Елена нахмурилась, что-то нехорошее шевельнулось в душе. – Что ты ему сказала?
