Слухи о происшедшем стали довольно быстро распространяться за пределами высших партийных кругов, в том числе и в армии
[15], которая пока еще в основном поддерживала Троцкого. Смысл проводимых в Реввоенсовете изменений откровенно сформулировал в разговоре с Троцким В. В. Куйбышев — председатель Центральной контрольной комиссии и нарком рабоче-крестьянском инспекции (на этом посту он сменил Сталина). В ответ на упрек Троцкого, что действительные мотивы кадровых перестановок в РВС не имеют ничего общего с формально названными причинами, Куйбышев ответил: «Мы считаем необходимым вести против вас борьбу, но не можем вас объявить врагом; вот почему мы вынуждены прибегать к таким методам»
[16].
Тогда Троцкий выступил с подробным обоснованием своей позиции. 8 октября 1923 г. он обратился с «совершенно секретным» письмом к членам ЦК и ЦКК РКП(б)
[17]. Письмо касалось многих партийных вопросов и общего положения в партии и в стране, но основной смысл документа состоял в том, что после XII съезда ситуация во всех отношениях значительно ухудшилась. Троцкий обращал внимание на в корне неправильный и нездоровый внутрипартийный режим и недовольство рабочих и крестьян тяжелым экономическим положением, сложившимся в результате не только объективных трудностей, но и «коренных ошибок хозяйственной политики»: решения съезда по экономическим вопросам не выполняются; Госплан вместо наделения его административно-распределительными правами (осторожно не говорилось о придании ему законодательных функций) «отодвинут еще более назад»; экономические вопросы решаются в Политбюро наспех, без должной подготовки; сохраняются и еще более раздвигаются «ножницы цен». «Чудовищное несоответствие цен, при тяжести единого налога, тяжелого главным образом своей несогласованностью с реальными хозяйственными отношениями, — писал Троцкий, — вызвало снова крайнее недовольство крестьян. Это последнее отразилось на настроении рабочих и прямо и косвенно. Оппозиционные группировки ожили и усилились. Их недовольство обострилось
[18]. Таким образом, смычка: от крестьянина — через рабочего — к партии — повернулась к нам своим другим концом».
Важным положением документа было утверждение о порочном способе подбора кадров со стороны «генерального секретариата». Троцкий употребил этот выдуманный им термин для того, чтобы, не называя Сталина, обратить внимание на образовавшуюся вокруг генсека новую партийно-бюрократическую структуру. Подбираются кадры только с точки зрения того, содействуют они или противодействуют новому партийному режиму, утверждал Троцкий. В качестве примера он привел Украину, где была проведена серьезная кадровая перестановка: председатель Совнаркома республики сторонник Троцкого Х. Г. Раковский, занимавший относительно самостоятельную позицию и отстаивавший определенную степень автономии, был снят со своего поста и отправлен в «почетную ссылку» — полпредом СССР в Великобритании, с которой еще даже не были установлены формальные дипломатические отношения (это произойдет в 1924 г.)
[19].
Троцкий, как уже было сказано выше, теперь резко критиковал режим назначенчества, который раньше он поддерживал, настолько, насколько считал его проявлением диктатуры партии. Ныне же он обоснованно возмущался проявлением «секретарской психологии», подменившей «рабочую демократию» банальным бюрократизмом. Новая партноменклатура, указывал Троцкий, пребывала в убеждении, что «секретарь способен решать все и всякие вопросы без знакомства с существом дела». Даже «в самый жестокий момент военного коммунизма» назначенчество в партии не имело такого широкого распространения, писал Троцкий, и, видимо, если писал искренно, вводил здесь в заблуждение и себя, и читателей, поскольку ничего, кроме назначенства, в большевистской партии после прихода к власти не существовало.
Критикуя бюрократию, бюрократизм, бюрократизацию партийного и государственного аппарата, автор не давал четкого определения этих категорий, но видел в них прежде всего бездумное проведение в жизнь приказов и инструкций сверху. Первопричиной этих весьма негативных явлений он считал низкий экономический и культурный уровень страны, отсутствие подготовленных, компетентных и самостоятельно мыслящих, преданных партии кадров и в то же время стремление Сталина — Зиновьева — Каменева («тройки») обеспечить послушное проведение своей линии и в конечном счете сохранение и укрепление их собственной власти. Осознавал ли Троцкий в этот момент, что бюрократизация партии и государства, основным выразителем которой все более становился Сталин, была внутренним порождением того режима, установленного Троцким и Лениным в 1917 г.? По крайней мере, если и сознавал, то внешне ничем этого не выдавал. Возникновение «секретарской психологии» Троцкий относил только к текущему моменту, то есть к тому времени, когда Сталин стал генеральным секретарем ЦК РКП(б).
Попытка Политбюро «построить бюджет на продаже водки» (против «водочного бюджета» и государственной монополии на водку Троцкий возражал на пленуме ЦК 26–27 июня 1923 г. и в своем письме в ЦК и ЦКК от 29 июня
[20]) также связывалась автором документа с «самодовлеющим характером секретарской психологии», ибо бюджет становился в этом случае как бы независимым от успехов экономики страны. Троцкий с удовлетворением отмечал, что попытка введения водочной монополии приостановлена в результате поступавших протестов, но предостерегал по поводу опасности того, что она не отвергнута самым решительным образом. Он был прав. Действительно, с 1 января 1924 г. вступило в силу совместное постановление ЦИК и СНК СССР о возобновлении производства и продажи крепких спиртных напитков, запрещенных большевистским декретом в декабре 1917 г. Повсеместная продажа водки началась с октября 1925 г.
В заключение Троцкий угрожал вынести критику существующего партийного режима за пределы узкого круга лидеров и сделать ее достоянием каждого члена партии, которого он считает «достаточно подготовленным, зрелым, выдержанным и, следовательно, способным помочь партии выйти из тупика без фракционных судорог и потрясений». Упоминая о «фракционных судорогах», Троцкий намекал на то, что оставляет за собой право, в случае если к его доводам не прислушаются и не примут их к руководству, начать фракционную борьбу.
