3. Аронсон-Каплан-Рубинштейн Анна Яковлевна,
4. Айзенштадт-Юдин Исай Львович,
5. Биншток Григорий Осипович,
6. Бронштейн-Гарви Петр Абрамович,
7. Бронштейн-Гарви Софья Самойловна,
8. Бронштейн Зинаида Львовна,
9. Бронштейн Або Аронович,
10. Верещагин Иван Павлович,
11. Волин Всеволод Михайлович,
12. Волосов Борис Исаевич,
13. Гоффенберг Иосиф Соломонович,
14. Гуревич Борис Львович,
15. Гурвич-Дан Федор Ильич,
16. Грюнвальд Евгения Ивановна,
17. Гурвич-Цедербаум-Канцель Лидия Осиповна,
18. Доманевская Ольга Осиповна,
19. Дюбуа Анатолий Эдуардович,
20. Израиль Ефим Львович,
21. Ладыженский Иван Иванович,
22. Моносзон-Шварц Соломон Меерович,
23. Наваковский Яков Соломонович,
24. Николаевский Борис Иванович,
25. Носков-Ардонев Петр Васильевич,
26. Пескин Матвей (Мордух) Абрамов,
27. Порш Николай,
28. Потресов Александр Иванович,
29. Потресова Екатерина Александровна,
30. Рейн-Абрамович Роза Павловна,
31. Рейн-Абрамович Марк Рафаилович,
32. Седов Лев Львович,
33. Седова Наталья Ивановна,
34. Троцкий (Бронштейн) Лев Давыдович,
35. Шифрин Александр Михайлович,
36. Шишкин Матвей Дмитриевич,
37. Югов-Фрумсон Арон Абрамович».
Разумеется, весь этот длинный список, как и все постановление, публиковались ради номера 34 — Троцкого. Количество Бронштейнов, лишенных гражданства, резало глаз (видимо, Сталин дал указание лишить советского гражданства всех живших за границей Бронштейнов). Дочь Троцкого Зинаида давно уже носила фамилию мужа и по документам была Зинаидой Волковой, но в список тоже попала как Бронштейн. Ну и конечно же, стыдливо потупив глаза, читатели не могли не обратить внимание, что большинство «контрреволюционеров», лишенных гражданства, были евреями, хотя вслух эта тема не обсуждалась, все делали вид, что не замечают этого нездорового и статистически невозможного соотношения русских и еврейских имен.
Больше всего Троцкого возмутил не сам факт лишения его гражданства и даже не лишение гражданства членов его семьи, а то, что его поставили в один ряд с… «контрреволюционерами» меньшевиками. 1 марта Троцкий направил ЦИК СССР открытое письмо с протестом против неслыханного коварства: «Связать левую оппозицию с меньшевиками вы можете только в порядке полицейского алфавита». Наступательный по форме жест Сталина — это «бессильная, даже жалкая» самооборона, писал Троцкий и в очередной раз конспективно перечислял свои расхождения со сталинским руководством и все провалы советской политики, вновь и вновь связывая поражения с именем Сталина. Троцкий в очередной раз выдвигал требование выполнить, наконец, завещание Ленина и убрать Сталина с поста генсека. «Когда нужны меры большой политики, — писал в заключение Троцкий, — Сталин изощряется в жалких мерах полиции. Через постановление 20 февраля оппозиция перешагнет, как рабочий переступает через лужу на пути к месту труда. Большевики-ленинцы, вперед!»
[236]
Письмо Троцкого о переступающем лужу рабочем сопровождалось коллективным заявлением «большевиков-ленинцев» о том, что лишение Троцкого советского гражданства облегчает планируемое белогвардейцами покушение на него. В этом смысле, говорилось в заявлении, существует единый фронт Сталина с белым генералом А.В. Туркулом
[237], который якобы руководил операцией по убийству Троцкого
[238]. Выбор авторов заявления пал именно на генерала Туркула, поскольку в конце октября 1931 г. в германской коммунистической газете «Ди роте фане» появилось сенсационное сообщение о том, что бывший белый генерал эмигрант Туркул готовит покушение на Троцкого, Горького и Литвинова
[239]. Сообщение это сильно смахивало на оперативную разработку ОГПУ, провокацию. Имена Горького и Литвинова названы были для маскировки. Реальную роль Туркула во всей этой истории в тот период понять было сложно. Последний несколько раз весьма резко высказывался против Троцкого — большевика и предателя родины (имея в виду, наверное, дореволюционную Россию). Но если бы Туркул действительно собирался организовывать убийство Троцкого, он воздержался бы от проклятий по его адресу.
Разгадка этого ребуса появилась много позже. В 1973 г. в биографической справке, составленной Юридической комиссией Сената Соединенных Штатов, касающейся советского разведчика Орлова, бежавшего в США и давшего этой комиссии показания, было указано (видимо, со слова самого Орлова), что Антон Туркул являлся агентом НКВД
[240].
К февралю 1932 г. почти никто из списка лишенных гражданства не планировал возвращаться в Советский Союз, пока там правит Сталин. Это относилось и к Троцкому, и к его жене, и к сыну. С бюрократической точки зрения лишение национального (в данном случае советского) паспорта создавало для лишенцев определенные трудности в смысле прав на жительство в тех странах, где они находились. 22 марта у Льва Седова в Берлине немецкой полицией (и так за ним пристально следившей, как за революционером, с одной стороны, и врагом советского правительства — с другой) был произведен обыск. Полицейские держали себя грубо и, как показалось Седову, готовились к его депортации из Германии, забирали то, что представляло для них интерес на случай высылки Седова, например его адресные книги
[241]. К этому времени Седов окончательно расстался с оставленной в Москве женой и постановление от 20 февраля воспринял скорее с облегчением, как если бы получил документ об официальном разводе.
