– Нет, конечно, по очереди.
Странно. Если они следят за зомби – а они ведь именно этим и занимаются! – то при чём здесь местные боссы? Не сходится что-то то. Или эти встречи – для прикрытия, во что я не очень верю, или… Или эта компания – не охотники на монстров. Но кто тогда?
И, кстати, совсем забыла! Зомби-то в соседнем доме не одна была. Там их девять оказалось! Ну, в смысле, прога запасла девять почти идентичных, но при этом заведомо разных объектов. Когда я это увидела, у меня вообще приступ здравого смысла случился. Ну, в том плане, что плевать на всё, пора форсаж врубать и валить куда подальше. А? Не, здравомыслия мне секунд на десять всего хватило. Дальше я решила с Тимом посоветоваться, но ведь это – слить Грегори, потому что как иначе объяснить, откуда у меня вся вот эта вот техника взялась?.. В общем, опять я запуталась, несколько раз пыталась с духом собраться, чтобы Тиму всё рассказать, и в тот раз уже рот открыла, но тут Тиму на комм сообщение падает: доктор, который спец по мозгам или что-то такое, готов с нами поговорить. И мы сорвались и поехали.
Нет, не в ту больничку, где мы давеча были, в другую. Какая-то навороченная частная лавочка вроде как. И дорогая, судя по всему: там перед зданием вообще газон был! Настоящий! И трава зелёная… Нет, я и траву, и деревья, и цветы всякие видела, но у нас это всё в оранжереях было, а здесь – под открытым небом! Я даже сделала вид, что мне шнурки на ботинке подтянуть надо, нагнулась, вроде как поправить, а сама траву потрогала. Она живая, прохладная и колется немножко. Здорово…
А ещё я по дороге у Тима спросила: насколько доктор в курсе? Ну, в смысле, с ним прямо можно или лучше обиняками?
– Да, – Тим говорит, – можно прямо. Он мистера Флина иногда консультирует. Только без зомби. В смысле, про зомби не надо, – и улыбается.
В общем, встретил нас мужик с проседью, такой… как же это говорят… импозантный, во. Сразу видно, чел состоятельный. Он нас к себе провёл, а у него кабинет – как вся наша с папашкой квартира на Колонии-17 была. Нам на кресла указал, сам за стол сел, ладошки домиком сложил:
– Доктор Кларк. Ну, молодые люди, слушаю вас. Какие вопросы?
Я на Тима глянула – это же он тут, типа, главный, пусть и спрашивает. А у него глаза честные-честные, и даже вроде как удивлённые: мол, что это я, ты тут рулишь. И у меня сразу мысли все из головы вылетели. И опять – как на экзамене в лётной школе. Вроде всё знаю, всё умею, а руки трясутся и в башке одна сплошная паника: всё испорчу, ничего не получится, и вообще… Сижу, глазами хлопаю, а доктор ещё смотрит так, з-зараза! В смысле – свысока как-то, снисходительно. Ну, я и разозлилась. И сразу легче стало, и словно кто-то слова нужные подсказал.
– Доктор Кларк, – говорю, – вы же медкарты посмотрели, которые вам прислали? Так вот, там, в мозгах у этих ребят, есть что-то общее?
– Вы имеете в виду психо- и нейрофизиологические характеристики? – спрашивает док. Я кивнула: слова-то понятные, я могла и так спросить, только… Ну, как-то неловко самой так по-умному разговаривать. Вот.
А док объяснять начал. У него всего пять карт было, больше достать не смогли. И вот это самое общее во всех картах светилось, как пассер… в смысле, пассажирский лайнер в стыковочной зоне. И всё оказалось именно так погано, как мы с Тимом подумали. Вернее, ещё хуже.
Во-первых, всё эти ребята сидели на дряни – в смысле, на тяжёлых нейронаркотиках. Причём трое уже дважды курс наркореабилитации проходили, а двое – по первому разу. Во-вторых, по ночам у всех у них регулярно случалось резкое снижение нейроактивности. Понятно, что когда они в игре были, именно тогда постоянный мониторинг идёт, ну, тот самый, из-за которого Тим свою установку вчера пристрелил. Может, в другое время тоже что-то такое бывает, но не засечь. А вот медосмотры, – а они их раз в неделю приходили, из-за реабилитации – наоборот показывали: у всех шло медленное, но стойкое повышение нейроактивности.
– То есть в обычной жизни у них постепенно увеличивалась скорость реакции и улучшалось восприятие информации. Скажем так… Три-четыре года – и это были бы отменные бойцы. Только прожили бы они лет пять после этого. От силы. И, главное… На фоне такого снижения нейроактивности человеку в голову можно вложить всё, что угодно, – док помолчал и выдал: – Мистер Тим Тим, у вас сутки. После этого я передам информацию мистеру Шотту.
Тим помрачнел, а док гонит дальше:
– Поймите, мистер Тим Тим. Это не шутка. Это угроза безопасности планеты. В лучшем случае. Если этот вопрос не решим мы, его решат за нас. Надо быть полным идиотом, чтобы ввязываться в это. Я даю вам сутки только потому, что глубоко уважаю мистера Флина и мистера Харта.
И уж не знаю, чем бы этот разговор кончился, но, видно, кто-то из лоа решил, что жизнь у нас слишком спокойна, и… Ну, да. Спокойная. До сегодняшнего утра всё как-то размеренно шло, а тут… А, ну так вы просто не знаете, что дальше было!
Я не помню, я говорила, что тому парню – Киру, из готов – свой контакт оставила? Ну вот. Он мне позвонил. Голосом. И спрашивает, нужен ли мне стрелок. Я сначала вообще не врубилась, о чём он. Начала расспрашивать – и оказалось, что очередной любитель компьютерных стрелялок заявился к готам. Его из станнера накрыли и могут привезти, куда я скажу.
Вот тут я чуть не заорала: «А я-то здесь при чём?!» Нет, правда, что им всем от меня надо? Грегори, мистер Флин, готы… Чего они ко мне такой любовью и доверием прониклись? Я же тут вообще никто, ничто и звать никак! Даже мысль появилась устроить истерику или вообще убежать, и пусть они тут сами, как хотят, разбираются. Без меня.
А?.. Нет, не устроила. Во-первых, я бы Тима так подставила, а во-вторых… Мне мама Бонита как-то притчу рассказала, про лягушек, которые в сметану попали… Рассказать? Ладно. Знаете ведь, откуда натуральное масло сливочное берётся?.. Ну вот. Попали две лягушки в контейнер со сметаной. Не знаю я, как, и откуда они взялись, это же притча! Ну и не выбраться. Одна сдалась и утонула. Вторая пыталась удержаться на плаву, дрыгала лапками и сбила масло. Твёрдое. Оттолкнулась от него и выпрыгнула. Вот, помнится, я тогда и решила, что никогда лапками дрыгать не перестану, что бы ни случилось.
Так что не стала я визжать и убегать, а повернулась к доктору и спросила:
– Док, у вас есть какие-нибудь аппараты искусственного поддержания жизни?
– Есть.
– Готовьте палату, – я Киру адрес скинула, куда стрелка везти, а сама к Тиму:
– Как начёт новых жутких экспериментов?
Он посмотрел внимательно так:
– Готов.
– Я правильно понимаю, что если парня подстрелили из станнера, он без сознания?
– Да, – смотрю, Тим подобрался, сосредоточенный такой стал, а до меня только сейчас дошло, что доктор меня без вопросов послушался, потому что по интеркому начал какие-то указания раздавать. Интересно, это потому, что я – теперь тоже вроде как человек мистера Харта, или дело в чём-то ещё? Не, понятия не имею, что я сделала бы, если бы он меня не послушал. Правда, не знаю.
