– Най… Тьма. Тьма, что поселилась во мне… Ты её видишь? Понимаешь, что это?
– Да. Понимаю.
Найка разлила по стаканам апельсиновый сок. Разговор предстоял долгий. Конечно, Хелен объяснила бы лучше, но, в конце концов, Найка уже не та местами наивная девочка, которая улетала с Тираны. Что она, не сумеет, что ли?
– И что оно такое?
– Я знаю, что это, но…
– Не можешь сказать? – Инге поджала губы. Найка задумалась. Она была уверена, что Инге уже давно сама всё поняла. Что же, выходит, нет? Но не полная же она дура? Нет, конечно. Ин просто надо выговориться. Проговорить всё вслух, обсудить. Точно так же, как она сама выговаривалась Хелен, которая называла это непонятными словами «сеанс психоанализа в домашних условиях». Ну, с этим-то Найка справится! Наверное.
– Нет. Не понимаю, как сказать. Я же тиранка, а мы… Как бы объяснить… Мы все несколько религиозны, даже если называем себя атеистами. Ну, то есть мои объяснения будут не из области рационального, сплошь всякая мистика.
– А… – Инге вытаращилась, а потом прыснула: – Найка, да ну тебя! Ты забыла, что я почти мамбо?
– Тут забудешь, в пустоте, – Найка кивнула на стенку каюты, где, по её мнению, был космос.
– Там нет пустоты, наши каюты находятся в центре корабля, потому что…
– Ну вот, а ты говоришь, мамбо, – на этот раз они захихикали вместе, но Инге очень быстро снова стала серьёзной.
– Ты меня пытаешься запутать. Объясняй, как можешь. Так что оно такое?
– Если совсем утилитарно, то не парься. Считай, что это Лоа. Да это Лоа и есть, если твоим языком говорить. Только очень могущественный. Обращайся к Ней, как к своим Лоа. И имей в виду, ты теперь… – Найка заколебалась, не зная, говорить или нет. – В общем, если тебя убьют, ты встанешь. Как Майк. Ну, скорее всего.
– Чё?!!! – Инге аж побледнела, вернее, посерела, да так, что Найка забеспокоилась. – Ничего себе «не парься»! Нет уж, объясняй подробно.
– Ладно. Но объяснять буду, как сама понимаю. Не факт, что это всё так и есть в точности, – и добавила, не удержавшись: – И учти, это слегка подвинет твой внутренний мир.
– Знаешь, мой внутренний мир и так уже… двинутый. Так что… – Инге залпом выпила сок и налила ещё. Лучше бы она этого не делала: руки у неё откровенно тряслись. Найка не совсем понимала, что так дико напугало подругу, но решила продолжить объяснения.
– Хорошо. Тогда слушай, – они много раз обсуждали это с Хелен, так что она без труда подбирала нужные слова. – Есть религия. Она обращается к богам, которых так или иначе создали разумные существа. Не важно, живые они, как Око, или вымышленные, как большинство на Тиране. Все они плод разума разумных существ, извини за тавтологию. Чем сильнее эти существа в плане веры, или, как в случае с Оком, пси-возможностей, тем сильнее боги. Но, в любом случае, эти боги, не важно, материальные или информационные, зависят от своих адептов.
– Пока всё понятно, хотя я не со всем согласна. И мой мир с места не сдвинулся. Вроде бы, – Инге нервно хихикнула.
– Хорошо. Эти боги… Они просто реалии, как ты, я, Тим или ИИ этого корабля. А есть некие силы, явления, абсолюты. Жизнь, Смерть, Боль, Любовь и так далее. Чем… абсолютнее эти силы, тем сложнее до них достучаться, и тем это опаснее.
– Чем?
– Чем? – Найка задумалась. – Ну, смотри, есть Любовь. Ты к ней обращаешься, получаешь силу, любовь близкого человека, ещё какой-то профит. А с другой стороны, ты оказываешься в зависимости. Тебе нужно, чтобы тебя любили, тебе будет больно, если любимый тебя бросит… Каждое использование абсолюта оставляет в тебе след и укрепляет связь между вами. Именно через этот след ты получишь силу, чтобы встать после смерти. И ты можешь вызывать его, оперировать это самой силой… Ну, то есть делать то, что ты сделала… там. Но если след ослабевает, его надо подпитывать. – Найка думала, что успокаивает Инге, но получалось только хуже. Она уже без усилий ощущала нарастающий панический страх подруги. Он был очень притягательный, и с любым другим Найка поиграла бы, но не с Ин. – Это не значит, что ты обязательно должна убивать. Ты можешь лечить людей, защищать их во время боя или катастрофы. Главное, его использовать, обращаться к нему. Если след нормально насыщен, то убивать и вовсе не придётся. Главное, не дать ему истончиться, иначе будет плохо.
– Получается, что это не след. Скорее, связь. Коннект. А чем плохо-то? Может быть, он просто… усохнет и сойдёт на нет?
Обламывать надежду Инге не хотелось, но уж раз она решила говорить правду, то придётся.
– Нет, сам по себе он не усохнет. А что будет… Могу показать на примере. Конечно, если пообещаешь не обижаться.
– Не обижусь. Постараюсь, по крайней мере.
– Встань.
Найка тоже поднялась, зашла Инге за спину, приобняла нежно и ласково, а потом прижала к себе, закрывая рот и нос ладошкой. Найка не хотела пугать подругу, и постаралась все делать мягко, но держала её при этом твёрдой хваткой. Инге ждала, потом заволновалась, дёрнулась, но отпустила её Найка лишь когда поняла, что в следующую секунду в её руку вопьются чужие ногти. Инге судорожно втянула воздух, закашлялась. Найка замерла, ошарашенная тем, что, кажется, Инге удерживалась реально до последней возможности. Она ведь сильнее Найки, лучше тренирована и легко могла вырваться… Это до какой же степени подруга ей доверяет?
– Вот так и будет, если след или связь истончится. Как сейчас ты хотела сделать глоток воздуха, также захочешь убить кого-нибудь. И чем тоньше связь, тем сильнее будет это желание.
– И мне…
– Да. Будет всё равно кого, в определённый момент. Так что надо следить, чтобы след всегда был достаточно чётким, а связь крепкой. Тогда такого не случится.
– Это как Голод у вампиров, да? Но… Постой. Значит, даже если это Смерть, то убивать не обязательно? Ты же сказала – лечить! А как?
– Ну как? Видишь, что человек не обречён, берёшь аптечку и лечишь. Ну, или спасаешь, вытаскивая из завала, – Найка положила ладошку на руку Инге и улыбнулась, попытавшись послать подруге тепло и благодарность. И, кажется, у неё получилось.
– А-а, а я думала, можно лечить как-то с помощью этой силы, – Инге явно была разочарована.
– Можно. Хелен умеет, я пока нет. Но ручками всё равно надо учиться. Только… Если увидишь Метку Смерти, не вздумай трогать её. Зови Хелен, если очень надо. И учти, Метку не снять просто так, её можно только перекинуть на другого.
– А что такое эта Метка Смерти? – Инге перестала паниковать и пугаться, а стала с интересом расспрашивать. Похоже, перспектива того, что можно научиться лечить, всерьёз её взбодрила.
– Это знак, что человек обречён. Что бы с ним ни делали, он умрёт. Она может сама появляться, но её и поставить могут. Сознательно – всего три-четыре человека во всем мире, – ну, по крайней мере, так сказала Хелен. – А несознательно… Ты же с проклятиями знакома? Вот если человек, лучше псионик, всеми фибрами души проклянёт кого-нибудь на смерть, тогда Метка может появиться. Но на тебя её поставить уже нельзя.
