– У меня стадия отрицания, – пробормотала молодая женщина и захлебнулась в рыданиях.
Вошёл Алексей. Он не знал, как утешить жену, и только крепко прижал её к себе.
– Катюша, не убивайся ты так! Если бы не ты, её бы давно уже на свете не было… Будет у тебя ещё такса, такая же шкодная и…
Катя мгновенно перестала плакать и вытерла лицо. Глухим голосом она сказала:
– Нет. Другой не будет. Мне не надо никакой другой таксы, слышишь?!
Алексей сам выкопал глубокую могилку в саду рядом с огромным валуном. Катя завернула тельце собаки в простынь и заставила себя опустить сверток на дно ямы. В голову лезла какая-то чепуха:
– Лёша, ей будет холодно там. Она всегда любила тепло и уют, а тут эта сырость.
– Возьми себя в руки, Екатерина Андреевна. Это больше не Лора… как бы сказать… считай, это старый плащ, который она носила при жизни. Он истрепался и больше ей не нужен.
Катя шмыгнула носом и стала сама укладывать дёрн поверх могилки, не замечая, как перепачкала землей руки и куртку. Её бил озноб.
– Что мы скажем Максу?
– Правду, любимая. Всё будет хорошо.
Мужчина и женщина шли к дому, взявшись за руки. Они потеряли что-то очень важное, но в то же время горе сплотило их, как никогда раньше.
Максим плакал и отказывался засыпать:
– Мама, Лоры больше нет?
– Нет сынок. Но мы всегда будем её помнить.
Ребёнок прижал к груди маленького плюшевого ёжика – единственную мягкую игрушку, которую удалось уберечь от собачьих зубов. Максим даже перестал плакать и задумался, а потом прошептал:
– Мама, а что если я её забуду?
Катя смахнула слёзы, обняла маленького человека и внезапно сказала:
– Не волнуйся, сынок. Я напишу о ней книгу.
Лора не знала, сколько проспала, но проснулась она с чувством ужасного голода. Собака попыталась открыть глаза, но веки словно склеились. Она хотела протестующе залаять, но из горла вырвался только странный писк. Вокруг было тепло, и Лора почувствовала давно забытый, самый лучший в мире запах – запах материнского молока. Она собралась с силами, распихала братьев и сестёр и устроилась у соска, довольно причмокивая. С каждым глотком её настроение становилось всё безмятежнее, а прошлая жизнь казалась далёким сном, который стремительно ускользал, стирался из памяти. Новорожденный щенок успел лишь подумать:
– Интересно, они найдут меня снова?
