— Я пытаюсь… — начал Рон и остановился, когда слова застряли
у него в горле. Держа стакан в правой руке, Джинджер будто случайно опустила
левую прямо ему на бедро. Улыбнулась, подмигнула и слегка сжала пальцы.
Рон Розенберг впал бы в панику. Его пугали напористые
женщины. Но рука Джинджер лежала не на бедре Рона Розенберга, и за эту мысль он
ухватился изо всех сил. Для проститутки он был Ро, а не Рон. Ро Ерг.
— Ого, — проворковала она через секунду, когда ее блуждающие
пальцы нащупали его растущую эрекцию. — И большой же у тебя! Как насчет пойти в
кабинку там, позади, где нам никто не помешает разговаривать?
Облизнув губы, Ро кивнул. Он знал, что поступает как идиот,
но ему было все равно. К тому же никто и не узнает. Это ведь не с Роном
Розенбергом происходит, а с Ро Ергом.
Оставив пятерку для бармена, Ро собрал остаток денег и пошел
за Джинджер в самую дальнюю кабинку. Она жестом пригласила его внутрь, так что
они оказались спиной к бару.
— Отсюда никто ничего не увидит, — шепнула она подсаживаясь
к нему. Мы здесь одни.
— Но… но… — пытался возразить Рон, у которого остатки
здравого смысла боролись с алкоголем, — мы же на открытом месте! Бармен может в
любую минуту вернуться!
— Гарри? — рассмеялась Джинджер. — Он знает, что здесь
делается. И получит свою долю.
Не дав ему времени для дальнейших протестов, Джинджер быстро
занялась его одеждой. В секунду она расстегнула ему крючок и молнию на брюках.
Он застонал от возбуждения, когда она запустила руки внутрь и вытащила его уже
стоящий член.
— Вот и славно, — мурлыкнула она, ерзая на стуле. От этого
движения платье у нее поднялось до пояса. Вряд ли стоило удивляться, что под
ним ничего не было.
— В рот — пятьдесят, — деловым тоном сказала она, опытными
пальцами массируя твердый, как скала, орган. — Если хочешь трахаться, это
сотня. Оба вместе — сто двадцать пять.
— Этого не может быть, — проговорил Рон, тряся головой. — Не
может быть.
— Поспорим, лапонька? — спросила Джинджер. И быстро
наклонившись, слегка обхватила губами кончик члена. Мягко присосалась к
головке. Раз, два, три раза лизнула. Потом посмотрела вверх и усмехнулась.
— Это и есть секс. Настоящий. А сколько ты согласен
заплатить?
И в этот момент, оглушенный виски и сексом, Рон испытал
второе откровение. Все ерунда, кроме денег. Джинджер было плевать, зовут его Ро
или Рон, или черт знает как. Она была проституткой, зарабатывающей быстрые
баксы, удовлетворяя чужую похоть. Его имя, личность, биография для нее ничего
не значили. Женатый, холостой, богатый, бедный, святой, грешный все равно. Все
ерунда, кроме денег. Кусок пластика дал Ро Ергу личность. Деньги дали ему силу.
И это была главная правда, единственно существенная в современном обществе.
Рон Розенберг был бы слишком поглощен чувством вины и
беспокойством, что Мардж как-нибудь узнает, чтобы продолжать. Но это ведь не
Рон снял с карты тысячу наличными. Это были не его деньги. Они принадлежали Ро
Ергу. Джинджер разговаривала не с Роном. Она сделала предложение Ро Ергу. И Ро
ответил.
— И то, и другое, — объявил он хриплым от вожделения
голосом. Вытащив из кармана ком бумажек, он протянул Джинджер сотню и две
двадцатки. Сделай так, чтобы было долго, и сдачу можешь оставить себе.
Довольный тем, что сделал правильный выбор, Ро Ерг устроился
на скамейке и предоставил Джинджер действовать.
Рон Розенберг — человек предусмотрительный и осторожный — в
ближайшем пункте проката абонировал сейф и почтовый адрес. Это обошлось ему в
сотенную бумажку. Остаток денег Ро Ерга вместе с бумажником, содержащим
кредитную карточку, отправился в этот сейф. Так куда лучше, чем дома, где их
могла бы найти жена.
После знакомства с Джинджер Рон понял, что обратной дороги
уже нет. Он теперь был человеком с двумя личностями — Рон Розенберг и Ро Ерг.
Рон организовывал, а Ро наслаждался результатами. Это соглашение устраивало
обоих.
Новый адрес для Ро оказался полезным. В мире компаний
кредитных карт хорошие новости расходятся быстро. За несколько месяцев после
активизации первой карты Ро Ерг получил предложения еще двух. И опять к каждой
из них прилагался бланк согласия и идентификационный код, и требовалась только
его подпись. Он отправил документы на обе.
Тем временем Ро узнавал забавную правду о силе этого
пластика. Используя кредитную карту как удостоверение личности, он мог получить
пластиковую карту какой-нибудь сети магазинов. С помощью этих двух кусков
пластика можно было получить новую библиотечную карту. Со всем этим и почтовым
адресом можно было открыть банковский счет. За ним последовали карты других
сетей магазинов, формирующих его новую личность. С каждым днем Ро Ерг
становился все более реальным. К концу года мистер Ерг был обладателем дюжины
кредитных карт с общей суммой кредита около 50.000 долларов.
Всегда осторожный с деньгами Рон следил, чтобы Ро никогда
слишком глубоко не залезал в долги. Он перебрасывал деньги с карты на карту.
Снимая наличность с одной, он вносил минимальную оплату на другую. Потом с
третьей вносил минимальную оплату на предыдущую. Всем компаниям он немного
задолжал, но следил, чтобы не задолжать слишком много ни одной. Когда случался
недостаток средств, он брал немного из зарплаты Рона Розенберга и вносил на
счета Ро, чтобы сохранить баланс. Это была тщательно продуманная пирамида, но
такая, про которую Рон знал, что ее можно поддерживать годами, если его второе
я не будет тратить слишком много или не влезет в крупный долг у какой-нибудь из
компаний.
Тем временем Ро Ерг все более и более превращался в
полноценную личность. Он был дикой половиной Рона, подавленной половиной, той,
которая жаждала поглощать удовольствия жизни без оглядки на то, хорошо это или
дурно. Это была та часть его характера, которая подавлялась и сдерживалась его
властной супругой. Но для Ро Ерга Мардж Розенберг ничего не значила.
По ночам, лежа в постели без сна, две половины его личности,
Рон и Ро, пускались в долгие серьезные споры. В основном они касались того, что
делать дальше. Рон, основательный и осторожный, хотел продолжать такую жизнь,
как была. Ро, отчаянный сорви-голова, ненавидел Мардж и ту стабильность,
которую она олицетворяла. Он хотел порвать с прошлым полностью. Но Рон ему
этого не позволял. И хотя Ро представлял серьезные основания для перемен, Рон
отказывался передать контроль над собой своей темной стороне.
Недели сливались в месяцы, и конфликт между двумя сторонами
его личности становился интенсивнее. Ро Ерга уже не устраивало положение
неукрощенной стороны личности Рона. Он хотел стать главным. День за днем Ро
боролся за контроль над их общим телом.
Убежищем им служила снятая дешевая квартира с помесячной
оплатой. Туда Ро приводил шлюх, которых подбирал на улице или в барах. Джинджер
была только первой в длинной очереди проституток, которые дарили ему
сексуальное удовлетворение. Один вечер в неделю, когда ему приходилось допоздна
задерживаться на работе, превратился в два, потом в три. Мардж не жаловалась.
Казалось, она радуется даже, что он так поглощен работой. Это должно было бы
вызвать у Рона подозрения, но не вызывало. Он представить себе не мог, что его
тусклая и ординарная жена является чем-то большим, чем ему кажется. Глаза ему
открыла проститутка.
