— Что значит оплачено?! – хлопаю я ресницами в бухгалтерии своего университета несколько дней спустя.
— Гончарова, я же вам объясняю, что за оставшиеся два семестра оплата внесена. Выйдете, вы мне мешаете.
Глава 20.
Стою, значит, я как дура и пялюсь в дверь бухгалтерии. Сжимаю в руках долбанную пачку денег. Кто-то оплатил учебу. Не просто за семестр. А до конца последнего курса.
И кто же это у нас такой богатый?
Я бы подумала на Женю, который последние дни активно пытался со мной встреться. Но это было бы нелогично.
На нем и так больная мама, сестра. Жениться он собрался. Смешной… Представляю, как мы все вчетвером будем жить в двухкомнатной квартире.
Это не хоромы, что предложил мне Макс.
Даже удивительно, насколько быстро привыкаешь к хорошему. Всю неделю эта долбанная квартира не выходила у меня из головы. Я уже сотни раз фантазировала, как просыпаюсь на мягкой постели в объятиях Макса.
Вот от этой мечты давно пора было отказаться.
А для этого нужно ему раз и навсегда объяснить, что он мне не нужен. Не нужен, слышите. Я справлялась сама. Мне ни к чему его подачки, тем более с барского плеча папаши-извращенца. Интересно, а он уже научил сыночка стегать женщин?
Вот на этой омерзительной мысли стоило задержаться подольше, особенно, если собираюсь позвонить Максу и начистить ему красивую рожу.
Пусть только голосом, но это хотя бы снимет напряжение.
Но, разумеется, человек, который упорно добивался разговора всю неделю в нужный момент сбрыкнет и не станет отвечать.
— Ублюдок, — шиплю я, слушая гудки. Но во мне сейчас столько злобы, что просто необходимо ее выплеснуть. Наверное, поэтому я беру дорогущее такси. Ну а что? Денег-то теперь навалом. И еду к нему офис. Только предварительно по телефону узнаю:
— Андронов-старший на месте?
— Нет, — отвечает мне мелодичный голос. – Его не будет несколько дней.
Отлично.
Просто отлично. Значит никакой страх прошлого не помешает мне оторвать яйца Максиму. За самоуправство. Скотина. Ну вот как его еще назвать?
Останавливаюсь возле гиганта из хрома и стекла и стискиваю руки на сумке. Плевать. Роскошь осталась в прошлом, и я не собираюсь снова на нее подсаживаться.
Меня вполне устраивала моя жизнь и я ее верну!
— Вы к кому? — задает вопрос милая брюнетка на ресепшене, и я показываю табличку «Андронов и ко». Они занимают три этажа. В футбол что ль играют?
Она выписывает пропуск, а я только киваю. Сразу иду к лифтам. В кабине стискиваю зубы от досады на собственную глупость.
Ну вот зачем я сюда пришла? Нарваться на скандал? Или на что-то погорячее?
Я только отдам все деньги, что у меня есть Максиму, вернее, запихну в глотку, чтобы понял, что мне от него ничего не нужно.
Возле кабинета с позолоченной пафосной табличкой стоит закругленный стол и растение возле окна. Вот, наверное, чего мне не хватает в Москве.
Природы. Деревьев. Травы. Реки. Хватит, Лана. Теперь твоя жизнь в каменных джунглях, а не возле лона подмосковной природы.
— Добрый день, — подает девушка голос. И я сразу задумываюсь, трахает ли ее Макс. Почему-то на душе становится хреново, когда думаю, как он ее имеет в обеденный перерыв. На столе. Задрав ноги и вбиваясь как паровая машина. Ладно…
— Я к Максиму… Андронову, — с трудом перевариваю его фамилию. Одинцов мне ближе.
— Он занят, — бросает девушка взгляд на резную, темную дверь и почему-то у меня чешутся руки ее туда вбить головой.
А потом кинуть в ноги кобелю Максу. Да не, глупо ревновать. Просто она выглядит, как звезда, а я… Даже странно, что Максим на меня польстился, если его окружают вот такие.
— Вы скажите, что пришла его сестра. Он тут же освободится, — складываю я руки на груди и мне тошно от собственных слов.
Ну вот зачем ляпнула? Наверное, чтобы за пояс заткнуть эту фифу в фирменных туфлях. Теперь мне о таких только мечтать.
После моих слов она внимательно осматривает меня с ног до головы, ищет знакомые черты. Но мы с Максом совсем не похожи. Я уже думала об этом.
После осмотра секретарша все-таки поднимается и идет к двери.
— Секунду… Посмотрю не освободился ли он, — говорит она так важно, словно о собственном господине.
Она приоткрывает двери, и я застываю от возмущения. Занят – это теперь у нас называется игра в пинг-понг.
Стол стоит посредине кабинета. Огромного. Я бы назвала это президентским люксом.
Я ведь почти не ошиблась с футболом.
— Господин... — начинает говорить секретарша, и Максим отвлекается, и я даже нахожу в себе силы злорадно усмехнуться, кода мяч прилетает ему в лоб.
Поверить не могу, что он не отвечает на мои звонки из-за игры в мячик.
— Ты совсем офонарел! – отталкиваю фифу в сторону, решительно захожу в кабинет и кидаю на стол пачку купюр. – Я значит тебе звоню, а ты играешь в настольный теннис.
— Ну, поиграть с моим пенисом ты не хочешь, приходится играть в теннис.
На его слова слева начинает ржать какой-то бугай.
— Я звонила четыре раза.
— Позвони еще четыреста четыре, может быть я отвечу. Марат, подавай.
Тот делает подачу, и я легко на лету хватаю мячик.
— Ты обиды своей жене оставь, а я поговорить хочу, — бросаю взгляд на крупного мужчину. – Наедине.
— Марат, друг, – улыбается Максим после заминки. – Оставь нас.
Марат вздыхает, опаляя меня взглядом.
— Как я могу отказать столь прекрасной девушке!!! — целует он мне ручку, и тут поворачивается, чтобы уйти.
— Значит все в силе? — услышала голос за спиной. И удивленно вскидываю брови, когда Макс кивает.
— Что в силе?
— Ничего, госпожа, - усмехается незнакомый мужчина. - Оставлю вас решать ваши оо-очень важные проблемы.
— Это он так свой сарказм показал? – кривлю губы и осматриваю огромный кабинет. Размером с небольшую танцевальную студию. Так отвлекаюсь, что не замечаю, как остаемся одни. А Макс подбрасывает последний раз мячик, ловит и протягивает мне.
— Сыграем?
— Ты со своими играми уже берегов не видишь! Зачем было платить за учебу. Я должна была сама! Сама, понимаешь?! Для меня было важно оплатить все самой!
— Не вопрос, — подходит Макс ближе, наступает, постоянно подкидывая белый хрупкий мячик, гипнотизируя этим незамысловатым движением. – Ты можешь вернуть деньги.
— Что, — облизываю я враз пересохшие губы. – Что ты имеешь в виду?
