— Уезжайте, — сказала Верка, поднимая нарочно упущенную наволочку. — Быстро. Сарай открыт, в нем сани моторные. Бак полный, ключ в замке. Увози деток. — Она отвернулась и добавила, уже спускаясь: — Храни вас Господь.
— Что она сказала? — спросил Иван.
— Неважно, — отрезала Эльза. — Оделись? Иванка, варежки! Иван, шапку надень! Выходим. Живо!
— В чем дело, мамочка? — заволновалась Иванна. — Почему ты напугана?
— Вот глупости! Выдумала тоже! — Эльза заставила себя улыбнуться. — Мы идем на прогулку. Будем кататься.
— На лошадях? Как в «Снежной королеве?»
Сказка произвела на дочь неизгладимое впечатление. Она была готова захлопать в ладоши.
— Еще скажи на оленях, — фыркнул Иван, который с каждым годом становился все взрослее и саркастичнее.
— У Герды был один олень, — поправила его Иванна. — Северный. Здесь такие не водятся.
Эльза разрешила их спор, сказав, что кататься им предстоит на снегоходе. Они захотели знать, зачем тогда им сумка и рюкзак с вещами. Эльза, постаравшись, чтобы ее голос звучал как можно беспечнее, ответила:
— Возможно, мы на санях до самого города доедем. Не возвращаться же тогда.
— А папа? — быстро спросил Иван.
— А папа и так в городе. Мы ему позвоним.
Ложь была шита белыми нитками, но дети, предвкушая новую для себя забаву, не стали вдаваться в детали. Втроем они обогнули дом лесничего и подошли к сараю, который и в самом деле оказался не заперт. Внутри стоял обещанный снегоход с двумя поворачивающимися лыжами впереди и одной гусеничной лентой позади. Он был выкрашен белой краской вручную, наверное, чтобы браконьерам было легче подбираться к жертве, а возможно, и для каких-то иных надобностей. Эльзу сейчас это мало интересовало. Она пристроила сумку на багажнике и прикрепила пристяжным ремнем. Дети помогли ей вытолкать сани на снег.
— Иванка сядет впереди, — распорядилась она. — Потом я, а потом ты, Иван. Рюкзак придется надеть тебе. Если это сделаю я, он будет мешать и ты не сможешь держаться за меня. Все ясно?
— Не все, — сказал сын. — От кого мы убегаем, мама?
— Это игра такая, — успокоила его Иванна.
— Нет, это не игра, — возразил он. — Теперь я точно вижу. Мама, что происходит?
Эльза ответить не успела. К ним подбежал запыхавшийся Пал Палыч и потребовал оставить сани в покое. Глаза его бегали. Синяк под глазом выглядел очень ярким в свете зимнего дня.
— Сколько стоят ваши сани? — спросила Эльза.
— Нисколько, — отрезал он. — Не продаются.
Она решила действовать хитростью.
— Мы только прокатимся, Павел Павлович. Полчасика. Сто долларов за прокат. Пойдет?
Глаза лесничего забегали еще быстрее. Видно было, что он решает сложную для него задачу, разрываясь между желанием по-быстрому срубить бабок и необходимостью удержать гостей на месте. Чтобы он не обратил внимания на сумку и рюкзак, Эльза приобняла его, отвела в сторону и отвернула от снегохода, как бы оправдывая свои действия украдкой сунутыми деньгами.
— Вот, возьмите, — сказала она. — Здесь даже больше. Сто пятьдесят по курсу. Спасибо, Павел Павлович.
Всучив лесничему купюры, она подтолкнула его к дому.
— Вы ж недолго, — пробурчал он, рассматривая раздвинутые веером деньги. — И недалеко.
— Мы тут поблизости, — успокоила его Эльза. — Не волнуйтесь.
— Чтоб через полчаса сани на месте были! — спохватился Пал Палыч. — Мне ехать надо будет.
— Не беспокойтесь, — повторила она.
Дети ничего не спрашивали. Они поджидали ее молча, сообразив, что происходит нечто важное. Они забрались на сиденья и, сидя верхом, как на мотоцикле, тронулись с места. Пал Палыч, уже собравшийся войти в дом, обернулся. Что-то — скорее всего, взятые с собой вещи — его насторожило. Сбежав с крыльца, он бросился им наперерез, размахивая руками крест-накрест:
— Стой! Стой! Я передумал!
Если бы он не отскочил вовремя, Эльза попросту сбила бы его. На этом их поездка завершилась бы. Мотосани на своих трех опорах были слишком неустойчивы. Эльза прилагала все силы, чтобы сохранять равновесие и не давать машине крениться, когда одна или другая лыжа наезжали на снежные комья и гребни. Гусеница, толкающая их вперед, взметала снег на поворотах, которые приходилось совершать постоянно, как только они покинули дорогу. Было бы слишком трудно вести снегоход по колеям, которые не совпадали с размахом лыж. Кроме того, Эльза опасалась наткнуться на тех, кто наверняка уже спешил сюда по приказу Левченко. В том, что это так, у нее не было ни малейших сомнений.
Щурясь от снежной крошки и ветра, она лавировала между деревьями, угадывая пни и сучья шестым чувством, а не зрением. Скорость двадцать пять километров в час, с которой они ехали по лесу, со стороны, возможно, не представлялась такой уж большой, но подпрыгивающей на седле Эльзе она казалась головокружительной. Чтобы держать руль обеими руками, ей приходилось сильно налегать на сидящую впереди дочь, и та, согнувшись, была вынуждена ехать в очень неудобной позе. Иван послушно обнимал мать сзади и при толчках ударялся подбородком в ее спину. Тем не менее Эльза с каждой секундой преисполнялась уверенности, что все обойдется и они доберутся до шоссе раньше, чем их перехватят в лесу.
Вглядываясь вперед, она понимала, что не успеет увидеть встречную машину издали, так как повороты лесной дороги были заслонены заснеженными стволами и еловыми лапами. Тогда она взяла значительно правее, надеясь не промахнуться. Ориентиром ей должен был послужить красно-зеленый шлагбаум, который, как она помнила, преграждал путь в заповедник.
Сетчатая металлическая ограда, выросшая на пути, стала для Эльзы полной неожиданностью. Чтобы не врезаться, она не только нажала на тормоз, но и круто повернула. Сани наклонились и едва не опрокинулись. Удерживая их всем своим весом, Эльза крикнула детям, чтобы спрыгивали с сидений. К счастью, никому не придавило ноги, никто не пострадал.
Прилагая отчаянные усилия, чтобы вытащить снегоход из занесенной снегом впадины, Эльза бросила взгляд вдоль забора и увидела темные очертания машины, медленно двигающейся за деревьями. Это был микроавтобус. Он остановился перед тем самым красно-зеленым шлагбаумом возле сторожки.
Стало тихо. Эльза, оцепеневшая от ужаса, решила, что их обнаружили, но вскоре поняла, что приехавшие просто задержались на пропускном пункте. Снегоход заглох очень вовремя. Если бы не вынужденная остановка, тарахтение мотора в зимнем лесу выдало бы их с головой. Им повезло.
Но кто эти люди в черном фургоне? Зачем они приехали?
— Оставайтесь здесь, — велела Эльза детям. — Молчите и не высовывайтесь. Я сейчас.
Скрываясь за бело-зелеными пирамидами елей и проваливаясь в сугробы по колено, она подобралась ближе. Возле сторожки стоял мужчина в бронежилете, весь пятнистый и грузный. На нем был шлем с забралом, делающий его похожим на космонавта или воина из исторического фильма. Второй человек, в такой же амуниции, вышел из сторожки, провел большим пальцем по шее и что-то сказал. Они засмеялись, пуская клубы пара. Потом один отправился к шлагбауму, а другой стал тыкать ножом в снег. Из фургона их поторопили, и они, спохватившись, полезли внутрь. Черный микроавтобус поехал дальше и очень скоро пропал за деревьями.
