Руки дрожат, пока я достаю ключ и открываю комнату, а еще потому, что я вдруг осознаю — Бергман стоит за спиной.
Влетаю внутрь и пытаюсь закрыть за собой дверь, но Бергман не дает и оказывается в комнате следом за мной.
— Выходи отсюда, тебе здесь не место!
Я не могу говорить громко, потому что тогда разбужу дочку, но и позволить ему здесь оставаться крайне недопустимо.
— Я не уйду, пока мы не поговорим.
Бергман закрывает за собой дверь, на ключ, а я отступаю вглубь комнаты, к своей кровати.
— Что ты услышала, Женя?
— Все. Я услышала все, что нужно. Что это ты отдал приказ два года назад, чтобы меня сбила машина. Ты, а не какая не Илона!
— Не скажешь, зачем мне это?
Он говорит спокойно, а руки сунул в карманы брюк, но меня не обманет это показное спокойствие.
— Ты сам знаешь, зачем нужно. Чтобы твои миллионы остались в целости и сохранности.
Внезапно вспоминаю что у меня в сумочке лежит пистолет. Лешин. Тот самый, который забрала у него и про который все успели благополучно забыть, даже я сама.
Делаю шаг в сторону, хватаю сумку и достаю из нее оружие.
Направляю пистолет на Бергмана и с удовольствием наблюдаю, как зрачки мужчины расширяются.
— Сейчас ты дашь нам с дочкой уйти, — говорю ему.
— Откуда у тебя пистолет, Женя?
— Неважно. А важно только то, что ты дашь нам уйти.
— И куда вы пойдете?
— Уедем.
— Нет.
— Нет?
— Женя, послушай.
Бергман делает шаг ко мне, но я сжимаю пистолет крепче в пальцах.
— Стоять!
Он останавливается.
— Женя. Хорошо, скажу все как есть. Я проверяю Илону, потому и сказал ей все, что сказал. Провоцировал и хотел посмотреть, как она будет действовать дальше. Сама понимаешь, что по-другому очень сложно установить истину спустя столько времени.
— Я тебе не верю.
— Зачем мне врать?
Совершенно не обращая на направленный в его сторону пистолет, Бергман начинает прохаживаться по комнате.
— Я уже давно влюблен в тебя, Женя, — вдруг говорит он, — и все, о чем могу думать, так это о том, чтобы быть с тобой и нашей малышкой.
— Ты сказал, что не уверен, что она твоя.
Бергман кидает на меня взгляд и продолжает.
— Но о вашей безопасности я тоже должен заботиться. Если кто-то из моих людей виноват в том давнем наезде, я обязан об этом знать.
Рука затекает и пистолет в моей ладони начинает ходить ходуном.
— Он хотя бы заряжен? — интересуется Бергман, а в его голосе мне чудится усталость.
Вера начинает шевелиться в кроватке, и мы замираем.
Повозившись немного, дочка поворачивается на другой бок, и я вновь возвращаю взгляд на Давида.
Но не успеваю ничего сказать.
В этот момент мы вдруг слышим шуршание в замочной скважине. Такое, будто кто-то пытается открыть замок.
Мы замираем снова, и Бергман подносит палец к губам. Делает мне знак, чтобы молчала, а сам бесшумно скользит ко входу и встает прямо за ней.
Я стою ни жива, ни мертва, а когда дверь с тихим скрипом открывается, готова выстрелить, настолько напряжена от нервов. Но Давид опережает меня, хватает вошедшего и прикладывает к дверному косяку.
Человек оседает на пол, а Бергман садится перед ним на корточки. Срывает маску, потому что лицо человека скрывается за ней, и мы видим перед собой охранника, Сергея.
Черт, а я так спокойно прошла мимо него не далее, как час назад, оставив дочку одну в комнате! Правда, когда мы шли обратно, коридор был пуст. Неужели в это время он получал инструкции от Илоны, а потом, подумав, что я еще не вернулась, решил осуществить ужасный план?
Вдруг неожиданно я чувствую дикий страх. Будто-то кто-то прямо сейчас и очень настойчиво пялится мне в спину.
Медленно разворачиваюсь к окну и с удивлением смотрю на направленное прямо на меня дуло пистолета.
Мои нервы не выдерживают. Недолго думая, я поднимаю оружие, спускаю курок и стреляю в том направлении.
Звук выстрела и битого стекла оглашает все вокруг, а потом как-то резко становится тихо.
Веруня просыпается, садится в кроватке и начинает звать меня.
Я отбрасываю пистолет и кидаюсь к дочке, а потом весь дом оживает.
Топот, крики, куча охраны.
Я прижимаю к себе дочку трясущимися руками и ничего не хочу знать о том, что я, возможно, кого-то убила.
Глава 33
— Что ж Женечка, не зря, совсем не зря я направил тебя тогда в отель к Давиду Георгиевичу, — говорит Сергиевский.
Банкир является почетным гостем на нашей помолвке.
Он восседает в дорогом черном смокинге по правую руку от меня и хитро подмигивает.
— А я все гадала, почему эти срочные документы нельзя было подписать в другой день.
— Да, я сразу решил, что из вас получится отличная пара. Ты одна с ребенком, такая красавица. Да еще умница. Ну где тебе было найти достойного мужчину? Зато видишь, как теперь все чудненько складывается. Улетаете на острова.
Да, это так. Сегодня в ночь у нас вылет, а свадьба пройдет в красивом местечке на берегу океана.
Без гостей, только для нас с Давидом. И, конечно, же в присутствии Веруни.
Илона останется здесь и будет отбывать наказание за попытку убийства. Когда Давид ее спровоцировал, она разозлилась настолько, что послала своего верного слугу доделать работу, которую он не сделал два года назад.
Сама же вышла в сад и когда увидела, что происходит, попыталась меня убить. Я выстрелила и попала ей в плечо, но меня полностью оправдали. Собственно, я даже у следователя не была. Давид уладил все формальности быстро и без шумихи.
А потом встал передо мной на одно колено и сделал мне предложение.
Я не смогла отказать и сразу же согласилась.
— Жень, мне так хочется дать тебе все то, чего ты была лишена эти долгие месяцы, — говорит Давид, пока мы летим в самолете.
Он обнимает меня и аккуратно гладит мои пальцы своими.
— Я не против, — смеюсь, а потом зеваю.
Веруня спит в соседнем от меня кресле, и я готова последовать ее примеру. Всю предыдущую ночь Давид не давал мне уснуть, дав передохнуть только под утро.
А потом длинный прием.
— Устала? — спрашивает Давид.
— Немного.
