Однако боги отвернулись от меня. Снова.
– Вот и все, девочка, – Гррахара убрала руку с моей груди. – Теперь остается только изгнать кровь Рроака из твоего тела. Но это уже он сам.
Поднявшись, старуха похлопала меня по плечу, попрощалась и вышла. Стукнула входная дверь, закрываясь. Я выждала минут пять, помыла и убрала посуду, оставшуюся после завтрака. А когда внутренний голос подсказал, что с Гррахарой мы точно не столкнемся, – выскочила из дома.
Сомневаюсь, что Гррахара попыталась бы меня остановить, даже если бы узнала о моих планах. Но после суда, после речей Берготта и недопонимания с Рроаком… я просто не готова рисковать.
До нужной двери я добежала минуты за три. Стукнула дважды и, не дожидаясь приглашения, вошла.
Геротт встретил меня удивленным взглядом. Удивленным, но, к счастью, не враждебным. А вот Сайллор, едва увидев, вскочил на ноги и улыбнулся широко-широко. Перепрыгнул через огромный рисунок, который, судя по всему, изучал до моего появления, кинулся мне навстречу. Я стиснула его в объятиях, вцепилась так, что не оторвать.
Как? Как оставить его? Я… я просто не могу! Я ведь не успела стать ему опорой на земле, не успела научить всему, чему хотела. Мне нужно еще немного времени!
Но времени у меня как раз нет.
Не выпуская Сайллора из объятий, я посмотрела на Геротта. Открылась, позволяя увидеть мои отчаяние и слабость. Без слов рассказывая, что случилось. И он понял. Пусть не сразу – в первый миг Геротт нахмурился, явно сбитый с толку, – но очень скоро выражение его лица изменилось. Удивление уступило место сочувствию.
Дракон жалел меня. Меня, охотницу! Раньше я наверняка восприняла бы это как оскорбление, теперь же испытала благодарность. Геротт, как и все в Гнездах, с самого начала знал, что я здесь ненадолго. Потому и переживал за выбор Сайллора. Но в итоге смирился, принял его. И теперь в его взгляде нет злорадства или насмешки – только чувства, похожие на те, что испытываю я сама.
Тяжело вздохнув, Геротт поднялся из кресла и ушел на кухню. Дал нам с Сайллором побыть вдвоем. Точнее, дал мне возможность все ему рассказать. Но, боги, как? Как говорить, когда грудь сдавливает, будто тисками?
– Эй, – я отстранилась и заглянула в большие серые глаза, – а хочешь пойти прогуляться? День обещает быть солнечным, не стоит сидеть взаперти.
Сайллор с улыбкой кивнул. Высвободился из моих объятий, убежал наверх, судя по всему, за теплой жилеткой. Вернулся уже через минуту и потянул меня к выходу.
Мы ушли на детскую площадку. Не знаю, где носится остальная ребятня, но на площадке неожиданно оказалось пусто. Отпустив мою руку, Сайллор помчался к ближайшей горке. Забрался на нее и замахал, подзывая. А едва я оказалась рядом, скатился и взбил ногами мягкий снег, окатывая меня волной.
– Ах так?!
Миг – и в моей руке снежный шарик. Еще миг – и он прицельно летит в Сайллора. Тот ужом скрылся за горкой, затаился в засаде и… кинул в меня снежком, стоило мне нагнуться в попытках отыскать проказника.
– Ну держись!
Охотницы не сдаются! Даже драконятам, вознамерившимся устроить снежную баталию. Особенно драконятам, вознамерившимся устроить снежную баталию!
Мы носились по всей площадке. Прятались за качелями, горками и лавками, отстреливались, улыбались, хохотали. Ладно, смеялась только я. Но если бы Сайллор говорил, уверена, он не сдержал бы счастливых визгов.
Солнце слепило яркими бликами, отражаясь от снежных шапок. Ветер почти не ощущался. Лишь иногда налетал и, будто тоже желая присоединиться к игре, закручивал в вихре мелкую порошку.
Набегавшись, мы упали. Оба дышали шумно, щеки Сайллора раскраснелись, да и мои горели от холодного воздуха. Сайллор придвинулся вплотную, устроил голову у меня на груди и, как я, уставился в чистое небо.
– Когда-нибудь ты поднимешься в него, – заговорила я тихо. – Полетишь высоко-высоко, под самыми облаками…
Он тут же вскинул руку, растопырил пальцы и плавно стал водить ладонью из стороны в сторону, будто крылом.
– Что бы ни светило над твоей головой – солнце или яркие звезды, ты всегда отыщешь путь домой. А я отыщу путь к тебе.
Сайллор напрягся.
– Мне… мне придется уйти.
Рывок – и он сел. Серые глаза потемнели от невысказанной тревоги. Я тоже выпрямилась, ласково погладила его по голове, взяла за руки.
– Так надо, малыш. – Он тряхнул головой. Коротко, упрямо. – Ты ведь знаешь, что между людьми и драконами нет мира? А мы с Рроаком хотим, чтобы он был. Чтобы ты и другие дети Первопредка могли летать свободно, чтобы не боялись охотников. И чтобы люди перестали бояться вас.
Сайллор снова мотнул головой. Вцепился в мои пальцы изо всех сил.
– Это нужно для нашего будущего. Для твоего тоже, малыш. Я уйду, но…
– Нет!
Я замерла, боясь поверить собственным ушам. Сайллор заговорил?
– Нет! – снова выкрикнул он.
Голос у него оказался по-детски высокий, но не писклявый.
– Так нужно, родной.
– Нет! Харрари, нет!
По сердцу будто полоснули ножом. На глаза навернулись слезы.
Харрари. Мама.
Подавшись вперед, я обняла Сайллора. Прижала его к себе крепко-крепко, удержала, когда он попытался вырваться, и закусила губу, когда принялся бить меня кулаками в бока.
– Нет! Нет! Нет! – глухо кричал он мне в жилетку.
– Я вернусь, родной, – прошептала, чувствуя, как душа рвется на части. – Клянусь Первопредком, что вернусь. И мы всегда будем вместе. Нужно лишь подождать… совсем чуть-чуть. И я вернусь.
Да, все так. Как бы ни принял мои слова Орден, я в нем не останусь. Нет больше Кинары-охотницы. Теперь мое место здесь, в Северных Гнездах. Рядом с сыном.
* * *
До самого заката я была с Сайллором. Рассказывала ему об Ордене, о праведных отцах, о том, почему так важно с ними встретиться; обещала вернуться совсем скоро. Гладила по спутанным волосам, обнимала и все пыталась наглядеться. Будто, если смотреть долго-долго, получится насытиться его образом, и тогда уйти будет не так больно.
Но нет. Когда мы остановились на крыльце дома Геротта, я едва нашла в себе силы попрощаться. Меня будто ломало изнутри, скручивало так, что дыхание перехватывало. Хотелось вцепиться в Сайллора и не отпускать его.
Однако вместо этого я улыбнулась:
– Присмотришь тут за всем, пока меня нет?
Он кивнул. Кивнул важно, явно восприняв мою просьбу всерьез.
Я снова улыбнулась, чувствуя, как внутри все сжимается от боли.
– Вот и договорились. Ты умница, малыш.
Не выдержав, все же порывисто обняла Сайллора, махнула вышедшему Геротту, развернулась и поспешила прочь. Я шла, не глядя по сторонам и не обращая внимания на прохожих. Даже выскочи мне навстречу Берготт – не увидела бы. Взор застлали слезы.
