Вот ведь упертый алькард!
Избавиться от Айкира будет сложнее, чем я думала. Может, он отступит, если пообещать ему дать ответы позднее? Попросить довериться? Прибегать к столь грязному приему не хотелось, но сейчас нельзя терять время.
Решив так, я кивнула. Открыла рот, собираясь солгать, но не успела произнести ни слова, как вдруг совсем близко раздались хлопки крыльев.
Рроак?!
Айкир среагировал мгновенно – подхватил свой дайгенор и спущенной стрелой помчался на звук.
– Не смей!
Я замешкалась лишь на секунду. Сорвалась с места и что есть силы побежала за Айкиром. В минуту мы взбежали на вершину предгорья, и оба застыли. Айкир, надо полагать, от близости дракона. Я же – от того, что узнала зверя. Большого, но все же намного уступающего размерами Рроаку. С черной чешуей, едва заметно отливающей серебром.
– Берготт… – выдохнула удивленно.
Мой голос прозвучал тихо – за воем нарастающей метели и не различить. Но Айкир услышал. Посмотрел на меня со смесью растерянности и непонимания.
– Берготт? Так зовут того, от кого Мадек получает сообщения об алом драконе.
Что?.. Но тогда получается, что Берготт…
Додумать мысль я не успела – дракон кинулся в атаку. Айкир оттолкнул меня, увернулся сам и, поднырнув под огромную пасть, ужалил дайгенором черный бок. Берготт взревел. Взбил хвостом пухляк, рывком крутанулся, сшибая Айкира с ног, и пошел на меня.
– Ну давай! – закричала я.
Ушла от прямого выпада, кувыркнулась и без сомнений вонзила дайгенор в крыло. Встретила яростный взгляд и ответила с не меньшей ненавистью:
– Он верил тебе! Заботился! А ты…
Я не могла найти слов. Сердце жгла обида за Рроака, за других драконов, которых предал свой же. Как он мог? Их же осталось так мало! И Рроак так старается сохранить жизнь каждому, а Берготт… наплевал на все это?
– Ты идиот! – Я крутанулась и рубанула по лапе. – Подхвостыш, забывший заветы Первопредка!
Берготт зарычал. Но не оттого, что Айкир достал его в незащищенный бок, а от бешенства. Желтый взгляд будто прожег во мне дыру. Уверена, если бы в Берготте была хоть искра пламени, заполыхал бы он весь.
Я же горела даже без огня. Вспоминала разговор с Рроаком на празднике в честь Сайллора, будто заново услышала его беспокойство, желание защитить. А он… Он!..
Перекатившись под лапой, я вскочила почти у самой морды. Без страха дернула дракона за короткий острый шип и процедила:
– Как давно ты его предал? Еще до нашей встречи, верно? Иначе почему перед моей первой охотой отцы напутствовали идти за солнцем? Они знали, где искать Рроака. Ты им сказал!
Щелчок мощных зубов оглушил. Плечо вспороли боковые наросты, покрытые черной чешуей. Я извернулась, воткнула дайгенор под крыло – как раз туда, где оно соединяется с корпусом. Все как нас учили.
Берготт зарычал – ниже и протяжнее, чем в предыдущий раз. Миг – и мощный хвост сбил меня с ног. Снег смягчил удар, но перед глазами все равно заплясали цветные пятна.
Кажется, Айкир что-то закричал. Еще через секунду я смогла разобрать слова: «Кровь дракона, Кинара!» Действуя на рефлексах, кувыркнулась, стянула с себя плащ, куртку, а затем и кожаный доспех. Обычно его надевают поверх куртки, но в этот раз пришлось изменить правилам. Не хотела лишних вопросов от Арилы и остальных.
Зрение не сразу вернуло четкость. Но Айкир не дал Берготту воспользоваться моей слабостью – атаковал его снова и снова. Боги, до чего же он быстрый!
Снег шипел от драконьей крови. Мой плащ и куртка тоже. Проклятье! А вот доспех пострадать не успел. Отлично! Раненое плечо сковывало движения, но я не обращала внимания: снова натянула защиту, схватила дайгенор и кинулась в бой.
Не знаю, сколько мы бились. В схватке каждый миг длится как вечность, а когда оглядываешься назад, кажется, что все прошло за секунду. Я не думала над тем, что делаю, – просто доверилась своему телу, которое помнит каждое движение. Слушала интуицию охотницы и вместе с Айкиром прижимала Берготта все ближе к скальной стене.
Черный дракон не только слаб, но и труслив. Одно то, что Берготт сговорился с врагом за спиной брата, говорит о его малодушии. В честном поединке с Рроаком у Берготта нет шансов. Вероятно, поэтому-то он и решил избавиться от брата чужими руками. Наверняка я не знаю, но обязательно во всем разберусь.
Уверена, Берготт не из тех, кто бьется до конца. Стоит загнать его в угол, и он обернется. Айкир замешкается от неожиданности, а я успею встать между ними и взять Берготта на острие.
План казался продуманным и логичным. Когда черного дракона объяло пламя, я возликовала. Вот! Теперь можно остановить схватку, получить все ответы, защитить Рроака!
Однако я просчиталась.
Когда на месте дракона оказался человек, Айкир не дрогнул. Не промедлил даже секунды – стремительно бросился вперед и воткнул дайгенор в грудь Берготта почти по самую рукоять.
– Айкир, нет!
В три быстрых шага я оказалась рядом с драконом. Упала на колени, попыталась зажать рану, но Айкир перехватил мои руки.
– Нельзя. Его кровь все еще опасна.
Я отшатнулась. Не из-за предупреждения, а потому что вдруг поняла.
– Ты… ты знал, что драконы могут оборачиваться?
Он пожал плечами. Помолчал секунд пять и с явной неохотой ответил:
– Догадывался. Для неразумных зверей они бьются слишком вдумчиво. Они не просто атакуют, а оценивают наши действия, пытаются просчитать их.
– И ты все равно убивал их?!
Я вскочила на ноги, схватила дайгенор, сжала до побелевших костяшек.
Айкир прищурился. Снял тяжелый плащ и кинул его мне:
– Надень, пока не окочурилась.
Однако я не стала ловить. Безразлично глянула на упавший плащ и снова посмотрела на Айкира:
– Почему? Почему ты не прекратил охотиться, когда все понял?
– А почему они нападают на деревни и города раз за разом? Об этом ты спросить не хочешь? Мы охотники, Кинара, наш удел – защищать людей. Мы присягнули этому, не забыла? – Он говорил сухо, отрывисто, почти выплевывая слова. – В Загорном погибло две дюжины человек. Дракон прилетел ночью, поджег дома, пока все спали. Многие попросту задохнулись, Кинара! Мужчины, женщины, старики, дети. Их жизни ничего для тебя не значат?
– Но ведь это был не Берготт! Черные драконы не дышат огнем.
– А дети со стариками не могут дать достойный отпор. Однако драконы их не жалеют. Так почему мы должны проявлять милость?
Я не нашлась с ответом. В груди болезненно тянуло, словно сердце, еще недавно трепетавшее от надежды, налилось свинцом.
– Ты была с ними? – Взгляд Айкира изменился. Стал не просто колючим, а злым. – Все эти три недели, пока мы искали тебя, жгли поминальные костры, ты была с драконами?
