Вертрана опомнилась на пороге спальни. «Что ты делаешь? – спросила она себя. – Прошлое Арлисы принадлежит только ей и лорду Конору!»
Верта села на постели, поджав ноги. «Но я ведь не хотела ничего плохого…»
Да, не хотела. Всего лишь на минутку почувствовать себя юной аристократкой. Девушкой, на которую лорд Конор смотрит с нежностью и любовью. Ощутить хоть на миг, как он ласково проводит ладонью по щеке, как убирает локон, как называет малышкой…
«Какая ты дура, Верта! Давно ли ты его ненавидела?»
Как же не хватало сейчас Эйлин, ее спокойствия. Она бы выслушала не перебивая.
– Элли, – прошептала Вертрана, – он никогда не посмотрит на меня так, как смотрел на нее. Я такая глупая… Ужасно глупая! Жалкое создание…
Лорд Конор пропустил Верту в кабинет и запер дверь на ключ.
– Чтобы нам точно никто не помешал, – объяснил он.
Кушетка уже была накрыта пледом, на столике лежали кисточки и стояла мисочка, до краев наполненная алой жидкостью. У Вертраны расширились глаза, она в негодовании обернулась к лорду Конору:
– Вы совсем себя не жалеете!
– Это краска, только краска! – поспешно возразил он. – Я должен потренироваться наносить нужные руны, прежде я их не рисовал.
– Новые?
– Да.
Господин Ростран отошел к столу, закатал рукава, стал перекладывать кисточки с места на место.
– Конспиратор из вас так себе! Чего вы недоговариваете?
– Благодаря этим рунам я почувствую, если что-то пойдет не так, и вытащу тебя.
– Звучит отлично! А в чем подвох?
Вертрана уже расстегнула ворот платья и искала взглядом сорочку, чтобы переодеться, но ее не было. Лорд Конор дождался, пока Верта поднимет на него растерянные глаза, и добавил:
– Мне понадобится все твое тело.
Вертрана ахнула:
– Я буду лежать перед вами обнаженной? Полностью? Это так необходимо?
– Да… Вертрана, я не притронусь к тебе и пальцем, обещаю! Представь, что я художник, а ты моя обнаженная натура.
Лорд Конор приблизился на шаг, но Верта непроизвольно отступила:
– Вы будете касаться меня кисточками!
– Хорошо. – Он развел руками, показывая, что не собирается настаивать. – Ты не готова. Отложим это. Но пока я не научусь рисовать нужные руны, в прошлое я тебя не отправлю: слишком опасно.
Вертрана закусила губу и рассерженно дернула манжету так, что порвала кружево.
– Что же! Ладно! Не хочу выглядеть капризной девицей! Вы художник. Просто художник!
– Верно.
Он улыбнулся как-то очень по-доброму, как улыбаются испуганным детям.
Как назло, Вертрана надела новое платье, которое застегивалось на массу крошечных крючков. Верта чуть не осталась без ногтей, пытаясь их раскрыть, – не получилось. Попробовала вывернуться ужом, но застряла.
– Разреши, я помогу.
– Ой, нет…
– Я все равно все увижу. Не теперь, так через минуту. Не упрямься, Вертрана. Эта тесемка тебя сейчас задушит!
Он перерезал тесемку ножом для бумаг и помог Верте выпутаться. Дрожа, она стянула нижнюю рубашку.
– И… их… тоже? Это не потому, что вы хотите… посмотреть…
– Я ничего не хочу! – отрезал лорд Конор. – Кроме того, чтобы ты была в безопасности, когда отправишься в прошлое!
– Ох… мамочки…
Вертрана, дрожа, как в лихорадке, улеглась на кушетку, а господин Ростран укутал ее ноги пледом. Надо отдать ему должное: взяв в руки кисточку, он смотрел лишь на тот участок тела, где собирался выводить символы, но Вертрана тряслась, а он не мог приступить к делу.
– Можно мне успокаивающих капель? – жалобно попросила она.
– Нет, нельзя смешивать магию. Вертрана, чего ты боишься… – Голос лорда Конора сделался почти ласковым. – Я ведь не дикий зверь, а взрослый мужчина, и умею держать себя в руках. Вдох, выдох, вдох… Вот и молодец!
Он мазнул мягкой кисточкой по коже, проводя линию. Узоры ложились на руки и плечи – лорд Конор давал Вертране привыкнуть, не торопился. А она, сначала напряженная, ощутила, как расслабляются скрученные в узел мышцы, как тело наполняется необычной легкостью и негой.
Господин Ростран не трогал ее и пальцем, но едва ощутимые касания будоражили воображение и будили чувственность. Вертрана выпутала ноги из пледа: сделалось жарко. Вся открылась перед ним, не заботясь о том, как это выглядит. Казалось, что не хватает воздуха. Вертрана часто дышала и облизывала пересыхающие губы.
Руны и спирали украсили грудь и спустились на живот. Лорд Конор прикоснулся кистью к внутренней поверхности бедра. Убрал. Снова дотронулся. Рука дрогнула, прочертив неверную линию.
Вертрана распахнула глаза. Лорд Конор замер, зажав кисть в пальцах так, что те побелели. В следующее мгновение он отшвырнул ее прочь, встал, с грохотом отодвинув стул, укрыл мисти заранее приготовленным одеялом и стремительно покинул кабинет.
– Ой… – прошептала Верта.
46
Так и не дождавшись возвращения хозяина дома, Верта кое-как натянула платье и осторожно, стараясь не попадаться на глаза слугам, прокралась к себе в комнату.
Лорд Конор не вышел к ужину, и Вертрана уже начала волноваться, но к завтраку он спустился как ни в чем не бывало и посмотрел на мисти совершенно бесстрастно.
– В кабинете в полдень, – приказал он.
Вертрана отправлялась на тренировку со смешанным чувством страха и предвкушения. Избавляясь от платья, она ощущала теперь не только стыд, но нечто, до сих пор ей неведомое. Прежде она лишь слышала о том, что женское очарование – сила, подчиняющая себе мужчин. Верта никогда не пользовалась ею, да и не умела этого делать, но вчера, совершенно случайно, заставила сдержанного и хладнокровного лорда Конора вести себя как мальчишка.
«Он желает меня…» – удивленно думала Верта.
Но сегодня господин Ростран был само равнодушие, и его ледяное спокойствие не могло не задеть Вертрану.
– Что же такое с вами случилось? – невинно спросила она. – Я ждала, совсем замерзла…
Лорд Конор вскинул взгляд. На его лице отразилась гамма чувств. Вертрана мысленно покатывалась от смеха, но внешне хранила невозмутимость. В глазах лорда Конора она была маленькой невинной девочкой, которая действительно не понимала, что произошло. Но Верта родилась в семье башмачника, с утра до ночи пропадала на улице, навидалась всякого и дурочкой вовсе не была. Однако наблюдать за терзаниями господина Ространа оказалось так забавно, что она не могла отказать себе в этом удовольствии.
– Я что-то сделала не так?
«Дышите, дышите! Вдох, выдох!» – передразнила его Верта про себя.
