Вот и Августа, легка на помине!
Верта упрямо сжала губы и кулаки. Дочь башмачника славилась боевым характером, и одногодки остерегались с ней связываться. Но по сравнению с высокой и широкой в кости Августой худенькая Вертрана выглядела соломинкой.
– Ничего не перепутала! – в тон ей ответила острая на язык Верта, уперев руки в бока.
Тим бочком приблизился к сестре.
– Ох, сейчас влепит! – сообщил он тревожным шепотом.
Вертрана и сама понимала, что против Августы ей долго не выстоять. И никто не вступится. Ребята, что подтягивались к месту склоки, рассчитывали на зрелище, на разбитые носы и сбитые колени.
– За косу ее! – посоветовал Зип, непонятно, правда, кому.
Тут Верту посетила спасительная мысль.
– Слушай, – примирительно сказала она, – давай я твою воду тоже продам. Деньги отдам все до последней монетки. А ты гуляй, отдыхай!
– Чё это? – подозрительно сощурилась Августа.
– Место выгодное! В другом я и на медяшку не наторгую, а так все в выигрыше!
Августа на всякий случай сунула под нос Вертраны пухлый кулак, мол, гляди у меня! Однако согласилась.
Часы на ратуше пробили девять. Верта выдохнула и немного расслабилась. Пока все шло отлично! Она плеснула лимонада в красивую чашку с бабочками по ободку, вылила туда же половину флакона настойки прохладника. Потом прислонилась к стволу и стала наблюдать за людьми, что прогуливались по скверу. В основном это были нянечки с отпрысками богатых семей и молодые пары.
Малыши, набегавшись на солнышке, заприметив графины, неслись со всех ног к столу и требовали купить им сладкой воды. Верта стала опасаться, что распродаст все прежде, чем появятся Конор и Арлиса. К счастью, нянечки брезгливо морщили носы и утаскивали за собой сопротивляющихся деточек, лишь немногие выкладывали на прилавок монетку-другую.
Подошел пожилой мужчина в черном костюме, застегнутом на все пуговицы, купил сразу две кружки и жадно осушил их. Верта удивилась, что он так тепло одет, а потом разглядела на лацкане знак гильдии законотворцев. Значит, идет на слушание дела в суд: обвинители носили темные одежды независимо от времени года. Верта, утомленная ожиданием, от нечего делать проследила за мужчиной взглядом. Тот присел отдохнуть на лавочке неподалеку. Вытер лицо платком, развернул газету и погрузился в чтение.
Часы пробили четверть десятого. Как долго тянется время! Тим, изнывая от безделья, вертелся под ногами, жаловался на жару и, пока сестра не видела, отпивал по глотку из разных стаканов. В конце концов Вертрана влепила ему затрещину, но потом, пожалев, вручила три медяшки и отправила за леденцами. Брат немедленно приободрился и, забыв про обиду, умчался стрелой в ближайшую лавку.
Вертрана присела на корточки, подперев рукой щеку. Страх перегорел в ней, но ожидание выматывало.
– Эй, малышка, ты что там притаилась? – раздался веселый голос. – Нальешь моей жене воды? Только похолоднее!
Верта, зевая, распрямилась: кого принесла нелегкая? И тут же захлопнула рот, так что зубы клацнули. Рядом с прилавком стоял улыбающийся лорд Конор. Совсем юный, еще сохраняющий мальчишескую округлость черт лица. Но кроме того, в его облике было что-то иное, что-то неправильное… Вертрана потом поняла: этот Конор, не переживший еще ни одного удара судьбы, лучился радостью.
«Так вот как ты выглядишь, когда счастлив», – грустно подумала она.
Он держал под руку хорошенькую девушку. Та казалась утомленной и доверчиво жалась к мужу. Она приветливо кивнула маленькой торговке:
– Угостишь меня лимонадом?
48
Мгновение, к которому они готовились так долго, наступило, а Вертрана точно окаменела.
«Это правда. Это действительно происходит!»
Она во все глаза смотрела на красивую юную пару, одновременно испытывая и горечь, и ревность, и сожаление. К счастью, влюбленные приняли растерянность Верты за почтительность. Бедняжка оторопела, встретив вот так запросто прогуливающуюся знать. С кем не бывает?
– Мой муж даст тебе серебряную монетку. Да, Конор? Он добрый, не пугайся его, – ласково приободрила Вертрану Арлиса.
Насколько было бы проще, будь она заносчивой и высокомерной аристократкой. Но миловидная молодая женщина, сама еще совсем девочка, смотрела доброжелательно. Лицо, сужающееся книзу, по форме напоминало сердечко, глаза оказались ярко-синими. Лорд Конор говорил о ее волосах, что они цвета меда, но сейчас, в отблесках солнца, они сияли так, будто были сотканы из чистого золота.
– Вы очень красивая, – тихо сказала Верта.
Лиса переглянулась с Конором и радостно рассмеялась неожиданному комплименту уличной торговки.
– Ты тоже станешь настоящей красавицей, когда вырастешь! – вернула она любезность. – Правда, Корн?
Лиса незаметно подтолкнула мужа локтем.
– Конечно! – поспешно согласился тот, глядя, однако, на лохматую и покрытую пылью Вертрану лишь как на маленькую замарашку. – Лет через пятнадцать, возможно… Сколько тебе, малышня? Шесть?
– Мне девять! – вспыхнула Вертрана, чувствуя, как привычное возмущение вздымается волной и захлестывает разум. – И я стану красавицей! Корн!
Непривычное обращение само слетело с языка.
Вот сейчас между бровями проляжет знакомая складка и он надменно поправит: «Для тебя – лорд Конор!» Но господин Ростран только рассмеялся:
– Прыткая малявка! Увы, я уже занят!
Он с нежностью посмотрел на жену, притянул к себе и поцеловал в висок. Этим утром лорд Конор так же целовал ее в лоб, провожая. Сердце захлестнуло болью: Верта безумно ревновала его к покойной жене и при этом отчаянно сожалела о ее смерти.
Пора сделать то, ради чего она вернулась в прошлое!
Вертрана протянула Арлисе чашку с бабочками.
– Держите! Самая большая и самая красивая! Пейте скорее, пока холодненькая!
Но Лиса не торопилась пить. Польщенная вниманием маленькой торговки к мужу, она шаловливо потерлась носом о его щеку. Чашка опасно накренилась – Вертрана едва не бросилась ее ловить.
– Вот ты какой! Всех очаровываешь! Смотри, я не прощу взглядов на сторону! – сказала она шутя. – Думаю, Лар будет только рад такому повороту!
Улыбка слетела с лица Конора:
– Больше не произноси его имени!
– Но, Корн, он твой лучший друг! Неужели так и не помиритесь?
Вертрана подалась вперед, впитывая каждое слово, хотя разговор не предназначался для ее ушей. Лорд Конор дернул уголком рта:
– Я не против помириться, это он не может меня простить.
– Его можно понять, – примирительно улыбнулась Арлиса и погладила мужа по руке. – Ты заполучил меня обманом…
