– Один из древних богов. Ныне сложно сказать, какие силы ему приписывали, но разрушение всего и вся было его стихией. Обращение в ничто.
– Но ничто не исчезает бесследно, – заспорила я. – Даже если предмет исчез, мир сохранит… – я осеклась от неожиданной догадки.
– Верно. Должна остаться память. Но если забрать и ее? Если заставить всех забыть? О любимых, близких, о законах мирских и божественных. Что произойдет?
– Боги исчезнут, – озвучила я неприятную истину и соскочила с подлокотника. Внутри меня бушевало негодование. – Возможно, станут обычными людьми, а могут исчезнуть вовсе. – Меня передернуло от собственного предположения. Ведь если под ударом окажутся сильнейшие из нас, то что будет с обычными духами? Что будет с нами? Со мной? – Они бы не допустили подобного, – срывающимся шепотом закончила я.
– Полагаю, они и не допустили. – Пользуясь моей растерянностью, Валиар бесшумно поднялся. Ободряюще сжал кончики моих пальцев, поднес их к губам и, глядя мне прямо в глаза, пообещал: – Тебя я никогда не забуду. Как бы ты ни пряталась, где бы ни скрывалась, я найду твой храм, святилище, алтарь, хоть сломанную чашку для пожертвований – и заставлю вернуться. Клянусь.
Не знаю, почувствовал ли сам Валиар, но я не могла не видеть, как с каждым его словом воздух в комнате начинается искриться, как все вокруг наполняется огнями и вспыхивает, стоит ему сказать последнее слово. Не знаю, хотел ли этого старший принц, но один бог точно услышал его клятву. И он проследит, чтобы потомок сдержал данное слово.
– Вашу клятву услышали, – ошарашенно сообщила я принцу. Тот лишь прикрыл глаза, давая понять, что не произошло ничего удивительного. – Но теперь вам придется ее сдержать?..
– Я знаю, – спокойно сообщил Валиар. Слишком спокойно для человека, не преследовавшего никакую цель. – Но теперь ничто не отнимет мою память о тебе.
Я недобро прищурилась. Если первый раз я слишком удивилась, чтобы поправлять собеседника, то сейчас…
– Хорошо, о вас, – исправился принц. Его губы дрогнули в усмешке, но в глубине глаз я заметила отголоски грусти. Или мне показалось? – Мы редко клянемся кому бы то ни было, но каждую свою клятву исполняем. Что бы ни случилось.
– И даже смерть не остановит вас.
– Даже она, – серьезно подтвердил принц, а мне стало не по себе. Настолько, что я не решилась уточнять, когда в истории случился подобный прецедент. – Я найду вас, чего бы мне это ни стоило.
– Звучит как угроза, – заметила я.
– В иных обстоятельствах – возможно, – согласился Валиар и, сделав над собой видимое усилие, отстранился. – Письменных источников о причинах переноса столицы в Рейнс не сохранилось. Но и мой отец, и я, мы оба знаем, что должны сохранять столицу именно здесь. Несмотря ни на что.
– Еще одна клятва? – догадалась я.
Наследник кивнул.
– В Рейнсе всегда должен находиться либо император, либо первый наследник. Полагаю, из-за этого столицу и перенесли. В противном случае подобная ситуация вызвала бы слишком много ненужных вопросов. Иертан все же во многом лучше и по расположению, и по климату, но официально было принято решение не объединять в одном городе и административный, и образовательный центры империи. Ведь кто знает, чем может закончиться очередной эксперимент наших магов?
– С такой причиной сложно спорить.
– Потому ее и выбрали, – кивнул принц. – Постоянное присутствие императорской семьи накладывает на город много ограничений, полагаю, из-за этого перенос и состоялся.
– Каких ограничений? – Из своего окна я не видела ничего эдакого. Если сделать скидку на наступающую пустыню – обычный город.
– За редким исключением, здесь нет магов боевых специализаций. Только в охране и страже, только по предварительному разрешению, согласованному лично с императором.
– Зато жрецов чересчур много, – вспомнив о словах Говарда, заметила я.
– Уже не так много.
– Вашими усилиями, – хмыкнула я, припомнив воцарившийся в Триере беспорядок и всю ту «бережность», с которой жрецов отлавливали.
– Признаю, перегнул палку. И нет мне прощения. – Его высочество покаянно склонил голову, но давать опрометчивых обещаний не стал.
– А его величество уже знает о вашей клятве?
– Полагаю, он почувствовал, что я связал себя словом, – нехотя подтвердил мои опасения Валиар.
Я устало вздохнула, задумчиво оглядела собеседника с ног до головы и, убедив себя, что в данном случае мои действия будут не глупостью, а работой на перспективу, ухватилась обеими руками за ладонь принца. Дармовая сила, еще не успевшая как следует закрепиться во мне, хлынула наружу, и я смогла с удовлетворением пронаблюдать, как прямо на глазах его высочество превращается из кандидата в покойники во вполне себе живого и отчего-то недовольного сим обстоятельством мага. Однако вырываться и убегать с криками он отчего-то не спешил.
– Я не одобряю вашего поступка, но… спасибо.
– Не хочу, чтобы его величество гневался на меня. Пусть лучше на вас, – выдала я часть правды.
– Учту, – кивнул принц, принимая мою версию, только в глубине его глаз танцевали смешинки. Еще бы – полрезерва у меня забрал, подтверждая теорию о легчайшем принятии божественной энергии любым, так сказать, реципиентом.
– Хорошо, но почему так важно не допустить боевых магов в город? – вернулась я к прежней теме.
Валиар поморщился. Видимо, несмотря на все слова про откровенность, ему не доставляло удовольствия отвечать на мои вопросы. И часть меня, наверное, не отказалась бы от торжества, если бы не одно «но»: не та была ситуация, чтобы радоваться чьим-то трудностям.
– Арден отвел вас к вратам, верно? – уточнил принц.
Я согласно кивнула.
– Хорошо, я не стану спрашивать, откуда вы узнали, что это именно гробница Аршета. Полагаю, вы не ответите на этот вопрос в любом случае.
Мой второй кивок подтвердил опасения собеседника.
– Что ж, чем ближе к гробнице – тем сильнее ее влияние. Возможно, вы не ощущаете этого – ваша сила иного толка, – но обычного мага близость к забытому храму заставляет терять силу. И чем активнее маг пользуется своим даром, тем быстрее истощается. Боевые же маги, за редким исключением, обладают большим резервом, который привыкли использовать полностью. В обычной ситуации это пусть и неприятное, но частое явление, не влекущее за собой смертельных последствий. Но у каждого из магов кроме силы есть еще и жизненная энергия. Обычный человек, если он не увлекается темным искусством, не может растратить жизнь, но не маг. И, начав терять дар, чувствуя, как неведомое что-то выпивает его, боевой маг идет до последнего, отдавая противостоянию всего себя. Не фигурально. Страже не раз приходилось убирать с площади иссохшие тела.
– Вы могли бы предупреждать об опасности.
